Админ посмотрела Преступление и наказание и всем рекомендует. Четвёртая серия для меня забуксовала, но я и в книге эту часть не люблю. А три первые затягивают как морок.

Музыка – просто отвал башки.
На Снигирь можно смотреть бесконечно.

Театральщина, конечно, но какая!

Поздравляю Владимира и Анастасию Мирзоевых, @vladimir_maslov, всех актёров и миллион причастных, создававших этот токсидермический библейский Петербург.

Смотреть обязательно. Ночью.

Однажды мы писали сериал. Месяца за два до мотора был утверждён режиссёр. Он пришёл и сказал: у нас крутой проект или что. Дорогой сериал должен дорого выглядеть. Локации должны быть – чумовые!

И затребовал линию, которая бы развивалась на огромном хлебобулочном производстве. Как «Танцующая в темноте» – только нарезные батоны и улитки с изюмом. Миллион квадратных метров, чтобы был виден масштаб. И ещё второй свет! Чтоб все просто умерли от красоты кадра!

Сценарная группа сказала ~~охуеть~~ «так точно» и вписала искомую локацию примерно везде. Интерьер, натуру, подводки, отсылки в диалогах. Всё как было велено. Мы были очень исполнительные ребята.

Съёмки стартовали – а пекарные производства начали отказывать. Ну потому что любое хлебобулочное производство с утра до вечера занято – сюрприз – производством булок. Им там вообще не упёрлась в их процессах съёмочная группа ни в каком виде. Даже с санкнижками, даже обещающая быть быстрой, как гепард, и незаметной, как индейцы Тигровой Лилии. А ещё выяснилось, что на производствах тайно используют ныне санкционный разрыхлитель теста 30 тонн в сутки – и, конечно, дико боятся, что это попадёт на камеры. Ты приходишь к хлебному директору и говоришь ему: «Уважаемый, у вас есть шанс сделать вклад в российский кинематограф! Вдобавок мы заплатим». А он тебе отвечает: «Чуваки. Я же сяду». (И его можно понять.)

Съёмки шли – хлебобулочные смены сносились всё дальше и дальше. Все задолбались искать контакты в пекарной индустрии. У второго режиссёра развилась аллергия на мучное. Режиссёр, затребовавший эти булки, был всё ещё жив только по одной причине: убить его бы уже не помогло – всё равно на этом этапе хлебобулочную локацию вырезать из истории было нельзя.

В итоге мы из ситуации, конечно, вышли.

Но я навсегда запомнила: режиссёр хочет завод, порт, док, подводную лодку, съёмки в космосе?

~~Пусть летит в космос сам.~~

Разговаривала вчера с дружественным продюсером и записывала себе в молескин очередные мудрости (которые, естественно – точка зрения).

На этапе монтажа сценарий перестаёт существовать в качестве Священной книги. Режиссёр монтажа внимательно-превнимательно начинает читать сценарий только в двух случаях:
– он любит читать
– ему нечем заняться
– аудио-визуальный материал совершенно не клеится и разобраться в нём без текста нельзя.

На этапе монтажа надо в принципе уметь сказать сценарию «до свидания». Возможно, получилась другая история – не та, что была написана. Это не идеальная ситуация, но так бывает.

Хоть один раз посмотрев, как монтируются фильмы, начинаешь совершенно по-другому писать. Потому что почти всегда видно, что будет вырезано. Вся вода пойдёт под нож, если ты не Тарковский.

Ты не Тарковский.

Когда второй режиссёр говорит про перехрон, не верь. Не будет перехрона, потому что см. выше.

Ты не Тарковский.

#записываю

Очень люблю, когда какой-нибудь начальник (в нашем случае это, конечно, продюсер) для разрешения конфликта в духе «разберитесь там как-нибудь сами» пересылает воюющим сторонам сообщения, которые они ему шлют про ситуацию. Люди потом не разговаривают годами, проклинают друг друга до 7 колена, затачивают томагавк и ходят с ним до старости.

Ещё люблю, когда проблема в процессе передачи из уст в уста приобретает масштаб. Недавно был у меня вопрос к художнику. Ну как вопрос. Провокационный квесчн типа «ёпта, может, согласуем, что мы делаем-то». На вопрос мне художник несколько дней не отвечал (потому что был в эскизах, как выяснилось). Я где-то впроброс в офисе ляпнула: «Чего-то вопрос-то не решается, ничего не понимаю, что происходит». Дальше через пару итераций слух дошёл до продюсера, в итоге, глубокой ночью он позвонил художнику с вопросом, какого хуя (и дальше много эмоций и непечатного – намного более непечатного, чем слово «хуй»). Не знаю, почему это приобрело такую форму, может, продюсер ехал с футбола, где его команда проиграла. Или, может, впилился на своей оранжевой Феррари в стену гаража. (Кстати, привет всем, кто когда-либо впиливался в стену гаража! Я с вами.)

