Благодарю за приглашение жюрить чтецкий конкурс в театральной студии «Дети райка» и лично руководителя Наталью Туровскую.

После всех прослушиваний, я спел несколько песен под рояль в Доме-музее М. Щепкина.

«Молитва Франсуа Вийона» Булата Окуджавы. Какие лица у слушающих. На эти лица/сердца/души я лично возлагаю большие надежды.

«Голое поле» может показаться романом-прощанием: с прежней страной, с прежним собой, с литературным языком, на котором сейчас редко пишутся книги, но для меня этот роман-возвращение - забытых имен, мест, полномасштабного чувства Родины с идущими неразрывно горечью и любовью, и возвращения себя самого/самой, наступающего в совокупности всех пройденных возвращений.

Галина Калинкина
Роман «ГОЛОЕ ПОЛЕ»
Издательство «Литературная Матрица», Санкт-Петербург, 2024 г.

СИЛА БЕССИЛИЯ

Новый роман Галины Калинкиной наследует канону русского классического романа: в нем и масштаб исторического осмысления жизни в Российской империи до революции, начало Первой мировой, (с удачно написанной батальной сценой, где впервые со стороны противника было применено газовое оружие), Гражданская, первая волна эмиграции и в то же время автор с дотошностью макросъемки создает достоверный предметный мир героев, а, главное, психологические контуры людей, стоящих на краю катастрофических по силе внутреннего натяжения выборов, сводящихся по сути к одному - ссучиться, оскотиниться или всё же всеми силами, а чаще всего силой бессилия - остаться человеком. 

И в то же время текст, вышедший сегодня, не смотрится искусной стилизацией, он - воззвание, манифест дню сегодняшнему. Если забыть, что действие разворачивается в начале 20 века и на мгновение забыться (если получится), можно оказаться внутри нынешней новостной повестки, где все скроено по одним и тем же лекалам, начиная от изменений в городском ландшафте, до практики современного доносительства, абсурдности обысков, и всей иезуитской возни, обрушиваемой сегодня на человека думающего. 

Увы, все движется по спирали. Автор, не жалея читателя, проводит по основным точкам слома эпохи, о чем-то вновь напоминая (лишним не будет), а чем-то говоря впервые. При чтении возникает облако контекстов, отсылок к другим текстам классики и современности: здесь и Чехов с «Палатой номер шесть», в «Голом поле» большое место отведено бытописанию больницы для делириков на Преображенке, и вновь возникает вопрос, кто же сошёл с ума, неужели безумны все, или это само Время спятило. Также приходит на ум А. Эрно с ее романом «Годы», в котором нобелевская лауреатка фиксирует телеграфным способом изменения в стиле одежды, в речах людей, перемены в атмосфере на городских улицах спустя десятилетия, перепады цен в магазинах. В «Голом поле» последняя треть романа по сути представляет из себя нон-фикшн о наступивших на героев переменах, а сами герои зависают в наблюдении этих перемен, потом всё же срываются к обретению личного счастья и покоя, двигая сюжет. Таких рывков, неожиданных поворотов, щедро подаренных героям судьбой, в романе много, его кардиограмма прерывиста, не знаешь, что ждёт тебя за поворотом.

Найденная в первом романе Г. Калинкиной «Лист лавровый в пищу не употребляется» бережная интонация, как бы подглядывание за героями, и преобладающий ровный темп развертывания истории, в «Голом поле» претерпевает трансформацию: вдумчивая кантилена сменяется плачем, закличкой, будто бы выкриком в немую пустоту , где есть одни вопросы без каких-либо ответов - зачем, почему, доколе, когда etc. В эти моменты текст достигает трагедийной высоты.

Я специально не пишу о героях, обхожусь без детализации, героев много, помимо основных - трех друзей-строителей и главной героини Жени, дочери доктора Вепринцева. В романе щедро разлита любовь, пронзенная лучом надежды и великой верой, что только любовью человек и спасется, здесь есть и нежность, сплетение пальцев, тактильность, головокружение небыли, отрыв от исторической катастрофы, забытье и отдохновения от долго предстоящего пути рассеяния. Где-то там впереди как затуманенные миражи,- полуостров Галлиполи, шумный Париж, выкорченное сиротство и мучительный поиск возможности встроиться в Чужое.

Через «Голое поле» будто бы просматривается третий роман (если учитывать «Лист лавровый»). Особенно это чувствуется в инкрустированных в основное тело текста записок секретаря дома Юсуповых, где в пророческих видениях, написанных в жанре магического реализма, нащупывается новый авторский регистр и подход к осмыслению событий вековой давности.

