Сегодня день рождения у основателя Hevale Дмитрия Петрова, погибшего в 2023 году. Он дважды был в Курдистане, подготовил несколько научных работ и книг:

1) “Сара. Вся моя жизнь была борьбой” Сакине Джансыз. Весь её жизненный путь — это архетипическая картина бытия революционерки. В автобиографии героиня взрослеет и крепнет вместе с движением. Ей приходится преодолеть давление семьи, общества и собственных сомнений, столкнуться с суровыми репрессиями государства https://t.me/hevale/1388

2) «Курдистан. Реальная демократия в условиях войны и блокады» - этот труд Ани Флах, Эркана Айбоги, Михаэля Кнаппа стал результатом четырехнедельной поездки группы немецких исследователей в Рожаву в мае 2014 году https://t.me/hevale/1370

3) «Жизнь без государства: революция в Курдистане» В книге представлены мнения журналистов и академиков, аналитиков и этнографов. Казалось бы, все смешано, но работа от этого не проигрывает. Авторы стараются в своих статьях сочетать личное отношение к этому вопросу и аналитический подход, предлагая читателям весьма познавательный и насыщенный фактами материал https://t.me/hevale/1368

Погиб Владислав Юрченко (19.09.2001 — 09.08.2024)

Он вдохновлялся Курдской революцией, старался как можно больше узнать о ней и её актуальности для международного революционного движения.

Он внимательно прочитал изданную при участии уже покойного редактора Hevale Дмитрия Петрова книгу «Цветы пустыни: 10 лет революции в Рожаве», собирался начать читать «Жизнь без государства: революция в Курдистане» и мемуары одной из основательниц Рабочей партии Курдистана Сакине Джансыз «Сара. Вся моя жизнь была борьбой».

Недавно товарищ:ки из «Коллективов Солидарности» спрашивали Владислава, чем бы они могли ему помочь материально, и он ничего, кроме этих книг, не просил.

Товарищ так и не успел получить эту посылку с революционной литературой

Прочесть книги можно здесь https://t.me/hevale/1446

"Что может означать для нас, современных анархистов, появление культуры мученичества в нашем движении? Например, более сильную связь с прошлым. Чувство преемственности. А возможно, больше смелости и преданности в борьбе. Если этого требует ситуация, мы сможем быть готовы рискнуть своей жизнью, будучи уверены, что наша смерть станет мотивацией для тех, кто живет.

Даже если больше не за что держаться, и кажется, что вся надежда потеряна, борьба всегда будет продолжаться в честь тех, кто отдал за нее свои жизни. Так что их смерть — и то, что они делали при жизни! — будет не напрасно. Неизбежное великое горе из-за потери товарища и друга может быть немного облегчено, когда у нас есть коллективные способы оплакивать, вспоминать, гордиться своими товарищами среди боли утраты. В этом есть сила. И какая-то мрачная надежда.

Однако эти идеи требуют осторожности и осознанности. Возведение в идеал погибших соратников может вывести на скользкую дорожку. Один опытный товарищ как-то сказал: «Мы боремся за прекрасную жизнь, а не за прекрасную смерть». Мученичество никогда не бывает целью, цель же — свобода и революция".

Нэнси Дрю

https://t.me/publicincitement/198

Telegram

Публичные призывы

Дуб памяти анархиста Дмитрия Петрова в Киеве. В курдской культуре, которую изучал Дмитрий вместе с @hevale, есть устойчивое понятие šahīd (буквально «мученик») – умерший насильственной смертью, зачастую убитый за свои убеждения. Суть культуры местной памяти…

На английском языке выходит книга об Алексее Сократе и анархическом движении в России и Украине - разошлите этот пост своим иностранным знаковым. Своими воспоминаниями до гибели год назад поделился и Дмитрий Петров, редактор Hevale:

"Сократ запомнился мне тем, что сам он называл «стеной понимания» — удивительным умением находить общий язык и избегать конфликтов с окружающими. Конечно, кроме нередких случаев, когда он сам шёл на противостояние по принципиальным и идейным соображениям.