Мы никогда этого не узнаем.

Ну, в общем, назначает мне художник-постановщик на следующий день встречу, приходит на неё и говорит: НУ ТЫ И СУКА. Потому что он накручен уже продюсером, он ночь не спал, расстраивался и выдёргивал на нервах дорогие брови.

И дальше что? Правильно.

Я – утешаю худпост, говорю, не слушай всяких там (продюсеров зачёркнуто), мы тут про высокое искусство, а они вообще этого не понимают, ты просто лучший, всё супер будет.
Я – заверяю офис, что всё окей, всё нормально, мы обо всём договорились, вопрос решён, конфликт (теперь это уже конфликт) исчерпан.
Я – прошу продюсера больше НИКОГДА не выступать с дипломатическими миссиями пожалуйста-пожалуйста just fucking don’t.

(«Я овен, – сказал мне продюсер. – Я не могу иначе». «Понятно» – сказала я.)

А ведь по моей изначальной мысли, рабочая обидка была моя! Меня должны были утешать и защищать! За меня должны были наладить коммуникацию!

Чтоб я ещё раз сделала этот заход наверх «помогите наладить рабочий процесс, Х меня не слушает».

Нет уж. Нет-нет-нет.

Никогда. #люблю

Волею небес соседний офис теперь снимает Сбер Страхование Жизни. В таком окружении я себя, конечно, не представляла. Но у нас тут проект в такой фазе, что вполне разумно будет мне застраховаться у соседей, чтобы через недельку моя семья озолотилась.

А там и мотор.

На моём могильном камне напишите, пожалуйста «Всё это хрень, конечно, полная».

Про хэппи энды.

Был у меня проект, где я последовательно выписывала в финале эпизодическим героям расставание, а потом приходили редактор и все-все-все выпускающие люди и ставили им свадьбу. Я всё это вычёркивала – возвращалась, а в тексте опять оно.

Это была самая непотопляемая свадьба в моей жизни, но я её всё-таки убила где-то в двадцатой итерации.

В Головоломке 2, конечно, Райли должны были в команду не взять – а она это должна была нормально принять. А то нехилый такой посыл: как одержимый тренируйся, на всём остальном ставь крест, предавай друзей – вот всё и сложится.

Думаю, поменяли финал на фокус-группах (прямолинейные хэппи энды люди в массе своей любят больше).

Все сроки настолько просраны, что на вопрос про обновлённый график сдачи сценариев можно отвечать, что у нас нет графика – только путь. Без прикола, у меня 20 драфтов одной из серий только за лето. А серий много. Также есть папки.

«НАЗВАНИЕ ПРОЕКТА»
«НАЗВАНИЕ ПРОЕКТА_ПЕРЕЗАГРУЗКА_2024»
«НАЗВАНИЕ ПРОЕКТА_ПЕРЕЗАГРУЗКА_2024_2»
«НАЗВАНИЕ ПРОЕКТА_ПЕРЕЗАГРУЗКА_ИЮЛЬ»
«НАЗВАНИЕ ПРОЕКТА_ФИНАЛ»
«НАЗВАНИЕ ПРОЕКТА_ФИНАЛ_ФИНАЛЬНЫЙ»
«НАЗВАНИЕ ПРОЕКТА_ЕСТЬ_ТОЛЬКО_ПУТЬ»

Бесконечно радует режиссер. Он приходит на встречи и говорит: «У меня нет комментариев. Всё это мне не нравится». И уходит.

Надо пойти в режиссёры. Или в продюсеры.

Помимо этого, я тут ещё руковожу ремонтом в Питере. Говорю оконщикам вчера: «Завтра надо закончить в 18, потому что мне надо на балет в Мариинский театр». В ответ слышу: «А мне, блять, может в оперу надо, во сколько закончу, во столько закончу!»

Я пересказываю эту историю нашему продюсеру, и она мне говорит, что именно так наша сценарная группа себя с производством и ведёт.

КОГДА ЗАКОНЧУ, ТОГДА ЗАКОНЧУ