ЦЕЛЬ ВОЙНЫ – НЕ ПОБЕДА, А МИР

Началоздесь. Продолжаю публиковать ответы Игоря, бойца ВСУ на острые вопросы, возникшие в ходе нашей беседы.

ПРО ВТОРЖЕНИЕ В КУРСКУЮ ОБЛАСТЬ. Поначалу, конечно, вести с нового фонта добавили бодрячка. Мы ожидали, что орки снизят давление на нашем участке фронта. Но этого не произошло. На нас давят со все возрастающей силой, мы пятимся, отдаем села и даже города. Чтоб остановить врага, нужны резервы. Но резервов нет, потому что они брошены для оккупации Курской области, которая, как утверждает Зеленский, нам не нужна. То есть мы в любом случае ее оставим. А Донецкая область нам нужна, но мы оставляем ее прямо сейчас. В чем же тогда гениальный замысел командования?

Переможная истерика по поводу ненужного Курска возникла как раз в момент острого кризиса под нужным Покровском. Получается, все это только ради красивого пиара «просроченного» президента? Мой прогноз: захваченный клочек Курской области россияне отобьют до первого снега, а Покровск сдадим до весны. Так что все эта демагогия про обменный фонд и переговорные позиции – мимо кассы. Взяли 300 пленных за неделю? Хорошо, чо. А то, что при этом орки стабильно берут в плен по 30-50 наших в неделю – об этом-то почему-то скромно умалчивают.

При каких обстоятельствах ребята чаще всего попадают в плен? Держат позиции, сил не хватает. Соседи слева и справа отходят. Ну, или даже просто бегут, не поставив в известность «смежников». И ребята попадают в оперативное окружение. По идее командование должно организовать операцию по эвакуации. Артиллерия создает огневую завесу по флангам, ставит дымовую завесу. Под ее прикрытием бронетранспортеры выдвигаются к переднему краю, подхватывают бойцов и стремительно проскакивают простреливаемое пространство.

Но начальство очень не любит давать команду на отход, тем более, ее надо согласовывать с вышестоящим командованием. А то, конечно, требует держаться до последнего и обещает подбросить резервов для контратаки, чтобы восстановить положении. Потом говорят: звиняйте хлопцы, резервов нема, контратакуйте своими силами. А тем временем орки давят на наших ребят с трех сторон, снабжение нарушено, подмоги нет, БК на исходе. Если у них опытный командир, знающий цену обещаниям сверху, он, дождавшись ночи, будет прорываться к своим. А там уж – как повезет. Но если послушно исполняет команду держаться до последнего – то вскоре все попадают в плен, и это в лучшем случае.

И вся эта шняга раз за разом происходит, потому что катастрофически не хватает сил. Потому что лучшие боевые части отправлены в Курск делать хороший пиар для Зеленского. Так что у меня и у еще очень многих ребят «на нуле» победные реляции из Курска не вызывают ничего, кроме раздражения.

ПРО МИР И ЕГО ЦЕНУ. Цель любой войны – не победа, а мир. Но я не знаю, ради каких условий мира мы воюем. Ради восстановления границ 1991 года? Крым для меня не чужой, дед с бабкой уже покойные – крымчане. Но мне Крым не нужен, я за него подыхать не собираюсь. Хочу вернуться к прежней жизни: работать, создать семью, завести детей, посмотреть мир. У меня была девушка, но в марте 22-го она с семьей уехала в Европу. Пафосно выражаясь, любовь не прошла испытания разлукой. У нее теперь там своя новая жизнь, а у меня – вот это вот всё. Воевать за Крым еще лет 5-10? Да идите в жопу!

И знаешь, что удивительно: вопрос «За что мы воюем?» практически не обсуждается именно теми, кто воюет. Люди просто не хотят задумываться. Если спросишь в лоб, то мямлят: «На нас напали, вот и воюем, чтоб орков кровью умыть». Но разве мало их умыли за 2,5 года? И какой ценой?

Ну дураку же понятно, что отвоевать утраченные территории в нынешних условиях невозможно, и мир придется подписывать на условиях врага, когда Украина исчерпает силы для сопротивления агрессору. Это будет поражение. Когда это произойдет – через год, через два? Сколько еще городов будут превращены в лунный ландшафт и потеряны? Сколько парней погибнет или станут калеками? Но если в результате поражения наступит мир, то пусть это случится, как можно скорее.
#невыдуманное

В ЧЕМ ОРКИ ЭФФЕКТИВНЕЕ ВСУ

Началоздесь. Отец надеялся, что Игорь пойдет по его стопам и станет военным (его дед, к слову тоже был военным моряком, погиб при пожаре на корабле), но тот за годы жизни в военных городках приобрел стойкую аллергию ко всему, что связано с армией. Хотя море любил и стал моряком, только гражданским. Ниже даю прямую речь Игоря, отвечающего на мои вопросы. Он оказался толковым и интересным собеседником.

