Про рассинхрон

Утром хотел принять душ и обнаружил, что вместо холодной воды идет кипяток. Впрочем вместо горячей шел тоже именно он. Позже выяснилось, что в стиральную машину кипяток не просто шел, а можно сказать бежал. И шерстяные вещи стремительно становились на несколько размеров меньше.

Поздно вечером пошел на тренировку на коробку и вместе с нами на нее пошел проливной ливень, компенсируя утреннюю нехватку холодной воды. Пока мы два часа катали под дождем, я только и делал, что думал о горячей ванне, которая ждёт меня дома.

Приехав домой обнаружил, что горячую воду во всем доме перекрыли сантехники и осталась только ледяная.

Посмотрев на это я понял, что греться буду коньяком. Он никогда не подведет.

Всем доброй ночи!

И завершая эту душную телегу про поколения скажу главное.

Знаете, какая главная отличительная черта тех, кому сейчас от 30 до 40?

Мы все детство слушали о том, что «хотелось как лучше, а получилось как всегда» и что-то еще про светило и газон, которые теперь не такие как раньше. Так вот у нас всё наоборот. Солнце будет светить еще ярче, а трава станет еще зеленее чем сейчас. И мы не задаемся вопросом, который был у БГ «Где та молодая шпана, что сотрет нас с лица земли?». Мы точно знаем где она и уверены в ней еще больше, чем в себе. И сделаем все для того, чтобы она была еще выше, умнее и сильнее.

Потому что мы уже повернули этот гребаный ключ.

Но, как я и сказал ранее, сам вопрос о том, чтобы усреднить ценности конкретного поколения достаточно дискуссионный и бестолковый. Гораздо интереснее выйти за рамки задачи и посмотреть на нее чуть шире.

Попытка изобразить портрет поколения — это история статичная. В условиях, когда разные поколения влияют друг на друга она выглядит практически нерешаемой. Если вы возьмете человека из 90х, то на него, как минимум, будут влиять люди из 70-80х и люди из 00х. Но вы можете проследить этот вопрос в динамике и следить именно за ней. Ведь всегда невольно возникает вопрос, что именно человек возьмет от того или иного времени и главное, что он даст тем, кто младше него. И как он влияет (и влияет ли?) на то, что ждет нас через 20 лет.

У каждого из нас есть знакомые, которые по возрасту должны были бы быть похожими на одно поколение, но они почему-то представляют собой точную копию другого, иногда более раннего, взаимодействуя больше со старшими и перенимая их ценности, а иногда более позднего, передавая эстафетную палочку тем, кто идет по этому пути после них. И вот последний момент мне интереснее больше всего. Ведь именно те люди, которые передают эту эстафету, именно они и будут определять то, каким будет мир вокруг нас спустя долгие годы. Может быть не во всем, но точно во многом.

Если обратиться к культуре, то тут далеко за примерами ходить не надо. Разница в возрасте между Полозковой и Славой КПСС всего пять лет. Добавьте сюда, что первая родилась в столице, а второй в Хабаровске, куда волна изменений доходит только спустя некоторое время и вуаля, вы получили двух людей одного возраста, но Вера будет представителем 90х, тогда как Славик заберет себе нулевые и 10е. Первая будет сливаться в унисон с Васильевым в стиле: «что же вы, Вера, такая молоденькая, веселая, а такие тексты пишете мрачные? это все откуда у вас берется-то?» и будет весьма расчетлива в публичном поле, в вопросах коммерции, будет всегда действовать максимально продумано в стиле Земфиры или какого-нибудь Оксимирона. Второй же будет смешивать слои иронии, выдавать качели от «Подментованного кота» до «Духовной нищанки» или «Пачки косяков» и выгружать материала на два порядка больше, чем любой другой исполнитель, не особо рефлексируя по поводу качества битов и степени важности того или иного трека. Первые будут про аккуратность, дотошность и материальный успех, с подсчетом количества просмотров, зрителей в залах и нулей на счетах. Все, как у людей из 90х. А второй будет про целеполагание и неограниченную возможность самовыражения. Все, как у тех, кто придет на смену.

