В своей статье про агрессию в криминологии Лакан критикует «преступный инстинкт» и само понятие инстинкта в мотивах криминального поведения у человека.

Если инстинкт руководит в животном мире, то свирепость человека к своему ближнему превосходит всё, на что способны хищники.
Агрессия и жестокость направлены на ближнего и подобного себе.

Фрейд ввел понятие влечения (Trieb) вместо инстинктов, которые являются символическими эквивалентами актов естественного обмена в организме.

Общую черту «преступных склонностей» Лакан видит в недостатки витальности у преступников, нежели её избыток.

Им свойственна гипогенитальность и либидинальная холодность. В своих трансгрессивных криминальных актах проявляется сексуальная стимуляция. Спектр сексуальной стимуляции простирается от анонимной клеветы, клептомании, воровства, эксгибиционизма до убийств на сексуальной почве.

В основе этих психических механизмов в виде тревоги или садизма не лежат инстинкты, а бессознательные удовлетворения от разрядки влечений.

Чего мы не видим в зеркале ? Лакан давно ответил на этот вопрос - свою структурную нехватку, неполноту - объект (а) причину желания.

Очарованность двухмерной моделью в зеркальном отражении - это сплошной обман и иллюзия нас. Зеркальный образ дает иллюзию целостности, гармонии, «сферической формы».
Он не отражает нашу субъективную нехватку, зависимость от Другого, увечье от встречи с языком, от слов оставленными Другим.

Наш психический мир всегда был и будет хаосом желаний, мыслей, влечений, аффектов, импульсов, реакций на внешние и внутренние стимулы. Несовершенство - это наша судьба и реальность.

Воображаемое, скопический образ дает лишь обманчивое представление о нашей целостности, упорядоченности и контроле.
Не стоит очаровываться ни своим образом ни образом любого другого.

И сколько бы мы не ориентировались на свой образ в зеркале, сколько бы не пытались его исправить подсчитывая калории, ограничивая тело в еде, изнемогая его физическими нагрузками, мы никогда не будем удовлетворены в воображаемом плане, не будем идеальными, потому что мы не равное образ в зеркале.

Субъект определен нехваткой… зеркало этого не покажет. Но можно бросить вызов этому хаосу реального войдя в личный психоанализ.. долгий и непростой путь..

Истерику мужскую/женскую принято понимать как декомпенсацию адаптации к реальности, нежелание принимать реальность в зрелой позиции. Истерический криз - это регресс на инфантильную стадию в психике. Такое дезорганизованное поведение некоторые авторы сравнивают с шоком от рождения в семье нового ребенка или осознание присутствия старших детей.

Утрата уникального эксклюзивного статуса для родителей приводит к заметной регрессии у ребенка, всем известно, что они начинают «сюсюкаться» как младенцы, подражать им и не контролировать свои физиологические отправления, требуя особого внимания родителей. Угроза реальная или воображаемая утраты тотального внимания родителей или их заместителей (партнеров) во взрослой жизни так же приводит к истерическим кризисам и симптомам.

В этом кризисе читается требование снова вернуться в позицию обожаемого ребенка.
Так же лишение слияния с любимым объектом на пути к матери отцовской фигурой в Эдипе приводит к новым фрустрациям.

Первоначально ребенок неразвит физиологически, психически и тотально зависит от другого (взрослого) в длительном периоде. В процессе регрессии взрослые субъекты так же впадают в полную «беспомощность» и «беззащитность», требуя заботы со стороны партнера или родителя. Многие так никогда и не взрослеют поддерживая зависимые отношения с матерью.

Потеря особого статуса и Эдиповы запреты приводят к смещению подавленных желаний на сиблингов и сверстников, где латерально отыгрываются все сексуальные и враждебные импульсы.
Инцестуозные запретные желания обретают новую силу и реализацию в сексуальности и насилии между сиблингаии и сверстниками.

Истерия является состоянием несогласия принять первоначальный запрет и закон и реализацию запретных влечений в симптомах, регрессивном поведении и кризисах в различных проявлениях.

Апелляция к «внутреннему ребенку» всего лишь способ не становиться зрелым, а бессознательно поддерживать фиксации на инфантильных способах удовольствия.

Лакан, опираясь на разработки Фрейда о первичном нарциссизме, связывает неразрывно эротическое и агрессивное напряжение на этапе формирования образа собственного Я.

Поскольку идентификация происходит с образом увиденным в зеркале, взятый извне, тем не менее, либидинальные инвестиции в него и дальнейшая фиксация на чуждом образе будет переживаться как собственное Я.

Таким образом, себя как и другого я люблю и ненавижу, это становится матрицей амбивалентной агрессивности с подобными мне самому. На постоянной основе кристаллизуется внутреннее конфликтное напряжение субъекта и агрессивное соперничество за объект другого.

