В российской историографии принято считать, что первым признанным царём на Руси являлся Иван IV. Более продвинутые знают, что «царями» в ряде случаев именовались уже Василий II и Иван III, но, на удивление, для идеологов русского царства наиболее важна была фигура Василия III.

Русские государи, как и все другие европейские правители, пытались вписать себя в общий контекст, восходящий к Римской Империи. В средние века государств, по крайней мере в современном понимании, по сути не существовало. Вся Европа представляла «матрёшку» вассальных отношений. Верховными сюзеренами «Града земного» могли быть только кесари, императоры Запада и Востока.

В таком понимании мир представлял собой единое христианское царство. Данный момент крайне важен для понимания мышления средневекового человека как на Руси, так и на западе. На Руси были князья, но царь, глава православного мира, был только в Константинополе. Кайзер Священной Римской Империи выполнял на западе схожую функцию, хотя его власть даже на немецкой земле зачастую считалась эфемерной, но его поддержка служила важным источником легитимности для королей по всему католическому миру. В этой сфере кайзеры нередко вступали в конкуренцию с папским престолом.

В 1510-х годах Московское царство пребывало в активной фазе борьбы с Польшей и Литвой за статус объединителя русских земель и за титул князя всея Руси. В поисках союзников Москва завязала переписку с императором Максимилианом I, который в ответном письме назвал Василия III «кайзером всех русских». В Москве восприняли это как признания того, что император Запада признал русского князя императором Востока, себе равным. В Польше после этого естественно начался сущий кошмар. До конца неизвестно вкладывал ли Максимилиан Габсбург или его послы тот смысл, который нашли в нём русские.

В 1721 году, когда Пётр I был провозглашён императором, канцлер Головкин в своей речи на торжественной церемонии вспомнил именно письмо немецкого кайзера: «Титул императорский Вашего величества достохвальным антецессорам от славнейшего императора Римского Максимилиана от неколиких сот лет уже приложен, и ныне от многих потентатов дается». Таким образом, петровская пропаганда окончательно вписала природу российской власти в общеевропейский контекст, причем теперь, в отличие от попыток былых веков провести преемственность от Византии, Россия больше ориентировалась на запад.

Глубокий общественный раскол

Одной из особенностей российского политического поля России начала XX века был глубочайший разрыв между большинством интеллигенции и властью. Если в Германии даже весьма левые либеральные силы сотрудничали с правыми против социалистов, то в России всё было наоборот: либералы объединялись с социалистами в борьбе с властью, а кое-где к оппозиции присоединялись даже очень и очень правые. Как так вышло?

Начало этот процесс берёт в 1880-х годах, в период так называемых «контрреформ». К тому времени выросло первое поколение, родившиеся после реформ Александра II, которые дали старт стремительной модернизации России.

Ликвидация университетской автономии, ужесточение цензуры и распространение полицейских облав на студенческие сходы в годы правления Александра III, ожесточало интеллигентскую молодежь, все больше тяготевщей к радикальным учением.

При этом чиновничий аппарат формировался из тех же выпускников университетов, но для большинства либерально мыслящих молодых людей такой путь превращал человека в «нерукопожатного». Таким образом, между вчерашними однокашниками возникала непреодолимая пропасть.

В конце 19 века у прогрессивных слоев российского общества появилась возможность уйти в политику, прощу прощения, не шкварясь об государство. Сейчас я говорю о земстве, органе русского местного самоуправления. Хотя в земства шли и вчерашние чиновники, поэтому публика в них была весьма разношёрстной. В любом случае, российский политический класс, отделённый от государства, стремительно формировался и у него начали появляться претензии на власть.

Через такую призму политическая история России начала XX века куда лучше доступна для понимания. Чувство взаимного недоверия между властью и обществом преодолеть было крайне сложно.

Коммунисты против правых

В ходе кампании в Мосгордуму пару мне приходилось вступать в спор с коммунистами, по факту единственными нашими независимыми конкурентами. Это навело меня на определённые размышления

Со времён, как минимум, 2019 года актуальна дискуссия о том, насколько рационально, несмотря на различия во взглядах, поддерживать на выборах коммуниста, которого точно зарегистрируют и который может быть относительно независимым.

Уже в том же 2019 году данная схема дала сбой. В московском районе Чертаново оппозиционная общественность через один ныне запрещённый сервис поддержала слабого кандидата-коммуниста, по рейтингу уступавшего Роме Юнеману. По итогу Юнеман коммуниста все равно обошёл, но победил административный кандидат (с разницей в меньше, чем 100 голосов!). Очевидно, что коммунист отнял часть протестного голосования у Юнемана, и это привело к поражению последнего.

Современные российские коммунисты безбожно устарели и менять не собираются. Их риторика недалеко ушла от марксистов столетней давности. Привлечь избирателя они способны только апелляцией к неразумной ностальгии по совку.

