Я не пристально следил за акциями Петра Андреевича Павленского. Я вообще не самый большой поклонник акционизма. Как и многие, я впервые узнал о Павленском после перфоманса, где он прибил мошонку к брусчатке. Что я мог подумать о нем в тот момент? Обычный городской сумасшедший.

На какое-то время я о нем забыл, но постепенно вокруг меня снова один за другим стали всплывать новости о нем и о его абьюзивных отношениях с Товарищем Майором — вот так из городского сумасшедшего он стал для меня неким моральным эталоном нонконформистского художника. Я не стал с большей симпатией относиться к самим акциям — в них меня больше привлекала личность самого Павленского, готового резать себе уши, зашивать рот и всячески изувечивать свое тело ради идеи. Это его искусство, и пусть я не разделяю его методы, но у меня всегда вызывали уважения художники, которые готовы всячески ломать себя и жертвовать собой.

Я хорошо помню, как реагировали мои знакомые из самых разных интеллигентских и богемных кружков — и как они в принципе разделяли мнение, что это феномен — и что знакомство его с черной резиновой властью полицейского — это беспредел.

Но стоило ему начать делать то же самое в винососущем багетоленде — как сразу передо мной прошел парад маневров и газлайта, где меня очень охотно старались наебать с тем, что такое "свобода слова".

Вот такая вот история.

Слушаю сейчас подкаст Дарьи Буданцевой. Это ахуй, который следует послушать всем, кому более-менее интересно издательское закулисье и процесс издания книг в крупных медиахолдингах типа АСТМО. Две авторши рассказывают, как преспокойно себе писали книжки на…

Telegram

Yashernet

Увидела вопрос, зачем автору связываться с издательством, даже обложку ему не способным нарисовать, - https://t.me/nine\_tales\_fox/1412 С "Эксмо.диджитал" точно связываться не стоит. Уже была сходная история про продажу Кори Доктороу без первой главы и обложки…

Инцест, традиции и creative writing
В одном из прошлых постов я писал, что участники Creative Writing постоянно друг друга хвалят и совсем не критикуют. На самом деле, это не баг, а фича — причем не только creative writing'а, а любого ученичества писательству у кого бы то ни было. У этого явления даже есть объяснение — оно называется традиция.

Литература — это одно из самых (если не самое) преемственных искусств. В ней результат и качество твоей работы зачастую зависит от того, как ты читал предшественников. Любой писатель рано или поздно сталкивается с трудностями вроде "как мне описать такую сцену?", "как выбраться из русла этого сюжета?", "как мне пользоваться этим языком?" — и т.д.; на помощь в таких ситуациях как раз и приходит чтение предшественников, где писатель обычно ворует традиционное решение, иногда перерабатывает и обновляет его, а иногда пускается экспериментировать — без этих самых предшественников писатель в худшем случае просто изобретет велосипед, при этом с некоторыми техническими проблемами.

Литературная традиция — это сложная смесь влияний, взаимного воровства, амальгама заимствований и цепочка мутаций. Она абсолютно непоколебима, и в ней неизбежно всегда царствуют авторитеты — призраки писателей через обессмертившие себя книги диктуют и, по Гарольду Блуму, даже умудряются выбирать себе продолжателей. В борьбе с этими авторитетами писатель может лишь продолжать традицию, надеясь превзойти и стать лучше, повернув традиционное развитие в другую сторону — или же радикально порвать с ними путем террора и революции в словесности. Но в обоих случаях предполагается знакомство с традицией.

Писатель, который напрямую поучает с кафедры или ведет курсы о том, как писать, осененный авторитетом, вольно или невольно, но выступает продолжателем той традиции, чьим носителем генов он является. В результате чего у нас и появляются креативные наследники, рискующие вступить в инцест друг с другом, так как унаследовали напрямую готовые решения своей традиции, и публичная хвала друг другу в такой ситуации необязательно какой-то заговор — просто когда вы находитесь в мягкой и нетоксичной среде, где принято очень осторожно, с оглядкой на то, чтобы не триггернуть авторскую травму, критиковать, — вы естественно будете воспринимать почти любую критику в ущерб своему эго, а хвала — не стремление занять место, а искреннее признание чужого т.н. качественного продукта, соответствующего ГОСТу вашей традиции.