ПРО МОБИЛИЗАЦИЮ. Я в принципе не готов убивать людей. Я не религиозен, просто таковы мои убеждения. Сразу предупредил ТЦК, что если меня пошлют в пехоту или вообще туда, где я должен буду непосредственно использовать оружие, пойду в отказ – и хоть сажайте меня. Как артиллерийский связист, я непосредственно оружие не использую и совесть моя чиста. Хотя это, конечно, очень условно – ведь я участвую в боевых действиях и снаряды летят в цель в том числе благодаря моей работе, но я лично избавлен от необходимости принимать решение о том, чтобы выстрелить вот в того парня.

Считаю, что принудительная мобилизация – дичь. Солдат – это работа, которую должны выполнять профессионалы не просто хорошо подготовленные, а имеющие внутреннюю мотивацию для подобного рода деятельности. Мобилизованные 40-летние дядьки – это часто балласт для ВСУ. Наверное, в большинстве случаев. Мне повезло, работаю с техникой, как и на гражданке, только спецодежда зеленая и тяжелая. Но большинство попадает не туда, где могут себя проявить, а туда, куда пошлют. А человек просто не готов жить в блиндаже и падать лицом в грязь, слыша свист мины. И много ли он навоюет?

У россиян система честнее – они воюют за деньги. Многие сильно раскаиваются в своем решении, попав в мясорубку, но его хотя бы можно заставить – мол никто тебя на аркане в армию не тянул. Взял обязательства – выполняй. И система принуждения работает. Как-то довелось с пленным пообщаться – он и про подвалы и про привязывание к дереву за любую провинность. Я обратил внимание на то, что в экзекуцию устраивают сами же товарищи провинившегося. Даже специально переспросил – он подтвердил: ротный только скомандует – этого отпиздить, этому – сутки фиксации (значит - приковать к дереву) и тут же целая толпа «дорогих однополчан» с энтузиазмом бьет и «фиксирует». Залетчиков все дружно ненавидят и зорко следят друг за другом, чтобы никто не сбежал, кругом стукачи. Круговая порука. Система садистская, тюремная, но она работает.

У нас не так. Если боец идет в отказ – это проблема для командира – он должен его уговаривать, заставлять, пугать. Не могу представить, чтоб сержант дал команду избить кого-то за непослушание или отказ выполнять приказ. Да и не станет никто мараться. Мы люди подневольные – нас заставили воевать. И если кто-то садится на пенек и говорит: «Все, с меня хватит» – это вызывает понимание у других.

Отношения в ВСУ человеческие, товарищеские. Но это не значит, что наша армия более эффективна. Я видел не раз, как гуманное отношение к людям приводит к тому, что посылать в бой становится некого. Целые роты порой отказываются выдвигаться «на ноль» по разным причинам.

ПРО ПАТРИОТИЗМ. Есть такой афоризм: «Патриотизм – последнее прибежище негодяя». Я бы его перефразировал: «Патриотизм – последнее прибежище идиота». Я из себя героя не корчу, не скрываю, что если бы война застала меня за границей - хрен бы вернулся. Была бы возможность уехать – уехал бы, не раздумывая. Не потому, что я сочувствую врагу или трус, просто война – не мое.

Очень раздражало, когда кто-то начинал разводить демагогию про священный долг и ненависть к врагу. Ну, нет у меня ненависти. А даже если бы и была – она что, убережет тебя от снаряда или добавит твоей пуле +50% меткости?

Патриоты все сидят далеко в тылу. А самые патриотичные патриоты – в интернете. Чем ближе к переднему краю – тем бледнее патриотизм. Есть желание выжить и понимание, что для этого ты должен хорошо выполнять свою работу, быть готовым помочь другу, а он поможет тебе. Это можно назвать солдатским братством, но державный патриотизм в окопе, поверь мне, смотрится фальшиво. (Продолжение).
#невыдуманное

ПРАВЫЙ ПОВОРОТ В ЕВРОПЕ – ПРОТЕСТ БЕЛОГО МЕНЬШИНСТВА?

Начало здесь. Последнее время по рабочим вопросам мне приходится бывать уже в западной части Европы. Обычно стараюсь подгадать, чтобы командировка стыковалась с выходными – тогда можно на день-два завернуть в Брюгге или Реймс. Недавно я гостил в Гамбурге у своего одноклассника Артура, с которым не виделся 15 лет (12 из них он живет в Германии). Любопытно было сверить мои туристические впечатления с мнением местного жителя.

