Запрос прокурора Международного уголовного суда на арест лидера талибов муллы Хайбатуллы усиливает позицию «умеренных талибов», в частности Сираджуддина Хаккани. Позиция МУС станет дополнительным и весомым аргументом в руках Хаккани, муллы Якуба, Муттаки, Станакзая, Ханафи, Фитрата и других умеренных талибов настаивать на реформах социальной политики движения.

24 декабря военно-воздушные силы Пакистана нанесли удар по афганской провинции Пактика. Как утверждают в Исламабаде, они уничтожили боевиков движения Техрик-е-Талибан, которые периодически устраивают теракты на пакистанской территории. После этого афганские талибы начали приграничные бои, обстреливая позиции пакистанской армии.
Старший научный сотрудник Института востоковедения РАН (Москва), директор Центра изучения современного Афганистана Омар Нессар специально для POLITIK Central Asia прокомментировал эскалацию.

Столкновения на границе Афганистана и Пакистана происходили в течение всего 2024 года, а напряженность возникла сразу после прихода талибов к власти. Но их можно было списать на инциденты на местах и самоуправство отдельных талибских командиров. Но теперь ситуация перешла на новый уровень – таких мощных авиаударов по афганской территории Пакистан еще не наносил.

Стоит отметить, что никакие власти Афганистана не признавали границу с Пакистаном – так называемую “линию Дюранда”. Ее считают пережитком колониального прошлого, Британской Индии. Но если прежние, республиканские власти в Кабуле ограничивались риторикой, то талибы, по всей видимости, настроены намного жестче и готовы к решительным действиям. Все это подкрепляется вполне искренними анти-пакистанскими настроениями в афганском обществе. Соседнюю страну там традиционно считают главным врагом.

Позиция Пакистана за последнее время тоже изменилась. Бывший премьер Имран Хан – этнический пуштун, и это сдерживало этническую напряженность в стране. Нынешние власти страны куда жестче настроены и к пуштунам, которые населяют приграничные территории, и к талибам в Афганистане.

Многие удивляются столкновениям, потому что до прихода талибов к власти Пакистан был их главной опорой. Это действительно так, но методы, которыми Исламабад пытался контролировать талибов, весьма суровыми. Можно вспомнить хотя бы замглавы правительства талибов – муллу Абдула Гани Барадара, который многие годы жил в Пакистане под домашним арестом. Всего же через пакистанские тюрьмы прошло порядка 50 статусных талибских командиров. Разумеется, это вызывает у них желание отомстить.

Ресурсы талибов для сопротивления Пакистану, конечно, достаточно слабые. У Пакистана есть боевая авиация, а талибы лишь начинают готовить пилотов. Максимум, что они могут применять уже сейчас – военно-транспортные самолеты для переброски войск. Но все может измениться, если талибы научатся применять беспилотники. Как мы видим по опыту других современных войн, это очень мощное оружие.

@politik_ca

Дорогие друзья, поздравляю вас с наступающим Новым годом! Пусть 2025 год для каждого из вас будет успешным, удачным и добрым! 🎄

СМИ пишут, что глава национальной турецкой разведки Ибрагим Калын стал первым официальным иностранным лицом, посетившим Дамаск. В августе 2021 года, после взятия Кабула талибами (Талибан, запрещен в России), глава пакистанского Ай-эс-ай Файз Хамид тоже стал одним из первых иностранцев, посетивших подконтрольный талибам Кабул. Интересно, сходство на этом закончится или отношения Турции с новыми властями Сирии будут развиваться также, как талибско-пакистанские.

Убийство Хаккани, совершенное ИГИЛ-Хорасан (запрещена в России) спустя неделю после того, как его племянник Сиражуддин обрушился с резкой критикой в адрес лидера движения муллы Хайбатуллы, порождает немало вопросов. Однако в версию, связанную с межфракционным конфликтом, верится с трудом. В условиях, когда у лидера движения пока имеется достаточно инструментов для контроля Хаккани, необходимости довести дело до вооруженного конфликта нет. Скорее наоборот, одной из целей «заказчиков» этого акта было спровоцировать внутренний конфликт. К тому же, в руководстве движения понимают, что подобные действия самым серьезным образом бьют по репутации Талибана (запрещено в России), неоднократно заявлявшего о полной безопасности в стране и поражении ИГИЛ-Хорасан.

Между историческими событиями всегда существуют параллели. В 1920-х годах у советского руководства были все основания не доверять правительству Надир-шаха. Однако обстоятельства, формируемые внутри Афганистана и вокруг него, не оставили Москве другого выхода, кроме взаимодействия с Надиром. Выбор был между хаосом и гражданской войной с соответствующими последствиями для Средней Азии и центральной властью в Кабуле, контролирующей всю территорию. Правда, правивший Афганистаном 100 лет назад Надир-шах, несмотря на авторитарные методы своего правления, оказался более светским и современным, чем нынешние власти Афганистана.

В целом несложно догадаться какое государство предложило какую фразу 42-го пункта казанской декларации. Важно другое: судя по всему, ситуация в Афганистане остается одной из немногих областей международной политики, где противоречия между Западом и Востоком (БРИКС) незначительны. Хотя, если рассматривать позиции отдельных государств Востока, то они окажутся не такими уж близкими.

Экспертам из региональных организаций по безопасности уже пора пересмотреть свои методологию и подходы к анализу ситуации в сфере безопасности в Афганистане. Опора на один только подсчет количества терактов в стране не позволяет составить объективное представление об уровне исходящих угроз безопасности. О некоторых аспектах проблемы речь идет в моей статье в журнале «Россия и мир: научный диалог».