Первые это те, кто больше про прошлое. А второй это тот, кто про настоящее и будущее. Чем он их часто и бесит. И хоть я и не люблю рэп, да и у Славы я слушал далеко не все, но мне категорически радостно осознавать, что в моем поколении уже есть человек, которого можно назвать голосом десятых, а там и до 20х рукой подать (жаль только, что другие не менее достойные голоса не так популярны, но такого жизнь). Который не про 90е и выхода нет, а про «Я, как полярник, одинокий космос» или про «Наши пацаны как зомби, больны мозгами// Как пилоты в НАСКАРе, такие: «Нам газка бы!»», и про «Только жимолость созрела, опала, как с куста// Мчит троллейбус бытия, и в нём все заняты места» и наконец и главное «Баттл-рэп издох, нет никакого андерграунда// А мейнстрим, позорище, как Fresh Blood на крови// Но если ему суждено сдохнуть под камерой// Я хочу быть автоматом, стреляющим в Брендона Ли».

Про поколения

Как-то у Саши Васильева, голоса 90х, спросили почему у него все хиты такие грустные и депрессивные. Он сделал вид, что сильно удивился и попросил привести хотя бы один пример. В ответ он ожидаемо услышал спич про песню «Выхода нет». Лидер группы Сплин с этим тезисом категорически не согласился и возразил, что эту песню сделали грустной слушатели, прицепившись к одной строчке, не послушав всю песню в целом, которая на самом деле про безбашенную любовь между мужчиной и женщиной. Мол перед рассветом только один ключ можно повернуть и полететь, и выбора у этих двоих нет. И песня вообще-то об этом, но публика уцепилась за одну строчку и сделала из нее гимн Вселенской тоске.

Гимн 90х.

То время мне достаточно сложно анализировать, поскольку я был совсем ребенком и у меня осталось только общее ощущение, переданное мне в первую очередь старшими братом и сестрой, у которых юность пришлась именно на начало девяностых. Что особенно интересно, с братом у меня контакт всегда был лучше, но впечатление от того времени и портрет поколения ассоциируется именно с сестрой. Наверное потому, что Дима был стопроцентной контркультурой и находился далеко за пределами двух, а то и четырех сигма нормального распределения, и совсем не был похож на молодых людей его времени: целеустремленных, трудолюбивых и у которых на первом месте стоит материальная стабильность, которая, как им кажется, может дать им независимость. От чего именно, это уже совершенно другой вопрос. Как и вопрос о том, не попадает ли параллельно с этим поколение в какой-то другой капкан. Вопросы эти дискуссионные, бестолковые и довольно неблагодарные.

Как и вопрос о том, как именно выглядит то или иное поколение. Совершенно ясно, что это достаточно сложная и многопараметрическая задача. И мне, как физику, остается только выделить несколько основных факторов которые могут нам позволить визуализировать огрубленный, доведенный до уровня шаржа портрет поколения людей того или иного времени. И тут не надо быть семи пядей во лбу, чтобы прийти к банальному выводу, что таких факторов два.

1. Семья. А точнее то, в какое время росли наши старшие братья и сестры, родители, бабушки, дедушки и так далее. Ведь в каждом из нас эхом разносится то, что происходило на других ветвях нашего генеалогического древа, резонирует, отдает сильными вибрациями и формирует ценности, взгляды и смыслы. И если хотя бы немного прислушиваться к этому эху, то можно понять, что ты часто говоришь не столько своими словами, сколько словами своих родителей или кого постарше. При этом все настолько запутано, что уже не до конца понятно, где твоя речь, а где речь твоих предков.