Попал я с корабля на бал – Артур вместе с соседом-сербом Лазаром и другом-немцем (казахстанским) Сашей шумно отмечали победу «наших» на выборах в Европарламент. Наши – это «Альтернатива для Германии» - правопопулистская, расистская партия, да еще и зашкварившаяся в связях с ФСБ. Как они, мигранты, могут голосовать за партию, которая считает их чуть ли не унтерменшами? Выслушав мою длинную тираду, в которой я перечислял все известные мне прегрешения АдГ, те только рассмеялись.

- Мне фиолетово, в чем там AfD провинилась перед прогрессивным человечеством, – сказал Артур, – Я буду голосовать за них назло тем левацко-центристским пи…расам, которые за несколько лет превратили Германию в вонючую сомалийскую помойку. Может, одумаются.

И далее он под одобрительные возгласы соседей начал со смаком рассказывать, как некогда европейский Гамбург заполняется приезжими (самое сдержанное определение, которое он давал им – «макаки охамевшие»), которые скоро станут большинством и выдавят отсюда «людей».

Я загуглил процент мигрантов, населяющих Гамбург: статистика говорит – 16,7%. Не так, чтобы катастрофически много. Но на мою апелляцию к цифрам Лазар на гремучей смеси сербского и русского объяснил:

- 16% – это иностранцы. Сейчас в ходу такое определение, как «лицо, имеющее миграционный опыт» – беженцы, их дети. Дети, родившиеся в гетто, не мигранты, у них есть паспорта, их невозможно депортировать, но они все равно черти! Смело умножай 16% втрое – вот и получишь реальную картину.

*Я – тоже беженец. В 19 лет бежал в Италию в 94-м, у нас тогда шла война. В Германии сразу начал работать на стройке, несмотря на ранение в руку. Через полтора года я свободно говорил по-немецки, в 24 года пошел учиться в морскую академию, ходил 7 лет на танкере, работал на верфи. Я ни дня не сидел на пособии, платил все налоги.

В те годы мы, сербы, были для немцев «плохими парнями». Хотя сербами называли без разбора всех выходцев из Югославии. Да, был всплеск этнической преступности, но в бандиты пошел каждый сотый беженец. Остальные честно работали, интегрировались.

Сейчас «сербская» преступность 90-х – просто детский лепет. А эти черти не хотят работать, даже не пытаются стать людьми. Сегодня вечером на улицу выходить опасно. На детей банды арабских подростков нападают даже днем. Воровство стало нормой жизни.*

- А полиция куда смотрит?

- Полиции нет! – хором крикнули мои собеседники.

Полиция по их словам – сборище трусливых маменькиных сынков и тупых неудачников. Если белый человек обвиняет в преступлении смуглого мигранта – это в их понимании «расизм». Саша рассказал, что однажды его друг скрутил на улице обдолбанного наркотой сирийца, который ради забавы бил в магазине стекла. Доброе дело не осталось безнаказанным – полиция его же и обвинила в немотивированном насилии, а владелец магазина побоялся писать на бандита заявление, опасаясь, что его дружки завтра придут и расправятся с ним.

Видя, мой скепсис, друзья повезли меня на экскурсию по вечернему городу.

- Считай белых людей – предложил мне Саша, севший за руль машины Лазара, как единственный трезвый водитель.

То, что я увидел, действительно впечатлило – по улицам шатаются толпы гангстерского вида смуглой братвы. Дикий ор и срач. Прямо на улице дети толкают дурь. Стены изрисованы надписями – что-то про Аллаха, смерть Израилю и свободу Палестины. Полиции не видели ни разу. Белых людей тоже. И это даже не гетто Харбург или Бергдорф, где вообще жесть.

В общем я теперь еще больше ценю Киев – чистый, красивый, безопасный (даже несмотря на войну) истинно европейский город!
#евроинтеграция

ЗАКАТ ЕВРОПЫ?

Мне порой приходится ездить в Европу по рабочим вопросам. Собственно, после стремительного бегства из Минска я почти год жил в Европе, но в Восточной, в относительно небольшом городе. Мой маршрут ежедневно был одним и тем же – работа-дом-качалка. Учитывая, что в фитнес-клубе я тоже подрабатывал, то схема упрощается до «работа-дом-работа». Клуб располагался в том же доме, где жил, а работал я на соседней улице.

Короче, по уровню однообразности этот период жизни может соперничать разве что с годами армейской службы. А если учесть, что работал я малярке, где занимался изо дня в день одни и тем же - шпаклевкой, покраской и полировкой автомобилей, а равно отдельных запчастей, то можно представить, как рутинность такой житухи стала изрядно напрягать.

