хёнджин податливый в его руках — тягучий пластилин, из которого можно слепить свою галатею, — и у минхо мириады звёзд перед глазами, мурашки по всему телу и гипервентиляция от сбитого дыхания. потому что так хорошо не бывает.

он готов отдать ему все — весь мир, всего себя, все, что угодно, лишь бы быть рядом. хёнджин безупречен — его распахнутые глаза, блестящие от слез и смотрящие с затуманенной нежностью; его запястья, которые минхо сжимает; его сладкие, одурманивающие стоны, в которых слышится нужда, мольба, наслаждение; мускатный запах его пота и цветочных духов с черт знает какими нотками, от которых минхо задыхается, но которыми все никак не может надышаться. будто отныне они заменяют кислород, и теперь окончательно сошедший с ума минхо дышит только им, хёнджином.

— я люблю тебя, — шепчет он в опухшие от поцелуев губы. — я всегда буду любить тебя. только тебя.

минхо думает, что перед ним его личный рай, его благословение, его оживший сон, который он готов смотреть на повторе до конца своих дней. минхо бы заплатил миллионы и, может даже, своей жизнью, да только вот хёнджин бесценный. других таких нет и никогда не будет, и минхо сойдет с ума, если однажды его потеряет.

хёнджин всхлипывает, ловит ртом воздух, и минхо сжимает его шею, сдавливая достаточно для того, чтобы вырвался гортанный стон. это прекрасно — то, как он сжимается вокруг его члена; как подмахивает бёдрами навстречу, учащая фрикции; как изящно выгибается и потерянно мечется на смятых, взмокших простынях.

минхо продал бы душу любому злому духу и дьяволу, позволь он чувствовать подобное из раза в раз, на бесконечном повторе и, главное, как в самый первый.

— я тоже, — хрипло шепчет хёнджин и тянется за поцелуем.

толчки становятся хаотичными, сбивчивыми, и все тело кажется минхо наэлектризованным, разлетающимся шрапнелью, с всклокоченным нутром; и единственное, что он видит — огонь чужих глаз, что становятся его погибелью.

#hyunho

“I love touching you. I need this feeling.”

Хёнджин поднимает руку к горящей щеке. Кожа щиплет и колется в том месте, где Минхо его ударил.

— Он бы меня не простил, — продолжает Минхо, нависнув над ним, и впервые за все время Хёнджин видит настоящую злость.

— Я тебя тоже не прощу.

Он дергает его за запястье, и Минхо падает к нему на колени. Не теряя времени, Хёнджин притягивает его для поцелуя, с клацающим звуком сталкиваясь зубами. Это больно, грубо, но слишком правильный и как всегда услужливый, Минхо отвечает.

Открывая рот и позволяя Хёнджину скользнуть языком внутрь, он цепляется за его плечи, усаживаясь удобнее. Хёнджин шарит ладонями по его телу, щупает ткань толстовки, торопливо приподнимает, чтобы почувствовать тепло. Он жмурится, сжимая талию в руках, а когда распахивает глаза в удивлении, то видит перед собой совсем не Минхо.

— Джисон?

Ему хватает секунды, чтобы понять.

— Блядь! — он спихивает Минхо, трет губы тыльной стороной и отползает к изголовью. — Какого черта?

— Разве ты не этого хочешь?

Голос у Минхо тоже его — за столько лет гад научился менять не только внешность, но и каждую мелочь. Гребаная способность.

— Нет, конечно! Пиздец! — Хёнджин орет, но ему совершенно похуй — сердце колотится в груди до боли. — Верни свою внешность!

Минхо хмыкает. Ему требуется не больше нескольких секунд, чтобы принять свою привычную форму.

Хёнджин моргает несколько раз, будто хочет убедиться, что это не очередной сон.

— Никогда так больше не делай, блядь, — хрипит он.

— Думаешь, его ты тоже не захочешь? — голос Минхо вкрадчивый и снова привычно нейтральный. Хёнджин поднимается с кровати — пусть сам спит в этой помойке.

— Отъебись, — он хватает куртку со стула и перед выходом из номера говорит: — Я здесь, чтобы его спасти.

Хёнджину стоило сдаться сразу, до того, как не-Джисон снова появился в его жизни.

#samsung / #hyunho #т