При этом они обвиняют правых в уходе от текущей повестки, как, например, в случай с критикой нелегальной миграции. Но это полный бред. Очевидно, что проблема чрезмерной миграции заключается не в самих мигрантах, а как раз в действующей системе, прогнившей от коррупционного беспредела.

А вот обвинения во всем вездесущего капитала... Это ни разу не создание абстрактной конструкции, максимально уводящей от той самой текущей повестки...

Безусловно, сотрудничество в деле обеспечения честности выборов необходимо со всеми мало-мальски независимыми силами. Однако надо признать, что честную конкуренцию коммунисты проигрывают, как это было на кампаниях Юнемана и Колосова.

**Кремлёвский серый кардинал

Часть I. Взлёт**Изучая биографии советских вождей, невольно удивляешься числу содержащихся в них белых пятен. Это создаёт плодотворную почву для всевозможных конспирологических теорий и манипуляций. Про происхождение Андропова я писал весной, но среди его коллег по брежневскому Политбюро есть ещё один любопытный персонаж — Михаил Суслов.

Известен Суслов в первую очередь тем, что он на протяжении всего периода «развитого социализма» был ответственен за партийную идеологию. Руководство её осуществлялось прямиком из здания современной Администрации президента (тогда здание ЦК КПСС). В верхушку советской элиты Суслов попал ещё в конце 1940-х, а уже при Хрущёве западные СМИ называли его «вторым человеком в партии». Эту роль он сохранил и при Брежневе.

Политический путь Суслова куда более загадочен и интересен, чем может показаться на первый взгляд. Предлагаю ознакомиться с ним в серии постов.

Родился будущий «советский Победоносцев» в волжском старообрядческом селе Шаховское в 1902 году. Село бурно развивалось и к Первой мировой его население уже достигало пяти тысяч человек. В официальной биографии указано, что Суслов происходил из бедной крестьянской семьи, у которой в хозяйстве не было даже лошади, семья «выживала» лишь благодаря корове и двум овцам.

Такое происхождение для себя составил сам Суслов, а можно ли ему верить на слово? Есть множество теорий об отце Суслова: то ли тот был предприимчивым старообрядцем, то ли священником. Точно известно, что в 1910-х годах он организовал на селе мелкое кредитное общество, где был казначеем. Очевидно, что необразованный бедняк не был способен это сделать. В дальнейшем связь своей семьи с старообрядцами и религией Суслов опровергал, но влияние оных на мировоззрение главного советского идеолога отрицать сложно.

Вся семья Суслова, включая отца, в Гражданскую войну поддерживала красных. Михаил, ещё будучи подростком, вошёл Комитет бедноты, где стал одним из проводников политики военного коммунизма у себя на селе. После войны Михаила, как примерного комсомольца и «выходца из бедняков» по разнарядке отправили на обучение в Москву.

Научное сообщество 1920-х годов ещё не было полностью подчинено партийному диктату. Наиболее одиозных противников большевизма выгнали ещё на исходе Гражданской войны, но многие царские интеллектуалы смирились с властью компартии, хотя ленинизм не исповедовали. Для решения этого вопроса Сталину и товарищам срочно нужно было воспитать собственную «интеллектуальную элиту», которая затем будет преподавать во всех вузах страны.

Тут то и пригодился религиозный менталитет Суслова, доучившегося до аспирантуры Института экономики Комакадемии. Он быстро смекнул, что к ленинской теории нужно относиться как к догме, применимой ко всем сферам общественной (и не только) жизни. У себя в московской квартире Суслов составил огромную картотеку с марксистскими сочинениями, которой он начал активно пользоваться для написания статей в прессе. Вскоре к его услугам универсального поисковика цитат Ленина начали прибегать другие журналисты, у молодого Суслова появились серьёзные знакомства.

В 1930 году, в разгар коллективизации и старта индустриализации, Сталину для статьи в «Правде» срочно потребовались цитаты классиков Марксизма, чтобы оправдать свой экономический курс. В редакции «Правды» об аспиранте Суслове знали и решили подключить его к оформлении статьи. Так, всего в 28 лет, Суслов был взят на заметку Сталиным.

Вскоре Михаил оставляет аспирантуру, полностью уходя на партийную работу в контрольную комиссию. Его роль в первой половине 1930-х годов историкам до сих пор непонятна. Интересно, что Суслова, на ряду с высшими советскими вождями, Сталин вызвал к себе в день убийства Кирова. Зачем? Видимо, генсеку нужна была очередная идеологическая консультация перед составлением официального извещения об убийстве.

Головокружительный взлёт Суслова, конечно же, удивляет, но в этом плане его карьера не уникальна. Сталин в своей политике всегда делал ставку на молодые кадры, которые в глазах генсека были куда более надежными, чем «старые большевики».

Америка стала советской?

