Одна из самых любимых моих работ. После двух подряд книг про серийных убийц перевести нежный роман взросления про трех девочек-иммигранток второго поколения было все равно что съездить в продолжительный отпуск к морю. Первая любовь, первое серьезное разочарование в людях, первые попытки сепарации от родителей. И настоящее девичье сестринство. Абсолютно душеспасительная, на 200% летняя, воздушная книга, гарантированные 3-4 часа (подставьте свою скорость чтения 350 страниц) выпадения из реальности.

Вчера многие постили душеспасительные цитаты из «Гарри Поттера». При виде них меня неизменно берет горечь: все эти сказки, где добро в конце концов побеждает зло, — всего лишь пилюля для души, тумблер для включения магического мышления. Раз за разом в последние годы жизнь напоминает: мир это энтропия, порядка не будет никогда, хаос будет только множиться, хороший конец — иллюзия для самоуспокоения, потому что да, можно сойти с ума, если столько месяцев подряд проживать потерю, предательство, надлом моральных свай, на которых вы с детства так тщательно выстраивали картину мира.

Если уж цитировать кого-то, то я скорее выберу Лилиану Лунгину и ее «Подстрочник», историю человека, который прожил все то же самое, что проживаем мы с вами, чуть меньше века назад.

`В этом состоит один из самых катастрофических аспектов нашего режима: он деформировал личность каждого.

Власть всеми способами избавлялась от тех, кто мог подать пример другим. Ссылка, изгнание из страны, тюрьма, принудительное помещение в психушку – все годилось, лишь бы заставить молчать. Когда эти люди оказались выдворены, исчезли из общественной жизни, страна погрязла в болоте посредственности, культура обеднела. Малые остатки индивидуальности, нравственности, интеллектуальности были уничтожены, распылены.

Теперь, по прошествии стольких лет, я совершенно не сомневаюсь, что, если отбросить идеологический декор, эта охота на ведьм всякий раз сводилась в конечном счете к борьбе между талантом и посредственностью. Все эти годы на стороне власти оказывались одни и те же: наименее одаренные поэты, посредственные режиссеры, заурядные писатели. Они крепко держались за свои привилегии и теплые места и всегда были готовы обвинять более талантливых и не столь осторожных, имевших дерзость отклониться от господствующих в искусстве правил.

Еще я хочу сказать, что я поняла, что жизнь – это утраты. Постепенно уходили люди, и все больше пустого пространства образовывалось вокруг нас.

А ведь, вероятно, другие люди – самое важное в нашей жизни. По другим людям мы судим о жизни, о том, чем способен быть человек, какой может быть любовь, верность, храбрость и правда ли то, что пишут в книжках.

Человек – не игрушка обстоятельств, не жертва жизни, а неиссякаемый и потому неуязвимый источник добра.

Это был человек, повстречать которого на жизненном пути радостно, важно, человек, целиком занятый не собой, а миром вокруг.`