???????
«В первый погожий сентябрьский денёк
Робко входил я под светлые своды.
Первый учебник и первый урок —
Так начинаются …
И продолжаются…
годы учебы!!!

?️Лето позади!
?️На календаре — первое сентября, и наша страна отмечает
????
??????

Этот праздник важен для миллионов школьников и студентов, учителей и преподавателей.
И, конечно, по-своему памятен он для каждого из нас!

Вспомним свои «Школьные ( студенческие)годы чудесные»
под композицию Дмитрия Кабалевского.
Делитесь в комментариях своими самыми яркими воспоминаниями!

С первым днем осени, друзья!

#Деньзнаний
#1сентября

??????☺️❤️???всех преподавателей и студентов с началом ???? ????учебного года!
Терпения, удачи, благополучия всем!
❤️❤️❤️

24 августа 1899 года в Буэнос-Айресе родился Хорхе Луис Борхес — один из самых значительных латиноамериканских поэтов и писателей, десятикратно номинированный на Нобелевскую премию по литературе, но так ее и не получивший.

Публикую фрагмент из книги «История чтения» аргентинского писателя, публициста и главы Национальной библиотеки в Буэнос-Айресе Альберто Мангеля о случайной встрече с ослепшим Борхесом, полностью изменившей его жизнь.
«Однажды вечером в наш магазин зашел Хорхе Луис Борхес в сопровождении своей восьми­десятивосьмилетней матери. Он был знаменит, но я прочел всего несколько его стихотворений и рассказов и не испытывал особого восторга. Борхес почти совершенно ослеп.

Он отказывался пользоваться палкой и протя­гивал к полкам руки, как будто его пальцы способны были видеть заглавия. Он искал книги, которые могли бы помочь ему в изучении англо-саксонского, его последней страсти, и мы предложили ему словарь Скита и “Битву при Мэлдоне” с комментари­ями. Мать Борхеса начала терять терпение. “О Хор­хе, — сказала она, — не знаю, зачем ты тратишь время на англо­саксонский вместо того, чтобы выучить что-нибудь полезное вроде латыни или грече­ского!” В конце концов он по­вернулся ко мне и попросил несколько книг. Некото­рые я нашел, другие записал, и, уже соби­ра­ясь уходить, он спросил, сильно ли я занят вечерами — он нуждается (это он произнес очень виновато) в ком-то, кто мог бы читать ему, пото­му что его мать быстро устает. Я согла­сился.

Следующие два года по вечерам, а если мог пропус­тить школу, то и по утрам, я читал Борхесу, как делали многие другие счастлив­чики и случайные знако­мые. Ритуал был один и тот же. Игнорируя лифт, я под­ни­мался пешком по лест­нице (очень похожей на ту, по которой подни­мался однажды Борхес с новеньким томиком “Ска­зок 1001 ночи”, он не заметил открытого окна и сильно поранился, рана воспалилась, у него начался бред, и казалось, что он схо­дит с ума), звонил, и горничная прово­жала меня через занавешенную дверь в маленькую гостиную, где с протянутой для приветствия мягкой рукой уже встречал меня Борхес. Не было никаких предва­ритель­ных разгово­ров; он усаживался на кушетку, я занимал свое место в кресле, и, слегка задыха­ясь, он предлагал программу на вечер. “Ну что, не взяться ли нам сегодня за Кип­линга? А?” Разумеется, он не ожидал ответа.

В этой гостиной, под гравюрой Пиранези с изображением римских развалин, я читал Киплинга, Стивенсона, Генри Джеймса, несколько статей из немецкой энциклопедии Брокгауза, стихи Дж. Марино, Энрике Банчса, Гейне (правда, последние он знал наизусть, и едва я успевал начать чтение, как его запинаю­щийся голос вмешивался и про­дол­жал по памяти; причем запинался он только в ритме, не в словах, которые знал назубок). Большинство авторов я раньше не читал, так что наш ритуал получался очень любопытным: я открывал для себя текст, читая его вслух, а Борхес использовал уши, как другие читатели используют глаза, чтобы разыскать на странице слово, предло­жение или абзац, которые подтвердят его воспоминания. Во время чтения он часто прерывал меня, комментируя услышанное, с тем чтобы (как я думаю) заострить на чем-то внимание.

