Интересный шамп, который в линейке Салимы и Алена Кордей стоит особняком.

Это 2 единственные парсели, которые находятся не в деревне Ноэ-ле-Мале, а в соседней Виль-сюр-Арс.

Здесь 65% шардо и 35 пиныча, что для ребят довольно необычно! Ну не считая Альтитюд 350, где 100% шардо.
Лозам 65 лет - самые старые у пары!

В общем, вино-единорог.

Не такое оксидативное, как Альтитюды, оно прям выделяется из их портфеля!

Как обычно, год выдержки ван клера в дубе, тираж бродящим суслом и 6 лет выдержки на осадке. И конечно же брют натюр - зеро дозаж!

Серьезное и невероятно vinous! 🤍

У Буонасеры новое название кстати
Теперь она Брава Тоска

Ода Джакомо Пучини, может😀 кто знает!

Пока продаем Буонасеру, Тоска придет в феврале.

- Что ты думаешь о новой репутации натуральных виноделов?
- Мне плевать, меня это не касается. Это делает Париж, и что мне кажется драматичным, так это то, как весь мир постоянно гоняется за новинками, и по мере ускорения получается гонка преследования. Раньше у тебя было время, ты делал натуральное вино таким способом, и в течение 5 лет весь мир считал его хорошим. Сегодня через 6 месяцев нужно уже что-то другое: вино из амфоры, старые сорта и тд. Это гонка за новизной. То же с ресторанами, чуваки еще не открылись, а о них уже написаны статьи в газетах, это удивительно. С вином то же самое, нужно минимум 10 лет, чтобы узнать свой терруар, понять миллезим до сбора и осознать, как реагирует твоя почва. Особенно когда ты винодел-новичок. Когда ты наследуешь виноградники, у тебя есть советы отца или деда, у нас ничего такого не было. Все эти штуки ты понимаешь по прошествии времени, нужно много разных винтажей, чтобы собрать данные. Мы вот едва ли начинаем быть старыми сформировавшимися чуваками.

- Ты сажаешь лозы?
- Да, с самого первого года, когда я приехал, я сажал. Я высаживал каждые 2-3 года. С одной стороны, королевское везение иметь старые лозы, 100-летний кариньян, старый гренаш, но тебе остается только пользоваться тем, что сделали другие. Стремиться только к этому значит пожинать плоды истории, но не творить ее самому. Если ты хочешь найти занятие на 5-10 лет, а потом закончить, почему нет. Но если у тебя есть долгосрочная идея, ты хочешь участвовать в жизни терруара, ты обязан сажать. Но в конце концов никто не обязан делать как я, ты можешь ждать 1-2 года, чтобы перестать делать глупости. Я взял побеги с виноградников, которые знаю, чтобы сделать подвой самостоятельно. Это долго, у нас лоза начинает давать фрукт через 5 лет. Первая посадка – 2002 – прошло уже 15 лет и вот только 2 последних года реально очень хороший урожай. 15 лет потребовалось, чтобы она стала что-то выражать.

- Вижу, что твой сын работает с тобой.
- Я сажал не для них. Тк я не сын винодела, я считал, что если мои дети захотят делать что-то другое, они будут иметь на это право. Люсьен получил степень бакалавра экономики и социальных наук. Но когда он ясно увидел перспективы, которые перед ним открывались, банки и тд, он приехал и спросил, может ли он лучше выучиться на винодела. Я был очень доволен, потому что он сам так решил. То же с моей дочерью, которая тоже крутится в сфере вина. Посмотрим, будут ли они продолжать. Я всегда думал, что в 60 лет остановлюсь, но это неправда, мне слишком нравится этим заниматься.

- Что хорошо сочетается с твоим вином? (здесь очевидно уже было много выпито, потому что ответ будто на другой вопрос :)
- Есть одно вино, на которое у меня ушло 12 лет – солера из муската, которую я начал в первый год, немного в стиле рансьо. Обычно такие штуки ты наследуешь от дедушки, старую бочку в центре погреба, но тк у меня нет деда, я с первого года поставил эту оксидативную историю. Потребовалось много времени, больше 10 лет, чтобы вино стало интересным. И мне нравится пить его как виски. Когда очень жарко, ты глотаешь его в пекло, читая книгу…

- Ты пьешь каждый день?
- Стараюсь не пить каждый день, потому что проблема в том, что пью слишком много. Если у меня получается не пить 2-3 дня, я хватаюсь за эту возможность. Также я никогда не пью один, обязательно нужен кто-то рядом. Но здесь я редко бываю один.

