Незаметно каналу исполнилось два года😊 Читателей прибавилось, но одно осталось неизменным - моё ворчание по поводу судебной практики и необходимости учить иностранные языки для занятия наукой.

Канал когда-то создавался как цифровой дневник, потому что происходит много всего интересного, относительно чего есть мысли, но не всегда есть время сесть и написать большой текст; нередко это и не нужно, поскольку на злобу дня актуальнее жанр кратких заметок.

По любезному приглашению канала Петербургская цивилистика принял участие в обсуждении последней практики ВС по крупным сделкам.

Коротко говоря, ВС, превысил полномочия, отменив против прямого текста закона и собственных разъяснений количественный критерий квалификации крупных сделок, а качественный критерий истолковал таким образом, что его невозможно определить до совершения сделки - риск наступления последствий, в т.ч. отдалённых, в виде прекращения или изменения вида деятельности общества. При этом под прекращением вида деятельности общества может пониматься отчуждение даже относительно недорого актива, если он связан с осуществлением самостоятельного вида деятельности, хотя бы эта деятельность и не осуществлялась обществом в действительности.

Мне кажется, что эти позиции ВС потенциально могут сильно дестабилизировать гражданский оборот, поставив под риск оспаривания очень многие сделки.

Подробнее писал об этой практике ВС вот здесь.

Ознакомился с рукописью диссертации А.А. Горевой по договору товарищества, к которому я неравнодушен, поскольку правила о товариществе - это по существу общая часть регулирования отношений между любыми лицами, ведущими общее дело, в т.ч. участниками (акционерами). Всем рекомендую к прочтению.

Очевидно, автор поработала со значительным количеством источников, прежде всего иностранных, что придало работе серьёзный фундамент.

Из числа формальных, но все же недостатков можно отметить то, что автор рассказывает нам про французское и итальянское право со ссылками на несколько немецких источников. Вряд ли нужно объяснять, что этот пересказ без изучения источников на языке оригинала мало что говорит о соответствующих правопорядках. Я не понял, зачем это было сделано, учитывая, что автор и так использовала более чем достаточный круг источников по одному из самых авторитетных правопорядков - немецкому.

Другая претензия - это то, что уходя от одного порока (игнорирование зарубежной литературы), мы приходим к другому - игнорированию собственной дискуссии, когда исследование отечественной литературы сводится к формальному обзору, а дальше все выводы основаны на зарубежных работах без какой-либо попытки оппонирования. Кажется, что существуют только зарубежные источники, в которых изложена чистая истина. Эту крайность А.И. Муранов в своём пособии по написанию диссертаций и дипломов (всем рекомендую к прочтению) называл провинциализмом, где центр событий всегда в метрополии, а не у нас.

Впрочем, это все формальности, по сути я разделяю почти все выводы автора, кроме возможности отхода от принципа, что все участники товарищества должны участвовать в прибыли и о необходимости искать лишь общую цель в договоре.

С моей точки зрения, основной недостаток работы заключается в том, что в ней поразительно мало сказано о том, что такое общая цель. То есть много написано о том, что не надо смешивать ее с личными целями товарищей, в одном месте есть определение, - и всё.

Любому, кто знаком с дискуссией, очевидно, что толкование ситуаций, где цель действительно общая, а где нет - и есть основной нерв дискуссии.

В свое время я предлагал понимать общую цель как то, что есть участие в риске общей деятельности. Автор упоминает об этой позиции и...не говорит ничего🤷‍♂ это можно было бы отнести к недостаткам по форме (готовность вести к дискуссию только с зарубежными авторитетами), если бы автор обсуждала это хотя бы на зарубежном материале, но кажется, что просто проигнорировать этот вопрос в диссертации с названием "Общая цель..." нельзя, хотя бы потому что без этого в серой зоне остаются многие ситуации квалификации.

Что касается отказа от участия в прибыли как обязательного признака товарищества, то утверждение автора о том, что это один из возможных мотивов к участию и нужно отделять это от общей цели - неверно. Не нужно сводить участие в прибыли к непосредственному её получению, прибыль могут получать те, кому он согласился её отдавать; если же мне ничего не причиталось изначально, то это кауза дарения.