Из отзыва на сборник. Лирика Дениса Сорокотягина — экзистенциальная, монтирующая разнообразный спектр действий и аффектов на фоне происходящей катастрофы. С одной стороны, она как бы ощупывает мир вокруг, — прочен ли он или иллюзорен, можно ли в нем жить или лучше отстраниться от него каким-либо тотальным эскапистским жестом? С другой, что бы не предлагала реальность извне, принимающему субъекту важнее проговорить самое сокровенное о самом себе, разобраться в ощущениях и в итоге сформировать себя в процессе самопознания, не отделимого от речи (по факту, стать живой формой для горя). Хотя, конечно, процесс формирования не остановим, как не остановима сорокотягинская рефлексириующая интроспекция. И чем тревожнее материя, с которой работает говорящий, точнее, проговаривающий, тем отчетливее его позиция - не допустить страху, катастрофе уничтожить себя. Пожалуй, только трансформировать.

#комментарий_Юлии_Подлубновой

Денис Сорокотягин

ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ

Надо довериться времени
Подождать, а там как-нибудь вырулит
Всё будет — иначе — чем думаешь
И смоет водой всё то, что вечным казалось
ничто не вечно — я знаю — но смыло так быстро, внезапность сиротства

поэтому надо думать, не смотря на то,
что всё будет по-другому
для этого процесса нужны силы
кому-то кажется, что стоит всё отпустить и силы откуда-то появятся
я боюсь отпускать
я не умею отпускать
поэтому я на мелком огне продолжаю бессмысленный с виду процесс думания
Изнутри тушится настоящее
Выпаривается осадок, где прошлое и будущее вместе
Я отделяю одно от другого
Это две равно смешанные части
прошлое
Будущее трансформируются в
прошущее
Будушлое
вглядывание в новые слова лишает процесс мышления о настоящем всяких дополнительных налетов смыслов
Так хорошо глядеть на пока не обремененные смыслом слова
Так я чувствую свободу
Так я продолжаю думать о будущем, проект которого останется только в моей голове

вокруг мир горит
льется кровь
рушатся судьбы
маятником раскачивается
вера
у каждого своя

Процесс мышления о мифическом будущем вписан в эту рамку
Это предлагаемые обстоятельства
Я не сбрасываю их со счетов

Я испытываю тесноту
Я разрешаю себе испытывать злость
Я разрешаю себе готовить холодную месть, которую подам только в своей голове
Я разрешаю себе не верить в хорошее
Я разрешаю себе верить в любовь
И отдельно взятого человека

Мне просто нужно довериться времени
А я боюсь доверять
Наверное, вам всё это знакомо
И вы знаете об этом сами

Просто я еще раз хотел поставить себя
на ваше место
Читающих обо мне то, чего никогда не будет

Я наблюдаю за вами
Растушевываясь на медленном огне
моего настоящего

Источник: сборник "Форма для горя", Free Poetry 2024

#выбор_Юлии_Подлубновой

В издательстве “Free Poetry” вышла моя поэтическая книга «ФОРМА ДЛЯ ГОРЯ».

В нее вошли избранные тексты, написанные в 2020-2024 гг., включая поэму выбора “In my blood”.

Спасибо издателю книги художнику Игорю Улангину за эту возможность, и отдельное - за обложку.

Спасибо Юлии Подлубновой за отзыв, ставший послесловием к книге. Привожу его полностью:

«Лирика Дениса Сорокотягина - экзистенциальная, монтирующая разнообразный спектр действий и аффектов на фоне происходящей катастрофы. С одной стороны, она как бы ощупывает мир вокруг, - прочен ли он или иллюзорен, можно ли в нем жить или лучше отстраниться от него каким-либо тотальным эскапистским жестом? С другой, что бы не предлагала реальность извне, принимающему субъекту важнее проговорить самое сокровенное о самом себе, разобраться в ощущениях и в итоге сформировать себя в процессе самопознания, не отделимого от речи (по факту, стать живой формой для горя). Хотя, конечно, процесс формирования не остановим, как не остановима сорокотягинская рефлексириующая интроспекция. И чем тревожнее материя, с которой работает говорящий, точнее, проговаривающий, тем отчетливее его позиция - не допустить страху, катастрофе уничтожить себя. Пожалуй, только трансформировать»

——————
По вопросам приобретения книги писать мне в личку. Тираж небольшой, надеюсь, будет допечать.

Если у кого-то возникнет желание написать критический взгляд на книгу, буду рад выслать электронную версию.

Подборка «Из Стамбульской тетради» на портале «Полутона». Стихи 22 года

https://polutona.ru/?show=0731161340

polutona.ru

Денис Сорокотягин - Из «Стамбульской тетради» - полутона

полутона. не для всех. ни для кого.