<…>

До встречи с Борхесом я всегда читал про себя или в крайнем случае другие читали мне вслух выбранные мною книги. Чтение вслух старому слепому человеку открыло много нового, ведь, несмотря на то, что мне удавалось, хотя и не без труда, контролиро­вать темп и тон чтения, именно Борхес, слушатель, обладал властью над текстом. Я был водителем, но местность, по которой мы ехали, принадлежала пасса­жиру, у кото­рого не было иной задачи, кроме как разга­дать тайну расстилающейся за окнами земли. Борхес выби­рал книгу, Борхес останавливал меня или просил продолжить, Борхес преры­вал чтение, чтобы что-то прокомментиро­вать, Борхес позволял словам приходить к нему».

История создания самого известного творения Томазо Альбинони – Адажио соль минор для струнных инструментов и органа весьма запутана. После Второй мировой войны в разбомблённой Саксонской государственной библиотеке были обнаружены неопубликованные сочинения Альбинони. Итальянский музыковед Ремо Джадзотто решил опубликовать произведение композитора, якобы датировавшееся 1708 годом. В 1958 году Джадзотто выпустил его, подписавшись собственным именем.

Спустя годы Ремо признался, что сам сочинил Адажио и что никакого фрагмента рукописи не существовало. Удивительно, но авторские права на это произведение до сих пор закреплены за Альбинони. Несмотря на все экспертизы, музыковеды всё ещё спорят о том, кем же был создан этот захватывающий душу шедевр, а слушатели продолжают наслаждаться красотой музыки. Предлагаем и вам присоединиться к ним и послушать Адажио в исполнении Государственного камерного оркестра «Виртуозы Москвы» и Владимира Спивакова (скрипка). Запись 1983 года.

**23 АВГУСТА ДЕНЬ ВОИНСКОЙ СЛАВЫ – ДЕНЬ РАЗГРОМА немецко-фашистских войск в КУРСКОЙ БИТВЕ.

Битва на Курской дуге длилась с 5 ИЮЛЯ по 23 АВГУСТА 1943 г. и стала одним из ключевых сражений Великой Отечественной войны, переломившей ход и положившей конец паритету Германии.

Невероятное мужество, стойкость, массовый героизм проявили наши воины в Курской битве:

231 человек удостоен звания Героя Сов.Союза,
более 100 тысяч награждены орденами и медалями,
132 соединения и части получили гвардейское звание,
26 были удостоены почетных наименований Орловских, Белгородских, Харьковских и Карачаевских.

По ожесточению и упорству битва не имеет себе равных.

***В тургеневских охотничьих местах
Воронки, груды мертвого металла.

Здесь за день до двенадцати атак
Отчаянная рота отбивала.

А как бомбили нас! Не говори -
Такого в Сталинграде не видали.
Всю ночь качались в небе фонари,
Кровавым светом озаряя дали,

С рассветом "тигры" шли на нас опять
И вспыхивали дымными столбами,
И приникали мы, устав стрелять,
К горячей фляге пыльными губами.

А все же удержали рубежи,
В июльской битве оправдав надежды.
Окопы на полях примятой ржи
Проходят там, где проходили прежде.

И на скелете пушки "фердинанд",
Прорвавшейся на русские пригорки,
Фотографируется лейтенант,
А над пилоткой нимбом – дым махорки.