Тезис диссертанта приводит к тому, что при наступлении какого-то события участника можно полностью лишить прибыли, мотивируя это тем, что участие в ней не обязательно.

Кажется очевидным, что у согласившегося на такое условие вполне себе имущественный интерес, и такие условия не соответствуют каузе товарищества, а потому подобные отношения не являются товариществом. Или же такое условие, наверное, можно назвать неустойкой.

Кстати, в отличие от автора диссертации я всегда читал правило о ничтожности запрета отказа от прибыли не как запрет на такое условие, а по аналогии с притворными сделками как то, что такое соглашение должно быть квалифицировано не как товарищество.

Ну и напоследок меня очень повеселил выбор оппонентов, у которых нет ни одной публикации о товариществе и, в случае с первым оппонентом - знания иностранных языков. Уверен, что они могут оценить работу по достоинству! Все жду, когда на роль оппонентов уже наконец начнут приглашать людей, не знающих русский, ну чтобы наверняка 😅 это претензия не к диссертации, если что.

А есть ли в Нижнем Новгороде сидрерии или хотя бы просто место, где хорошего сидра попить?

Upd французского сидра попить не удалось за отсутствием сидрерии, но, скажу я Вам, приятно впечатлен местным заведением Гусь в яблоках, у них нашелся достойный сидр под собственным брендом, а уж еда, так просто сказка. Одним словом, знакомство с Нижним Новгородом удалось😁

Надо ли говорить, что предлагаемое ВС толкование делает почти любую сделку потенциально оспоримой, а процесс квалификации крупных сделок становится сродни угадайке.

Такое понимание крупных сделок не имеет никаких прецедентов в зарубежном праве.

1. На этом абсурд не заканчивается. Даже если отвлечься от того, что ВС говорит о крупной сделке абстрактно и вернуться к кейсу, надо сказать, что доводы о главенстве качественного критерия, конечно, никогда не предполагали, что на этом основании должны оспариваться сделки, не влияющие на основную деятельность общества.

Речь всегда шла о ситуациях, когда сделка, не попадающая под количественный критерий, в действительности приводит к прекращению или изменению основной деятельности.

Подход ВС означает, что сколь бы мелким не был вид деятельности, которым занимается общество, любое отчуждение, которое приведет к его прекращению, должно рассматриваться как крупная сделка.

Я не знаю ни одного примера правопорядка, где это так.

1. Наконец, о защите добросовестных контрагентов. Как известно, для оспаривания КС, нужно доказать знание другой стороны сделки о том, что она была крупной и не была одобрена. Суды это упоминали как основание отказа в требовании.

Кстати, не самый известный факт заключается в том, что в зарубежных правопорядках, на которые так часто ссылаются при анализе нашего института крупных сделок, со всеми эти красивыми словами про качественный критерий, сделку, совершенную в нарушение правил о крупности (их функциональных аналогов), нельзя оспорить либо же оспаривание предполагает невероятно высокий уровень доказывания знания другой стороны сделки о нарушении.

По тем же стопам шло и российские регулирование. У нас появился качественный критерий, который вообще-то сложно оценить со стороны контрагентов, поэтому с них снималась обязанность по проверке сделки на предмет крупности (п. 18 Пленума N 27).

Что же делает ВС помимо того, что игнорирует собственный пленум? Просто не пишет о знании контрагента о том, что сделка крупная, и о том, что она не одобрена. А здесь этот вопрос явно непростой, потому что контрагентом выступало общество, в УК которого вносится вклад, и его знание о том, что сделка крупная, строго говоря, доказать почти невозможно.

Таким образом, новая позиция ВС подрывает правовую определённость, поскольку с обратной силой отменяет количественный критерий КС, а также делает процесс квалификации таких сделок непредсказуемым (если совсем честно, невозможным) до момента совершения сделки и наступления её последствий. А контрагенты остаются без возможной защиты в виде ссылки на свое незнание.