Но что меня удивляло – коллеги-аборигены считали такую жизнь не просто нормальной, а единственно возможной. И даже не пытались ее изменить или чем-то разнообразить. Правда, в отличие от меня, все они бухали. После работы дружно шли в пивнушку, где зависали на час, а то и на два. А в пятницу вечером традиционно нажирались так, что суббота, наверно, просто выпадала из их жизни. Нет, они не были маргиналами, самые обычные работяги 30-40 лет, двое семейных, двое неженатых, один разведенный. Люди законопослушные, вежливые, в каком-то смысле даже душевные. Но…

Я не то, чтобы причисляю себя к суперинтеллектуалам, но меня поражало их полнейшее равнодушие ко всему за пределами того, что наполняло их скучную жизнь, Книжек они не читали, в интернете залипали на тупейшие тик-токи, разговоры вели предельно однообразные – могли часами пережевывать местные сплетни.

Плюс-минус того же шаблона придерживалось большинство местных. Особенную грусть на меня наводили тутошние барышни – те были просто невыносимо постными. У них даже взгляд был такой очень своеобразный – мышцы, отвечающие за движение глазного яблока, будто атрофировались – им просто незачем было стрелять глазами вправо-влево, потому что ничего интересного они там увидеть не ожидали.

Дело вовсе не в языковом барьере. В клубе у нас занимались два брата, мигранты-вьетнамцы, так с ними я охотно общался на своем деревянном скул инглиш, при том, что они английский знали еще хуже, чем я. Просто в них была какая-то тяга к новизне, эмоциональная живость, на фоне которой местные казались еще более замороженными.

Пару раз я пытался сблатовать своих коллег съездить на выходных в Прагу, Вену. Выяснилось, что ни один из них ни разу там не был. Хотя вот же, родина Климта, Цвейга, Штаруса и Фрейда, совсем рядом, и добираться недорого, если бусик на компанию арендовать. Они одобрительно хлопали меня по плечу, показывали палец вверх, но неизменно отказывались. Аргумент одного из них просто убил – там, дескать, пиво дороже. Какой там Климт, какой Штраус, хосспади…

В общем, когда я после слышал выражение «депрессивный регион», мне неизменно вспоминалась моя непродолжительная эмиграция в ЕС. Вот уж где депрессией пропитан буквально воздух, которым ты дышишь.

Но это совсем не та депрессия, из которой хочется убежать, как те постсоветские дыры в которых мне пришлось побывать в 90-е. Если вокруг тебя творится всякий треш вплоть до войны – это мобилизует, потому что ты вынужден выживать. Появляется цель – вырваться отсюда. Это дает какой-то драйв, остроту ощущений, предвкушение лучшего.

А европейская депрессия – какая-то липкая дрема, которая обволакивает, и душит тебя, но при этом ты пребываешь в полнейшем комфорте. Нет никаких опасностей, ты не ждешь неожиданностей. Это расслабляет, стимулы к развитию утрачиваются… У меня возникло подозрение, что стабильная, благополучная жизнь в течении двух-трех десятков лет превращает людей в рыхлых и ленивых инфантилов.

К чему это я? Да вот сегодня друг из Страсбурга (эмигрант, из Боровлян) прислал видос с многозначительным комментарием, что эти мыши ему кого-то поразительно напоминают. Он даже вдохновился прочесть самое известное сочинение Освальда Шпенглера… https://www.youtube.com/watch?v=EpKXhRq1XsQ
#философское

YouTube

Эксперимент «Вселенная 25»

Для популяции мышей в условиях эксперимента создали идеальные условия: неиссякаемый запас еды и воды, отсутствие хищников и инфекций, но все мыши умерли. Почему? Поддержать проект: 410013355227968 (ЯДеньги) Рассказчик NesTea. https://vk.com/shiza.nestea…

«ОСОБЫЙ» БЕЛОРУССКИЙ ПУТЬ

Начало здесь. В Если мы посмотрим на тренды в поведении представителей «титульных» наций в том же Азербайджане или Кыргызстане, то увидим, что они ведут себя так же, как и русские – массово бегут в Россию.

Дело вовсе не в национальном притеснении, а исключительно в уровне жизни. Из Прибалтики русские «неграждане», какими бы они ни были ватниками вернуться в объятия исторической родины совершенно не рвутся. Процент ваты там, кстати, ничтожный, в Германии путинофилов много больше. и они просто бросаются в глаза.