В этом субъективном поле воображаемых отношений агрессия будет циркулировать в форме обесценивания, отрицания собственного Я или перемещаться на образ другого, взваливая на него все грехи и вину. В психоанализе такую полярность объясняют паранойяльной конструкцией собственного Я.

На основании этого Фрейд выделил три типа фундаментальных отрицаний в бредовых конструкциях в отношении к другому (партнеру): бред ревности, эротомания, интерпретативный бред.

Лакан так же выделяет элементы первоначальной агрессивности, ревности присущей этапу infans (неосвоенная еще речь ребенком) : очарованность объектом другого, эмоциональная реакция (вегетативная кожная реакция), реактивация образов изначальной фрустрации (горечь).

Агрессия в психоанализе занимает центральное место, как в теоретических разработках так и в практике.
Начиная от нарциссизма связанного с отчуждением собственного Я и агрессией к другому, до деструкции во влечении к смерти захватывающей субъекта.

Важно в практике выделять враждебные, агрессивные импульсы и намерения анализанта, как в особенном отношении к аналитику, так и в симптоматических проявлениях, агрессивных фантазиях и в сновидениях.

Скрытая враждебность, как модно сейчас говорить «пассивная агрессия» проявляется в терапевтическом процессе в различных формах: опозданием на сеанс или нарочитые пропуски, стремлением нарушать временные рамки, личные границы аналитика, неоплатой сеансов или намеренным затягиванием, нарушением основных правил психоанализа; в речи: намеренные недоговорки, неточности в рассказе личной истории, отказ прояснять детали и даты, гневные интонации и оговорки, упреки, обесценивание, вспышки гнева.

Особые претензии на собственное уникальное страдание, которое как бы хотят переложить на аналитика, при этом считая его недостойным, но требуя конкретного плана и решения (чего никогда аналитик не сделает)!

На воображаем уровне происходит инверсия, вменение своей вины аналитику.
Эти враждебные реакции являются основой «негативной терапевтической реакции», негативного переноса.
Такие агрессивные импульсы субъекта необходимо использовать для терапевтической работы.

Лакан выделял различные проявления образов агрессии в фантазиях и сновидениях анализантов, на определенных стадиях терапии, когда процесс анализа приближается к определенному уровню «агрессивной дезинтеграции индивида».

Агрессия связана, как я отметил вначале с образом собственного Я, а значит образом собственного тела или тела другого.
Объединяет Лакан серию таких образов под рубрикой «фрагментированное тело»: образы кастрации, раздробленности, распада, потрошения, пожирания, разрывания на куски.

На симптоматическом уровне агрессивные влечения явно проявляются в различных фобиях, за обсессивными навязчивости всегда стоит анально-садистический сценарий.

Каждый аналитик сталкивается в практике со скрытой или явной агрессией анализанта, пружины этой агрессии кроются в бессознательном и часто связаны с затаенной агрессией на первичные объекты любви (родителей, сиблингов, близких).

Известна тема нового конгресса PIPOL12 « Недомогание в семье» 23.07.25 (Брюссель)

Мы знаем про истерические фантазии о первичном соблазнении отцом и фиксации элементов этой воображаемой сцены в бессознательном в случае женской истерии.

Истерия соответствует травмирующему моменту вхождения в желание под влиянием сексуального «желания отца».
Именно отец является агентом кастрации и мальчик испытывает воображаемую угрозу кастрации от него. Это отец феминизирует первичную фаллическую мужественность и женственность и дает понять, что хочет иметь дело только с женщинами, это они объект его желания.

Оба пола начинают свою инфантильную сексуальную жизнь с мужского «фаллического» наслаждения - мастурбации и «насилие» отцовского желания феминизирует их обоих. Под фантазмом кастрации отцом завуалирована феминизация мужественности мальчика. И сыновья испытывают бессознательно феминизированное желание по от отношению к своим отцам.

Именно с этого места ставится вопрос в мужской истерии: «Действительно ли я мужчина, а не женщина?», «Как это быть Женщиной и как быть Мужчиной»?

О фантазме беременности в случае мужской истерии и как «опыт» быть похищенными инопланетянами связан с фантазмом соблазнения расскажу в эту субботу на лекции о мужской истерии.

На второй лекции разобрали структурные моменты истерика, его позицию по отношению к Другому.

Он всегда выбирает идентификацию с объектом нехватки Другого, что приводит к десубъективации и особой диалектики желания.

Выделил три момента истерической стратегии: быть «фаллосом» - объектом желания, но не наслаждения и как следствие воссоздание типа куртуазной любви; позицию жертвенного героизма приводящую к депрессии и суициду, раважной любви; гомосексуальную позицию и выбор партнера-идеала женственности, в поисках ответа на вопрос: «Кто такая Женщина?», «Чего хочет Женщина?».

В субботу 29.06 завершающая лекция курса будет посвящена мужской истерии.

Желающие присоединиться и приобрести первые 2 лекции могут заполнив регистрационную форму и получить необходимую информацию.