- Какова нормальная цена для народного вина?
- Когда я только начал, я продавал за 4,5,6 евро (это без учета налогов). Если применить кэф 3, получишь наши вина по 12, 15, 18 в Париже. Разве что в Париже кэф скорее 4, может даже 5, а не 3. Со временем мы подняли цены до 7,8,9 евро (без налогов). Все хорошо работало, мы всегда продавали урожай за год, но с таким повышением получается, что многие люди уже не могут купить твое вино. В конце концов я нашел 2 виноградника – сенсо и сиру – и вернулся назад, я снова сделал кюве за 4, 5 евро по прошествии 15 лет. Это вечная дилемма, потому что ты всегда слышишь голос маленького чертика на плече, который говорит: «Это просто, оно хорошо продается, зачем это делать?». Сегодня это половина того, что я делаю. Это еще и способ не сдаваться. Когда я смотрю на людей, с которыми начинал, я вижу, что они все сохранили этот дух. Хороший год, плохой год – они все делают доступные вина, даже если они очень известны. Англор Пфиферлинга, даже с его репутацией, остается доступным. Он продолжает продавать часть кюве за 6 евро (без налогов), хотя мог бы продавать их в два раза дороже без проблем. А получается, что сейчас много новичков, которые на старте продают бутылки по 20 евро (без налогов). Это… Это … Возвращаемся к предыдущей дискуссии, это часто упрямцы. Меня обескураживают эти молодые люди, которые обосновываются тут и продают черт знает что. Они берут виноградники, рассказывают тебе, что живут в нищете, но они не работают со своими лозами. В конце концов они получают катастрофическую урожайность, природа же любит, когда растет трава и любит делать уксус. На самом деле, если ты дашь природе карт бланш, она необязательно тебе даст урожай в 30 гл/га, который превратится в свежее и легкое вино. Эти ребята собирают 5 гл/га, продают это за состояние и в Париже находятся те, кто это покупает. Я упрощаю, потому что меня это нервирует, но мне очень жаль, когда так происходит. В то же время, сейчас я выражусь довольно резко, но когда я вижу в Париже тусовку кавистов и рестораторов, среди них нахожу может 10-15, которые бы имели хорошую напробованность и у которых есть свое мнение, без предубеждений и без потребности во вдохновительной речи винодела.

- Ты считаешь, что натуральное вино – добыча мистификаторов и оппортунистов?
- Это еще одна цена славы. В конце 90-х было может 15 заведений, которые продавали натуральное вино, этим занимались увлеченные. Сегодня их 200, и тем лучше, это позволяет продать вино, но из 200 много тех, которые ничего не знают. Они ищут имидж, но не вино. Многие не обладают проницательностью.

- Какова, по-твоему, фишка твоего вина?
- Мне очень нравится хрустящая составляющая. Нужно, чтобы было совсем чуть-чуть этого в глубине, не танин, не сухая нота. Первые годы, когда я пробовал свои вина, мне казалось, что я пью гаме, мне это доставляло удовольствие, но это совсем не отражало южный терруар. Была эта легкая и лакомая нота, которую я подчеркивал в кюве Ле Фон де л’эр э руж. Я сделал более мощные кюве, типа Фриды или Гланера, но фишка осталась той же. Меняется длина послевкусия во рту, мощь… 2016 был у нас годом засухи для гренаша, ягоды были совсем маленькими, и мы вышли за все возможные рамки. Меня это бесит, но что делать, мы пытаемся сохранить логику.

- Ты нормально реагируешь на термин натуральное вино?
- Абсолютно. Есть даже Ассоциация Натуральных Вин, которая была создана с целью объединить всех виноделов такого рода. Хартия гласила: «говорим о том, что делаем, делаем то, о чем говорим, работаем с минимумом добавок», но там не было уставного документа, который бы говорил: по нулям всего. Она пыталась объединить всех виноделов, которые имели дух «натурального вина», но если в какой-то год у тебя дикие грозы, твой виноград гниет и нужно добавить грамм или два, ты добавляешь. В начале не было цели выражать протест, когда пьешь такие вина, хотелось, чтобы люди получали удовольствие от того, что его пьют – без головной боли. Показатель успеха – это тот факт, что вначале нас было 50 виноделов во Франции в конце 90х, а сейчас более 500 (в 2017). Появилось немало молодых, более категоричных, которые защищают элитарный взгляд на натуральное вино, который я совсем не разделяю. Я всегда считал, что натуральное вино – это свобода. Поэтому мы не сделали устав, потому что это дух, а не совокупность ограничений и принципов. Сегодня тебя готовы линчевать, если ты добавляешь грамм (речь о сере). Я это не разделяю, но я делают натуральное вино.

- Эта история закончится дракой.
- Смеется. Могла бы, но нет. Понятное дело, что, когда нас было 50, мы все были друзьями, когда нас уже 500, здесь все намешано. Очевидно, что это уже не то братство. Сейчас мы открыты к разным взглядам… Это может вызывать более или менее бурные обсуждения, но понятие будет актуально всегда.

- Определение натурального вина становится предметом все большего напряжения.
- Просто здесь нет норм. Ты исходишь из принципа, что ничего не добавляешь. Но также ты исходишь из посыла, что это нечто, связанное с удовольствием… Я иногда слышу: «здесь 2г летучки, здесь брет, я чувствую мышь, но это нестрашно, это натурально, поэтому это норма.» Я с этим не согласен. Первые годы каждый год я выбрасывал от 5 до 10% урожая. Это происходит реже, но иногда еще случается. Я выливаю в яму напротив. Все, что испорчено, я выбрасываю. Мне не нравится идея, что тот, кто покупает бутылку, должен платить и за ошибки, которые мы делаем. Натуральное вино относительно дорогое, даже если я и говорил в начале, что делаю народные вина, нужно понимать тему с выдержкой, это дорого. Мы не можем ставить цену 2 евро за бутылку. Так что цена включает уже это требование. Было время, когда я слышал: «Я не выливаю, я продаю недорого». Я никогда не хотел таким заниматься. Когда ты идешь в ресторан, ты не говоришь «это блюдо испорчено, продайте мне его за пол цены».