Если же рассмотреть, процесс формирования национальной идентичности в трех славянских республиках бывшего СССР – Беларуси, России и Украине, то мы увидим три различных подхода. В РБ после непродолжительного безвременья периода Шушкевича, когда со стороны националбно озабоченной интеллигенции звучали требования беларусификации республики, наметился четкий тренд на консервацию советской идентичности, которая, казалось бы, должна потерять актуальность.

На самом деле полагать так будет ошибкой. Советская идентичность - это общность, построенная на принципах гражданственности и ценностях модерна, характерных для развитой городской цивилизации. Белорусское общество не просто в значительной степени урбанизировано, а имеет рекордно большую долю городского населения для всего постсоветского пространства – свыше 78%!

Прежде всего именно по этой причине националисты-зяноновцы со своим проектом строительства национального белорусского государства потерпели оглушительный провал в ходе первых и последних свободных выборов в истории нашей страны в 1994 г. Городская цивилизация не приемлет архаичного местечкового этноцентрического менталитета. Кстати, сегодня на те же самые грабли наступает беглая оппозиция.

Демонстративная беларусскомовность, возможно, является попыткой отмежеваться от токсичной «русскоимперскости» в глазах украинцев и возможных спонсоров, но она же приводит к разрыву с белорусами, оставшимися в массе своей русскоязычными. Ситуация усугубляется еще и тем, что именно горожане составляли социальную базу оппозиции, в то время как более ридномовная глубинка симпатизировала диктатуре.

Культурный разрыв со своей аудиторией имеет вполне конкретные последствия. Переход протестных ТГ-каналов на мову приводит к падению подписной базы и без того неуклонно сокращающейся. Например, официальный канал Светланы Тихановской, три года назад имевший более 100 тысяч подписчиков, сегодня «обмелел» более чем в четыре раза, еще сильнее обвалилась статистика просмотров и рухнула цитируемость.

Язык в данном случае – всего лишь один из маркеров. Городская цивилизация не придает важности языковому вопросу она не строит свою идентичность на языке, но относится к нему чисто утилитарно. Хочешь быть понятым – используй наиболее удобный публике инструмент коммуникации.

Кстати, мой друг и коллега Ян, когда мы с ним обсуждали описываемый вопрос, попытался оспорить мои доводы: мол тезис о том, что демография определяет выбор между национализмом и модерном не верна, поскольку в Советском Союзе самой урбанизированной республикой была его родная Эстония (72%), но именно там безусловную победу одержали националисты (правда, мягкие), которые и принялись строить национальное государство по примордиалистским шаблонам.

Так в том-то и дело, что для того, чтобы это стало возможно, новым хозяевам страны потребовалось лишить политических прав инородцев – треть всех избирателей, о чем я писал в предыдущем посте (он, собственно, и вырос из нашей увлекательной дискуссии). В Эстонии 61% населения являлись эстонцами, но именно среди городского населения, не приемлющего архаику, они находились в меньшинстве.

По переписи 1989 г. В Таллине проживало 47,4% представителей титульной национальности, при том, что русские, белорусы и украинцы суммарно их перевешивали, давая долю в 48,6%. Только полностью исключив их из политической жизни, националисты, опиравшиеся на сельскую глубинку, смогли обеспечить себе доминирующее положение на выборах. (Продолжение следует)

МИФ О РУССКОМ ИМПЕРСТВЕ

Начало здесь. В Грузии примордиалистская стратегия строительства нации практически сазу привела к катастрофе, причем наиболее пострадало от этого именно грузинское этническое большинство. Столь же печален опыт Азербайджана, который пытался добиться национальной гомогенности путем этнических чисток (стоит отметить, это уникальный случай, когда в XXI веке цель все же была достигнута). В Молдавии причиной войны и раскола страны стал спор о государственном языке.

Серьезные нарекания в начале 90-х годов вызвала политика Латвии и Эстонии по сегрегации населения на титульное и нетитульное. Фактически треть населения в этих республиках оказалась лишена политических прав. Но там удалось избежать серьезных проблем главным образом благодаря вмешательству Евросоюза. В связи со стремлением балтийских государств вступить в конфедерацию, Брюссель настаивал на приведении национальных законодательств в соответствие с европейскими стандартами.

В Латвии из-за либерализации закона о гражданстве очень сильно возбудились националисты. Их возмутила норма, согласно которой дети неграждан, рожденные в стране, получали латышское гражданство автоматически по заявлению одного из родителей. Вопрос был вынесен на референдум, в результате чего 53% избирателей поддержали такой подход (не забываем, что значительное число неграждан не обладало избирательными правами). Более того, возможность натурализации получили даже бывшие советские военнослужащие, выбравшие страну в качестве места жительства в момент ее нахождения в составе СССР. Итог этого интеграционного процесса можно выразить в следующих цифрах. Если в 1992 г. в Эстонии 32% населения имели статус неграждан, то сейчас таковых осталось лишь 4,5%.