Когда он рассказывал, как в экологическом лагере в Ангарске ночные дежурные прикрывали рукой зажжённые сигареты, чтобы не выдать своё местоположение возможно следящим за ними врагам. Анархизм Сутуги не был вычурным интеллектуальным конструктом. Он был по-хорошему простым и понятным и гармонично вплетался в его открытую и обаятельную личность"

https://t.me/publicincitement/192

Telegram

Публичные призывы

Книга о стальных нулевых и Леше "Сократе" Сутуге теперь и на английском - расскажите своим иностранным друзьям https://linktr.ee/rtpbooks

Год назад погиб 33-летний Дмитрий Петров. Друзья и соратники знали его под разными именами — Илья Леший, Эколог, Фил Кузнецов, Сева и Лев — и с разных сторон его жизни: как анархиста и антифашиста, защитника природы, любителя походов, редактора и автора книг, городского партизана, язычника, исследователя Русского Севера и Курдистана. Интервью с ним вышло в годовщину.

Он был кандидатом исторических наук и сотрудником Института Африки РАН. Он также был основателем медиапроекта @Hevale, посвященного курдской революции. Под его руководством было переведено на русский язык и издано несколько книг о трансформации региона, где он сам принимал активное участие, сначала в качестве исследователя, а затем бойца.

Из-за политических преследований и маячащего тюремного срока покинул в 2019 году Россию и переехал в Украину, где бывал и ранее, в том числе как участник революции Майдане в 2013-2014 годах. В феврале 2022 года, с началом полномасштабного российского вторжения в Украину, вступил в самооборону Киева. В апреле он погиб при обороне Бахмута вместе с интернационалистами Cooper “Harris” Andrews (США) и Finbar “Ciya” Cafferkey (Ирландия). После смерти стало известно, что Петров стоял на заре повстанческого анархизма, был одним из основателей Черного блока, Боевой организации анархо-коммунистов и Комитета Сопротивления.

Но Петров жил не только протестами — он был еще ученым-антропологом, любил и изучал Русский Север. Окончив исторический факультет МГУ, Петров стал кандидатом исторических наук и работал сотрудником Института Африки РАН, ездил в этнографические экспедиции как по Русскому Северу, так и по центральным областям России. Он защитил диссертацию о «сакральной географии» сел на востоке Архангельской области.

В память о Диме были организованы кинопоказы Moscow mutiny, которые прошли более 40 раз - от берлинских сквотов до военных баз в Рожаве, от тбилисских квир-площадок до советских подвалов. Кинопоказы были скромным вкладом по сохранению его памяти, где знакомые с ним вспоминали друга. За год образ Димы стал выхолащивать и идеализироваться. Некоторые спорные аспекты его личности, такие как языческое самосознание и русская идентичность, были вытеснены на периферию. Надеемся, что его наследие будет сохранено в предстоящей книге памяти.

В ходе обсуждений после фильма стало понятно - хорошо, что готовый к 2015 году фильм отлежался. В 10-летней перспективе зрителя видят, как россияне сопротивлялись накануне третьего срока Путина (в мае будет пятая инаугурация). Власть же реагировали, в том числе посадками (треть из осужденных за протесты придерживались левых и анархических взглядов). Впрочем, по нынешним временам сроки кажутся вегетарианскими. Во время обсуждения аудитория устрашилась - как бы нынешние репрессии спустя 10 лет не казались такими же мягкими аудитории будущего.

В своем завещании Дима пишет: “Самая лучшая память для меня — это если вы продолжите активную работу, преодолевая личные амбиции и необязательные вредные распри. Если вы продолжите активную борьбу, чтобы добиться свободного общества, основанного на равенстве и солидарности”. К сожалению, и это пожелания остается без внимания. Но Дима был оптимистом - попробуем и мы