https://londoncult.co.uk/ognennyy-haron-maksim-suhanov-igraet-direktora-krematoriya/?fbclid=IwZXh0bgNhZW0CMTEAAR38AFVSb57BGwISzh7HH2ZyW51G3f77WiP_egJQ1NnzZV8uiN1gIagCqgY_aem_js4Y32DUjr65dImcuoDI0g

*⚡️*Франкфуртер Альгемайне выбрал главные романы осени — «Тень открытых дверей» в списке

🎤Слово издателя

Пишет Борис Натанович Пастернак:

Стараюсь следить за «продвижением» наших авторов за границей. Продвижение поставил в кавычки из-за своего ироничного отношения к этому процессу как к занятию. Книжки — они такие, как-то сами справляются. Или не справляются, и тогда помочь им трудно. Книжки Саши Филипенко справляются.

Вчера во Frankfurter Allgemeine Zeitung вышла рецензия Керстин Хольм на немецкоязычное издание «Возвращения в Острог» ((Diogenes Verlag, Zürich 2024). В Москве роман издан в 2020 году.

Несколько неожиданностей. Во-первых, название. По-немецки книгу назвали „Der Schatten einer offenen Tür“. Это один из отвергнутых вариантов русского названия – «Тень открытых дверей». Переводчица Рут Альтхофер уверяет, что и без русского каламбура "тень-день" название имеет смысл — другой, но не менее важный. Дверь якобы открылась — но войти в нее невозможно, это лишь тень. Да, пожалуй, содержанию романа это отвечает.

Напомню главную сюжетную линию: мэр города, бывший зек вывозит воспитанников Острожского детского дома на средиземноморский курорт. Этот миг счастья останется с ними на всю оставшуюся жизнь. По возвращении домой они узнают, что нежелательный для начальства мэр уже в тюрьме, и больше ничего подобного с ними не случится. Дверь захлопнулась. Несколько детдомовцев после этого сводят счеты с жизнью. Виновным в этом назван бывший мэр.

Как прочитывает ситуацию рецензент: «Филипенко тонко демонстрирует важность фантазии, любви и культурных связей для выживания», книга «читается как диагностическая притча сегодня, когда Россия требует от своих жителей агрессивного подчинения и закрывает двери в Европу». Натяжка, конечно.

А вот это наблюдение рецензента интересно, мне такая мысль в голову не приходила. «Лейтмотив и важный импульс творчества Филипенко — нехватка человечества как ресурса. Раз за разом сирот забирают из детского дома приемные родители, раз за разом героя бросает возлюбленная, богобоязненного Петю радикальный этический менталитет приводит в тюрьму. Спасения не может найти никто».

И вот с этим я соглашусь: «Филипенко отправляет своего полицейского, чья вдумчивость, способность любить и материальная скромность делают его симпатичной фигурой, к измученному "народу" в качестве инспектора русской интеллигенции». Да, есть у Саши такой мотив. Его командированный из Москвы герой по поручению начальства докапывается до злоупотреблений мэра и, не желая «поступиться принципами», докладывает об этом. Испытывает моральные страдания, конечно. Но дело сделано, дальше уже обходятся без него. «Российская система правосудия требует, чтобы все были наказаны, что часто является единственной причиной осудить, — пишет рецензент. — И затем местный полицейский уже сделал все возможное, чтобы назначить виновных».
Выражение Керстин Хольм «инспектор от интеллигенции» возьму, пожалуй, на вооружение.

А завершу рассказ тем, с чего FAZ начинает. Рецензия называется так:
«Если вы не можете помочь себе, помогите кому-то другому.
Роман Саши Филипенко "Тень открытых дверей" объясняет, почему для того, чтобы впасть в отчаяние, нужно сначала испытать счастье».

P.S. И чтоб два раза не вставать — еще о «продвижении».
Спектакль «Кремулятор» по роману Саши Филипенко вчера в очередной раз был сыгран в Лондоне. Книга в ближайшее время выходит на голландском и чешском. А права на «Возвращение в Острог» (она же теперь «Тень открытых дверей») приобретены для перевода на французский. Интересно, как ее назовут французы.

❗️МИД РФ считает пакт Молотова-Риббентропа большой дипломатической победой

Так как на изучение "больших дипломатических побед" я потратил несколько лет своей жизни, приведу здесь только один весьма характерный пример — из книги "Красный крест"

— До сентября 39-го такая вероятность действительно была, но после пакта Молотова — Риббентропа мы как минимум начали приятельствовать. Сталин, в ответ на поздравления с днем рожденья, написал о «дружбе, скрепленной кровью». Я была уверена, что войны не будет.
— Это еще почему?
— Во-первых, у Германии еще не было такой возможности, во-вторых, я, например, лично рассылала по нашим представительствам в Европе список книг, которые следует выбросить. Все эти экземпляры изымались только потому, что в них плохо говорилось о нацистской партии и Гитлере. Я же отсылала данные немецких коммунистов, которых мы выдаем Германии. Неплохо, да? Советский Союз высылает коммунистов на растерзание фашистам! Не помню, говорила ли я вам, что НКИД в то время располагался на Кузнецком Мосту...
— Говорили.
— Так вот, на первом этаже нашего здания ютились типография и небольшой книжный магазин. Книги, в которых нелицеприятно описывался фюрер, вывезли и оттуда, то есть из самого центра Москвы. В ноябре 39-го я сидела за своим рабочим столом и перепечатывала выступление Молотова. Там были совершенно потрясающие вещи:
Идеологию гитлеризма, как и всякую другую идеологическую систему, можно признавать или отрицать, это — дело политических взглядов. Но любой человек поймет, что идеологию нельзя уничтожить силой, нельзя покончить с нею войной. Поэтому не только бессмысленно, но и преступно вести такую войну, как война за «уничтожение гитлеризма», прикрываемая фальшивым флагом борьбы за «демократию».

Прелесть, правда? Преступно воевать с фашизмом! Наши дипломаты хорошо усвоили этот урок и, когда немецкая армия вошла в Париж, вышли поприветствовать фашистские войска. Более того, с послом во Франции случилась совсем уж абсурдная история. После того как французы объявили Сурица персоной нон-грата, парижское представительство возглавил поверенный в делах Николай Николаевич Иванов. Он был человеком прямым, настоящим коммунистом и антифашистом. Когда речь заходила о Гитлере, Иванов не стеснялся в выражениях, за что и поплатился. Прознав о том, что официальное лицо во Франции позволяет себе лишнее, Москва отозвала своего дипломата и тотчас арестовала. Иванова осудили на пять лет за «антигерманские настроения». А знаете когда? В сентябре 1941-го! Фашисты стояли под Москвой, а мы сажали своих дипломатов, потому что они плохо говорили о Гитлере...