Мотивы властей новообразовавшихся государств понятны – они стремились ограничить политические права русской общины опасаясь того, что та будет иметь слишком большой вес и воспрепятствует процессу строительства независимого государства. Однако такое опасение даже в начале 90-х годов не имело под собой ни малейших оснований. Так лишь менее 5% представителей русскоязычного населения Латвии в качестве основы своей идентичности указывали свою этническую принадлежность, в то время как 53% идентифицировали себя как «жители республики».

Что касается «имперской идентичности», которой националисты пугали и даже до сих пор продолжают пугать своих адептов, то это оказался чисто пропагандистский фантом. Ни в одной из постсоветских стран русскоязычное население не только не предпринимало попыток вернуть «заблудший корабль в родную гавань», но даже требований автономии, хотя бы национально-культурной, нигде ни разу не заявляло. Единственное исключение – резкая, но кратковременная вспышка сепаратизма в Украине весной 2014 г. Но об этом подробнее поговорим ниже.

Русское население, оказавшееся после развала СССР за границей, реализовало две стратегии. Из тех стран, которые они считали некомфортными для проживания (прежде всего это относится к постсоветским и закавказским республикам) они уезжали, даже в ситуации, когда не сталкивались с реальной дискриминацией. Мотивация носила, прежде всего, экономический характер.
А в тех странах, которые считались перспективными, а это как раз прибалтийские государства, русскоязычное население с готовностью интегрировалось. Более того, весьма популярной в начале века была эмиграция в Прибалтику из самой РФ. Учитывая довольно мягкое миграционное законодательство в этих странах, ни малейшей угрозы «размытия национальной идентичности» в пришлых инородцах власть не видела. Точно так же власти Литвы сегодня не видят проблемы в наплыве белорусов.

Это несмотря на то, что именно в Латвии и Эстонии лица русского происхождения имели реальные трудности с получением гражданства в отличие от Азербайджана или Кыргызстана, где паспорта всем раздавались явочным порядком. Но, если мы посмотрим, как ведут себя представители «титульных» наций в двух последних государствах, то увидим, что они ведут себя ровно так же, как и русские… (Продолжение)
#анализ #национализм #прибалтика

КАК ЯЗЫК ДО ВОЙНЫ ДОВОДИТ

Начало здесь.Попытки выстраивания национальной идентичности на этнической базе – тупиковый путь. Когда в Грузии был провозглашен лозунг «Грузия – для грузин», это вызвало резкое неприятие у нацменьшинств. Раз так – то мы не желаем оставаться в составе грузинского государства – заявили представители осетинской и абхазской общин. В пику грузинскому национализму тут же возник абхазский национализм. Точнее не национализм, а сепаратизм, поскольку непризнанная Абхазия является полиэтническим образованием.

Сегодня в Грузии Абхазию называют оккупированной территорией, с чем спорить не стану. Но потеряна-то Абхазия была не в результате оккупации, а по итогам гражданской войны 1992-1993 годов. Российские войска появились на территории Абхазии лишь в 1994 году с согласия Грузии. В 1999 году Москва обязалась вывести свою армию из региона, и с 2001 года там находились КСПМ – Коллективные силы по поддержанию мира СНГ. Это были те же российские военнослужащие, но без тяжелого оружия и под контролем грузинских военных наблюдателей. Только в 2008 году части российской армии вошли в Абхазию вопреки воле Тбилиси, который к тому времени 15 лет не контролировал территорию мятежной республики. В Южной Осетии ситуация аналогична.

Я это к тому, что обвинять РФ в расчленении Грузии нельзя, развал страны стал следствием, мягко говоря, безумной политики властей, которым хватило буквально нескольких месяцев, чтобы довести дело до гражданской войны. Крах националистической, по сути - фашистской политики, когда представители «нетитульной» нации ущемляются в правах и подвергаются насильственной грузинизации, стал причиной падения авторитарного режима Шеварднадзе в ходе революции роз 2003 г. Победа оппозиции вызвала радикальный пересмотр принципов государственного строительства. Вот уж больше 20 лет Грузия пытается строить государство по европейским лекалам, то есть от примордиалистского принципа формирования нации перешла к конструктивизму.

В Молдавии камнем преткновения стал языковой вопрос. 16 февраля 1989 года был опубликован законопроект «О функционировании языков на территории Молдавской ССР», согласно которому родители лишались права выбора языка обучения детей, а за использование в официальном общении иного языка, кроме государственного, предусматривалась административная и, в ряде случаев даже уголовная(!) ответственность.