2. Общая обстановка в стране во время детства и юности. В случае сильных потрясений сюда же можно добавить молодость. Было бы странным отрицать, что поколение Великой Отечественной Войны дало бы прикурить любому другому. Или что «Потерянное поколение», так сильно романтизированное на западе, отличается от людей из 70х. Точно также как и поколение, которое старше меня на 10 лет, чья юность пришлась как раз на разруху 90х и крах идеалов, будет отличаться от меня, человека, который начал хоть что-то понимать лишь в нулевые, который рос во времена, когда на фоне разрухи, гопоты, войны в Чечне, танков у Белого дома и слова «дефолт», которое я четко услышал летом 98го, начинали открываться все новые и новые возможности. Если угодно, то это время того самого рассвета, когда осталось лишь повернуть ключ, чтобы полететь и особого выхода у тебя нет. Ты или останешься там, где разруха, страх за стабильность и тяга к материальному, или начнешь жить новыми смыслами, постоянно держа руку на пульсе, подстраиваясь под все время изменяющийся вокруг тебя мир и будешь исходить из того, что у тебя все получится.

В крайнем случае нет.

Любое поколение — это так или иначе протест. Обычно против того, что было до них.

Мое поколение — это поколение людей, которые говорят, что все будет заебись. Наша отличительная черта — чтобы не происходило вокруг мы верим в то, что мы справимся. Мы это впитали с молоком матери, кормившей нас в 90е.

Этот позитивный взгляд в будущее не сломать ни чумой, ни войной. Это тот взгляд на который с завистью смотрит поколение родившееся на десять лет раньше и который так притягивает тех, кто родился на десять-двадцать лет позже.

И пока они смотрят, мы делаем.

Послушал запоем Россия34.

Можно точно утверждать, что я ничего не понимаю в рэпе, но Славик — гений и голос моего поколения, и я рад, что живу с ним в одно время.

П.С. Я как полярник — одинокий космос.

П.П.С. Иронично, что в отложке два лонгрида и оба про детство.

Почему в шестёрке до сих пор нет кота по кличке Котангенс?

Вместо постскриптума.

Поскольку на меня подписано большое количество физматов, то я не могу не оговориться о границах применимости моей модели и бесконечном количестве нюансов, которые, конечно же, есть.

Во-первых, я не прочитал все-все книги зарубежных авторов того времени. Я прочитал очень много Ремарка, почти всего Хемингуэя и совсем немного Фицджеральда и некоторых других авторов. На роль историка литературы и все знающего критика я не претендую. Можно сказать, что мой тезис не в том, что нигде нет упоминания СССР и подвига советских людей, а в том, что есть очень большое количество произведений, где это упоминание было бы естественным.

Но его нет.

Никакого. Ни позитивного, ни негативного, ни между делом.

Можно тезис усилить. По сути нет целой страны. Здоровой части материка и людей, которые его населяют. И это наблюдение, само по себе, является интересной пищей для размышлений.

Во-вторых, в этих произведениях есть упоминания о России или Российской Империи. И, конечно же, в контексте все тех же эмигрантов. И это легко можно понять, ведь авторы писали про то, что видели своими глазами, а из нашей страны они встречались только с ними. Что также понятно. Очень сложно встретить героя Сталинградской битвы в одном из кафе Лиссабона.

Также я понимаю, что эти писатели были какое-то время под запретом в СССР и они были не обязаны упоминать нашу страну или людей, которые в ней жили и которые освобождали Европу.

Авторы замечательные и вообще ничего не должны. Просто само наблюдение мне показалось очень любопытным. Ведь даже старина Хэм, который, как известно, симпатизировал коммунистам, хотя ни к какой партии никогда не относился, этого почти никогда не делал. Все что я помню в его произведениях про Россию или СССР это упоминание в «Прощай, оружие!», что в боевых действиях опаснее немцев могут быть только русские. И «По ком звонит колокол» в котором не упомянуть страну Советов было невозможно, ведь речь шла о гражданской войне в Испании. Но даже там все сведено к минимуму, а весь Союз представлен в лице Каркова.

Наконец, этим наблюдением я не хочу сказать ничего негативного в сторону замечательных писателей, произведения которых я люблю всем сердцем. И это не рассуждения на тему того было ли это сделано специально, случайно или по требованию какой-либо цензуры. Это просто любопытный факт, на который я обратил внимание, когда лежа у бассейна дочитывал «Ночь в Лиссабоне».

Книгу, которую я настоятельно рекомендую прочитать.