Евгений ДОЛМАТОВСКИЙ
«КУРСКАЯ ДУГА».***

@Лариса Бравицкая

ИВАН БИЛИБИН, создатель канона иллюстраций к русской сказке и русского декоративного стиля, с детства любил рисовать, но отец заставил его поступить на юридический, где в то время собрались уникальные студенты: Александр Бенуа, Добужинский, Дягилев, Рерих, определившие мощный культурный взрыв, под названием Серебряный век.
Любители Толкиена, автора «Властелина колец», написавшего, что рисунки, изображающие волшебную страну должны иметь рамку, чтоб они воспринимались как мир, увиденный через окно и были похожи на витражи, знайте! Эти принципы наш Билибин сформулировал на 40 лет раньше. Все его иллюстрации сделаны именно так - рамка и витраж. Этой техникой он занимался по 6-8 часов в день, достиг совершенства и получил от коллег прозвище Железная рука.
Он не был ни белым, ни красным.
«Я - русский националист», «я стал более ярым националистом, чем когда-либо, насмотревшись на всех этих «носителей культуры» - англичан, французов, итальянцев и пр.»
Со своей первой женой, дочерью ирландца и англичанки, познакомился в рисовальной школе, родились 2 сына, но…любил Билибин крепко выпить, понять русскую душу иностранка не смогла, развелась и навсегда уехала в Англию.
Второй раз женился тоже на художнице, наполовину ирландке, он посвятил ей сказку, которую сам проиллюстрировал.
Пять лет она боролась с его «русской болезнью», но….увы, и они расстались.
Ему 40, он одинок. И тут появляется Милочка, талантливая его ученица, дочь писателя Чирикова.
Вместе перебираются в Крым,на переполненном корабле отправляются в эмиграцию, по дороге на борту обнаружили тиф, больше месяца их мурыжили по разным портам, пока они не причалили к Египту, где их загнали в лагерь, и Билибин немедленно запил.
Милочка уехала к семьей в Европу, он вдогонку пишет:
«…повторите Ваш отказ или пришлите еще возможное согласие. Мне 46, я хороший художник. Старость близка.» и…получает отказ.
Беженцам много помогали бывшие царские дипломаты, они и познакомили Билибина с заказчиками, местными греками-магнатами.
Получив солидный аванс, он снял в центре Каира просторную мастерскую, написал иконостас для церкви, портреты, пейзажи, эскизы костюмов и декораций для труппы Анны Павловой.

Однажды, он получает письмо от бывшей студентки Шурочки, в котором она искренне пишет, что овдовела, живет с сыном в тяжелейших условиях.
Страдавший от одиночества Билибин растрогался и отправил короткую телеграмму: «Soyez ma femme» («Будьте моей женой»).
Через три дня, тоже телеграммой, пришел ответ - согласна.
«Шурочка будет мне хорошей женой. Она устала, так же как я, и не ищет бури. Я хочу мирного очага. Одиночество - моя погибель. Боже, как я устал»
Хрупкая Шурочка оказалась сильной натурой, он бросил пить, много рисовал, она успешно работала художником-керамистом, регулярно участвовала в выставках, через два года они переехали в Париж, сняли огромное ателье со стеклянными стенами, он работал на русских оперных сезонах, она получила заказ на роспись сервиза от семейства Ротшильд, щедрого гонорара хватило на покупку земли на юге Франции, куда часто приезжали Куприн и Саша Черный.
Но в конце 20-х мода на русских художников прошла, безденежье, разочарование, он сорвался, начал пить, чаще в компании КОРОВИНАКоровина.
«Сядут за столик в бистро и пьют молча, вдвоем, -вспоминал ученик Билибина.-Коровин, уставившись в него мутными глазами, вдруг задает вопрос: „Ваня, русский я человек?“ -Н-ну, русс-ский, ла-ладно».
Он рвался на Родину, вместе с семьей вернулся в Ленинград, стал профессором Всероссийской академии художеств, оформлял оперу в Театре им. Кирова, Шурочка делала костюмы.

В начале войны, в их квартиру попала бомба, они переехали в подвал Академии художеств, кольцо блокады сжималось, ему предложили эвакуацию, но он отказался.
«Из осаждённой крепости не бегут. Её защищают».
Умер от голода, с кистью в руках.
Последняя его работа называлась «Русские витязи гонят рыцарей».

@Лариса Бравицкая

СЕГОДНЯ юбилеи двух великих имен, вошедших в Золотой фонд мировой культуры:Василий ПОЛЕНОВ, Великий русский художник -
140 лет!
1 июня 1844-18 июля 1927
(83 года)Михаил ГЛИНКА Великий русский композитор
- 220 лет!
1 июня 1804-15 февраля 1857
(52 года)

@Лариса Бравицкая