Разумеется, это категорически не понравилось представителям многочисленных меньшинств республики – гагаузам, болгарам, евреям, русским, украинцам. Жители промышленно развитого Приднестровского района, где преобладало городское население, выступили с требованием принятия русского языка в качестве второго государственного.

После того, как Верховный Совета МССР решил ужесточить и без того запретительный законопроект о госязыке, 11 августа 1989 года в Тирасполе возник Объединенный совет трудовых коллективов (ОСТК), инициировавший забастовку в знак протеста. В ответ представители националистического Народного фронта перешли к открытому террору против несогласных, избивая в том числе и оппозиционных депутатов парламента. Многие противники Народного Фронта, спасаясь от насилия, бежали в Приднестровье. Там начали создаваться рабочие дружины самообороны.

После распада СССР и обретения Молдавией суверенитета, взявшие власть националисты попытались силой оружия подавить «сепаратистов» в Приднестровье, но потерпели поражение в гражданской войне. Итогом стал приход к власти социалистической оппозиции, отказ от прорумынского курса и построения моноэтнического государства. Однако проблема реинтеграции Приднестровской Молдавской Республики до сих пор не решена.

В ПМР, кстати, три равноправных государственных языка – русский, украинский и молдавский (на основе кириллицы) – и ни малейших проблем это людям не создает. Примерно на три равных части делится население и по этническому составу. При этом каких-либо конфликтов на национальной почве в непризнанной республике не фиксируется. (Продолжение)
#история #война #молдова #грузия

ВЫЖИВЕТ ЛИ УКРАИНА?

Начало здесь.Попытки выстроить нацию по примордиалистским стандартам, то есть на основании этнической идентичности, часто дают примеры failed state – несостоявшегося государства. Например - Палестина. Провал моноэтнического арабского палестинского государства особенно показателен на фоне успеха государства еврейского, которое как раз созидали конструктивисты – поэтому Израиль получился государством светским, полиэтническими и многоязыким. Полтора миллиона арабов с израильским паспортом имеют не только мечети, школу и вузы, но даже отдельный суд. И это в стране, 75 лет непрерывно воюющей с арабами!

Практика – единственный критерий истины, и она показывает, что примордиалисткий подход в нациестроительстве ущербен. В ту же копилку – пример Афганистана. Там в принципе невозможно построить государство на основе племенной идентичности, поскольку племен много – Конституция официально признает 14 народностей, 9 языков являются официальными. Около 50% населения принадлежит к иранской народности – пуштунам, но попытки построить в Афганистане национальное пуштунское государство закономерно наталкиваются на неприятие тюркских народов.

Да и внутри самих пуштунов нет единства, свойственного нациям индустриальной эпохи. Пушутны – крупнейший народ на Земле, сохранивший родоплеменную структуру. Он делится на 60 племен и 400 родов. Поэтому страна, формально являясь унитарным государством с однопартийной диктатурой, на деле являет нам феодальную раздробленность. Религия в качестве скрепы (страна является исламским эмиратом), увы, не работает даже в таком архаичном обществе.

Не многим лучше дела обстоят в исламской республике Пакистан, десятилетиями балансирующей на грани распада. Период колонизации не прошел даром, потому в деле государственного строительства местные элиты используют элементы конструктивизма. Например, помимо урду, являющегося родным лишь для 7% населения, официальным языком является «оккупантский» английский, точнее, паклиш – его пакистаский диалект, которым владеет половина населения – это очень много, учитывая то, что речь идет об архаичном, еще не урбанизировавшемся обществе.

Сам паклиш делится в стране на несколько диалектов. Представители элиты говорят на английском, близком к британскому эталону, а малограмотные низы – на примитивном базилекте. Чем более чисто говорит гражданин на английском – тем выше его социальный статус.

Страна имеет не унитарное, а федеративное устройство. Веротерпимость – тоже явно заимствована у более развитых цивилизаций: в Пакистане помимо мусульман живет более семи миллионов христиан и индуистов. Тем не менее по всем показателям Пакистан является отсталым государством – по душевому ВВП он находится на 147 месте в мире, по индексу человеческого развития – 150-м.

Наверное, многим покажется, что я манипулирую фактами, выдавая частные случаи за общее, приводя в качестве примеров примордиалистского нациестроительства самые провальные примеры. Поверьте, если бы я желал показать наиболее катастрофические случаи, живописал бы вам Гаити или африканские бантустаны. Но давайте поищем таковые в современной Европе. Сербия устроит? Мягко говоря, не самый привлекательный пример. Сербия стала синонимом понятия «демографический кризис». Попытка построения «Сербии для сербов» привела к тому, что страна занимает первое место в Европе по доле в населении беженцев – 7,5%. Ну и по части бегства людей за границу сербы уступают разве что воюющей Украине. В любом случае сейчас Сербия в части госстроительства дрейфует от примордиализма к конструктивизму.