Не так давно Ниал Фергюсон, известный историк консервативной направленности, выдвинул тезис, что Америка и в общем западный мир всё больше становится похожим на Советский Союз образца эпохи застоя. После дебатов Байдена и Трампа эта позиция начала популяризироваться ещё больше.

Было бы абсурдно равнять экономики СССР и США, поэтому Фергюсон концентрируется в первую очередь на общественных и политических аспектах. Возраст и состояние здоровья нынешних американских кандидатов в президенты невольно напоминают о советской геронтократии, но в линии аргументации Фергюсона это лишь верхушка айсберга.

Самой значимой параллелью служит глубокий социальный кризис, который проявляется статистически: при развитых экономиках и в позднем СССР, и в сегодняшних США наблюдается сокращение продолжительности жизни среди белых мужчин. Причина такой картины — алкоголизм, наркомания и суициды.

Советские граждане ко второй половине XX века в полной мере осознали тупик коммунистической идеологии, бесконечные очереди за товарами первой необходимости, тотальная несправедливость номенклатурной системы и отсутствие всяких перспектив привели к чудовищному распространению алкоголизма. В США, по Фергюсону, наблюдаются схожие процессы.

Как и подобает западному консерватору, Фергюсон во всем винит элиты демпартии, превратившиеся в американский аналог советской номенклатуры, максимально далёкой от рядовых граждан страны.

Вместо решения назревших проблем с здравоохранением, ростом наркомании и цен на газ, элиты обращают внимание на увеличение числа гендерных исследований и борьбой с изменением климата. При этом демпартия выдвигает откровенно слабых лидеров вроде Байдена, а кандидаты ему на замену ещё хуже. Выборы превращаются в бой не рейтингов, а антирейтингов.

Всё это повышает недоверие населения к органам власти и, как следствие, к ещё большему росту смертей «от отчаяния».

Конечно, не надо быть гением, чтобы распознать в статье Фергюсона антибайденовскую агитку, где равнение с «Советской Россией» для западного обывателя служит пугалкой. Лейтмотивом в статье идёт мысль, что Китай, в отличии от Америки, ошибки СССР учёл.

В концепции Фергюсона глобальный Запад добился успеха благодаря идеям христианства (протестантская этика) и индивидуализму, то есть ровно то, что рушат современные леволибералы.

Забавно, что Дугин в недавнем интервью Карлсону в качестве причины кризиса на западе привёл, наоборот, индивидуализм, который леволибералы с отказом от всяких коллективных общностей типа пола ещё больше продвинули.

В любом случае, какими бы мотивы Фергюсона не были, над проблемой смертей «от отчаяния» задуматься стоит. Тем более, что в этом отношении Россия от Америки ушла недалеко.

Вот и добрались до почти полной отмены бумажного голосования на выборах в Мосгордуму.

Прозрачность на региональных и муниципальных выборах ничуть не менее важна, чем на выборах федеральных. Существование ДЭГа открытости и доверию процедуре избрания депутатов никак не способствует.

Вовлечение во что-то большое всегда начинается с чего-то малого. На местных выборах граждане могут почувствовать гораздо более высокую степень сопричастности к ним. Депутат Мосгордумы избирается от жителей конкретного района, представляет их интересы и ограничивает произвол исполнительной власти в рамках своего округа.

Логично предположить, что если гражданин не может через выборы повлиять хотя бы на благоустройство своей улицы, частоту хождения общественного транспорта и открытие новых детских садов, то как он может как-то глобально повлиять на положение в стране? Да и результаты работы депутатов городских заксобраний обывателю на себе зачастую проще заметить.

Аргументов в пользу важности местного самоуправления можно привести массу. Никто лучше жителей района не знает, какие в их округе есть проблемы и куда нужно направить часть городского бюджета. Принудительно участвовать в муниципальной и региональной законодательной власти никого не нужно заставлять, это удел тех, кто сам проявляет инициативу.

Так есть и сейчас, ибо у того же депутата Мосгордумы зарплаты нет, но тем не менее любое искреннее желание изменений в округе теперь будет рубиться об ДЭГ.

Хотя важность участия в выборах и ведения кампаний это не отменяет, ибо это в любом случае легальный шанс повысить политическую узнаваемость действительно мотивированных кандидатов и хоть в каком-то виде популярно осветить районные проблемы. Обидно, что возможность для этого бывает лишь под выборы.

Сегодня ещё, кстати, на канале ОБ вышла моя статья. Она про истоки и традиции русской демократии ??

https://t.me/ob_community/2693

Telegram

Общество.Будущее

​​Зарождение русской демократии Автор — right bureau Сегодня часто можно услышать тезис о древней предрасположенности России или русских к авторитарным формам правления, но насколько это правда? Была ли на Руси демократия или же с давних времён имелся культ…

Поздравляю подписчиков с праздником Дня Победы!