Но ничего, рано или поздно рискуют появиться и у них бунтари, которые захотят писать лучше, или же жестко порвут со всеми ними — тогда мы и увидим, как среди травоядных овечек начнут свирепствовать волки.

Тут писательница (автор, драматург, сценарист, etc.) Юлия Тупикина выдала текст о том, как же ее корежит от токсичных критиков, которые считают, что "за последние 20 лет не было написано ничего значительного". Тезис ее понятен: такой критик обесценивает старания…

Тут писательница (автор, драматург, сценарист, etc.) Юлия Тупикина выдала текст о том, как же ее корежит от токсичных критиков, которые считают, что "за последние 20 лет не было написано ничего значительного". Тезис ее понятен: такой критик обесценивает старания начинающих писателей и утверждает, что он ничтожество, лучше ему не писать — и губит начинающие таланты. Многие литературно-критические и писательские телеграм-каналы тут же репостнули и согласились со всем сказанным. Ну а у меня, как это часто бывает, есть повод не согласиться и есть что сказать в защиту таких токсичных критиков.

Помню, был и есть такой сайт под названием Проза.ру. Когда мне было 15-16 лет, я там публиковал свои совсем зеленые рассказы, сидел и ждал внимания и отзывов от других посетителей. В какой-то момент мне поступило предложение, мол, давай я напишу тебе отзыв, а ты напишешь мне. Посмотрев на это и на странички других авторов и заметив, что все просто друг другу пишут хвалебные рецензии, даже тогда у меня возникло подозрение: "чет это какой-то кал." Разумеется, литература в таких условиях не развивается.

В действительности, история литературы больше похожа на гладиаторские бои в римском Колизее, где выживают сильнейшие. Попытки превратить это в сейф-спейс с проработками личностных травм закономерно обречены на провал. Но если на Прозе.ру подобное возможно, то общественная культура куда сложнее, и избежать негативной критики вы в ней не сможете. Напротив, занимаясь взаимным флюродросом и замыкаясь от любого негатива, не научившись кусать и честно беспристрастно ругать друг друга, то кусать и ругать вас будут какие-нибудь вурдалаки из "новых критиков", в лучшем случае — кто-то навроде Александра Кузьменкова (ныне покойного), который и появился в связи с тем, что опустевшее после Льва Данилкина место никто не занимал, а публикующиеся премиальные авторы и критики друг друга не кусали. Поэтому нет, конечно, токсики должны быть, вы от них не спрячетесь, токсики — это естественное явление когда никто никого не критикует, а только хвалит и говорит, что все хорошо, постоянно у нас все хорошее и лучшее, — неизбежно у кого-то да возникнут сомнения в этом, как у иного школьника возникает сомнение в непогрешимости портретных классиков на стене.

Ну и какой конце концов писатель перестанет писать после нескольких отрицательных статей на него? Он никогда не был писателем, получается. Литература — это пространство любви, смерти и Бога, она не про личные симпатии и личные травмы. Я, так-то, не настаиваю, чтобы все были злыми. Напротив, я сам добрыш, поддерживаю своих, но даже если друзья и знакомые просят дать фидбек на них, а мне не понравилось, то я честно говорю: "Слушай, мне не понравилось, я могу тебя разъебать публично, а могу лично." Никаких вопросов обычно не возникает. Но если некоторые умудряются обижаться на такие доброжелательные и подробные рецензии, какие пишет, скажем, Андрей Н.И. Петров, то, конечно, хз, как у вас там с желанием в истории литературы остаться.

Telegram

Драмаквин

Продолжаю возмущаться говнокритиками. Если человек, выступая перед начинающими писателями/сценаристами/драматургами говорит фразу «Последние 20 лет ничего значительного не написано», то в переводе на здоровый это звучит так: «Я старый дед, я ослеп и оглох…

Посмотрел три первые серии нового сезона "The Boys". В целом пока полный кал. Но смотреть интересно!