Еще одну попытку построения этноцентрического государства дает нам частично признанное Косово. Я был там однажды проездом. Просите за прямоту, но эта страна ассоциируется у меня со словом «помойка», которое органично дополнит прилагательное «криминальная».

На постсоветском пространстве примордиалисты эпично провалились еще в 90-е в Молдове и Грузии. В качестве действующего полигона этого подхода в госстроительстве осталась лишь Украина (Продолжение)

ПОЧЕМУ УКРАИНА РАСКОЛОЛАСЬ?

Начало здесь. Имелись среди моих знакомых даже откровенные сторонники вхождения Украины или хотя бы нашего региона (Херсонская область) в состав РФ. Имели ли этнические корни «сепаратистов» хоть какое-то значение? Точно нет. Были среди них те, у кого фамилии оканчиваются на -ко и -чук, на -ян, -ман и даже -швили. 0сновная мотивация их носила сугубо меркантильный характер. В РФ был заметно выше уровень жизни, поэтому вхождение в «русский мир» считалось выгодным. Ведь там бензин дешевле, а пенсии вдвое выше! Вполне рациональный подход.

Спрашивается, почему тогда эти же самые люди не хотели евроинтегрироваться – ведь в ЕС зарплаты втрое выше, чем у Путина. Еще там правовое государство, нет коррупции (ну, почти), качественное образование и много всяких прочих приятностей. А вот тут в дело вступали уже иррациональные соображения. Дело в том, что у человека есть потребность не только в полной миске, но и в когнитивном комфорте. Важен не только уровень потребления, но и место в социальной иерархии. Индивид стремится к тому, чтобы его воспринимали, как равного, разделяли с ним его ценности, приверженность к социокультурным стереотипам.

Никаких ментальных противоречий между жителями РФ и населением, скажем, Мелитополя, где я жил, не было. А вот отторжение так называемой «украинской идентичности» имело место. И эту проблему создали сами адепты украинской идеи. Когда Украина стала независимым государством в 1991 году, возникла необходимость формировать украинскую нацию. Выбор лежал между премордиалистской и консруктивистской моделями.

В первом случае нация формируется на основе этнической (племенной) идентичности, соответствующего языка, мифологии, религии и т. д. Те же, кто не соответствует этому шаблону, оказывается в маргинальном, ущемленном состоянии, в лучшем случае – переходят в разряд меньшинств, чьи права, например, право на образование на родном языке, регламентируются законодательно.

Конструктивистский подход ставит во главу угла не этничность, а политические и экономические интересы. Конструктивисты считают нацию не естественным воплощением этнической общности, а искусственным конструктом: мол, есть кирпичи – и из них можно построить какое угодно здание, цвет и размер кирпича значения не имеют. Американская нация изначально строилась по конструктивистским лекалам. Сегодня мы наблюдаем попытку конструктивистского творчества в деле создания европейской сверхнации – политической общности в рамках Евросоюза, созидание общеевропейской идентичности. При этом от европейцев вовсе не требуется соответствие какому-то единому культурному шаблону, разработанному чиновниками в Брюсселе.

Можно быть немецкоговорящим тирольцем, итальянцем (гражданином Италии) и европейцем одновременно. Кстати, в Италии, которая, казалось бы, сугубо национальное государство, статус итальянского языка, как официального, не закреплен и 10% населения державной мовой не владеет. Можно быть италоговорящим швейцарцем и европейцем, но не быть итальянцем. При этом италоговорящий ливиец легко получает итальянское гражданство, оставаясь мусульманином и не считая себя европейцем. Никто не требует, чтобы ты соответствовал какому-то стандарту.

Итальянцу-мусульманину даже в голову не придет требовать от мигранта-католика проявления особого «уважения» к себе. Религия – частное дело. Язык – частное дело. Следование национальным традициям – частное дело. Разве это мешает Италии развиваться?

Точно так же в Риме не считают посягательством на свой суверенитет существование тиролького еврорегиона (форма интеграции территорий, расположенных в приграничных районах различных государств), большая часть которого находится в Австрии. Это, как если бы Белгородская и Харьковская области интегрировались в рамках трансграничного субъекта Новороссия, а Закарпатье ассоциировалось с венгерским регионом Северный Альфёльд в Угорскую Русь. Фантастика, да? (Продолжение следует)

А вот попытки выстроить нацию по примордиалистским стандартам часто дают примеры failed state – несостоявшегося государства. (Продолжение)