WINDOWS VS LINUX В МИРЕ ЯЗЫКОВ

Чем Windows отличается от Linux?

У Windows есть конкретный владелец — компания Microsoft. Именно она фиксит баги и выпускает обновления. Linux — свободное программное обеспечение. Системы на его основе может разрабатывать кто угодно.

Иначе говоря, Windows везде одинаковый, а Linux бывает очень и очень разным.

Русский язык подобен Windows. Он тоже существует в единственной форме. За его разработку отвечают конкретные организации — такие, как Институт русского языка РАН.

Английский похож на Linux. У него нет единого создателя — он представлен в виде множества сборок-дистрибутивов, каждая из которых номинально имеет одинаковый статус. Наиболее популярны британская и американская, однако и они не всегда монолитны. Есть много способов их кастомизировать.

WISH I WAS?

По идее фразы “I wish I was” и “as if there was” содержат грубую ошибку.

Она заключается в формах глагола to be — вместо сослагательного наклонения (I were, there were) здесь используются прошедшее время (I was, there was).

По крайней мере, так говорится в учебниках грамматики.

Но подтверждается ли это на практике?

Вот статистика по количеству уникальных результатов в Гугле:

I wish I were — 25 400 000
I wish I was — 88 600 000

as if there were — 98 400 000
as if there was — 62 800 000

"Правильные" и "ошибочные" варианты идут ноздря в ноздрю. Где-то лидирует один, где-то другой.

Впрочем, количество ещё не гарантирует качество; мало ли что там в интернете понапишут. Поэтому поставим вопрос ребром: встречается ли was в речи образованных носителей?

Примкнув к лагерю was-овцев, мы оказались бы во вполне респектабельной компании, включающей вокалиста группы Radiohead Тома Йорка и писателя Владимира Набокова.

У первого есть песня Bullet Proof ... I Wish I Was:

Limb by limb and tooth by tooth
Stirring up inside of me
Every day every hour
I wish that I was bulletproof

Второй не погнушался задействовать was при переводе последних строк лермонтовского "Паруса":

А он, мятежный, просит бури,
Как будто в бурях есть покой!

But you, wild rover, pray for tempests
As if in tempests there was peace!

Свой выбор он обосновал неблагозвучностью и вялостью there were.

The "was" in the last line of the "Sail" was intentional as "there were" seemed cacophonic to me and sagging. (Dear Bunny, Dear Volodya: The Nabokov-Wilson Letters, 1940-1971)

В общем, если кто-то употребляет was это ещё не значит, что он не владеет сослагательным наклонением.

ПУТЬ (НЕ)ПРАВИЛЬНОГО ГЛАГОЛА

Итак, to burn, to speed и to prove — это примеры глаголов c двумя наборами форм.

Но какой из них первичен — правильный или неправильный? В каком направлении двигались эти слова в последние полтора-два века?

Кто как.

To burn — от неправильных форм к правильным.

To prove — от правильных к неправильным.

To speed — сначала от неправильных к правильным, а потом от правильных к неправильным.

В общем, по этой дороге можно ехать в любую сторону — а в отдельных случаях даже кататься туда-сюда.

ВАРИАТИВНОСТЬ В АНГЛИЙСКОМ

Насколько много в английском вариативности?

Никаких специальных формул или индексов, позволяющих точно оценить её уровень, не существует.

Тем не менее, общую картину можно представить и по “косвенным признакам”.

Например, стоит обратить внимание на два грамматических справочника:

A Comprehensive Grammar of the English Language (1985 г.)
The Cambridge Grammar of the English Language (2002 г.)

Чем они примечательны?

Как минимум, объёмом: размер каждой из книг составляет порядка 1800 страниц.

Однако более важно то, что они не только считаются вехами в изучении языка, но и во многом расходятся друг с другом.

Дело было так: один лингвист остался настолько недоволен Comprehensive Grammar[1], что решил представить альтернативный взгляд на английскую грамматику. Он получил грант, собрал команду единомышленников и, спустя десяток лет напряжённой работы, представил миру издание, названное Cambridge Grammar.

Удалось ли ему поставить точку?

Не совсем. Подобно своей предшественнице, “Кембриджская грамматика” также получила свою порцию критики. В частности, претензии касались слишком малого охвата — за бортом остались многие региональные варианты английского, а также устная речь и поэзия[2].

В общем, на описание английского языка в среднем уходит под две тысячи страниц, но результат при этом всё равно оказывается неполным.

УРОВЕНЬ ВАРИАТИВНОСТИ

Чем английский отличается от русского?

Многим. Некоторые различия очевидны. Например, в английском больше времён, а ещё есть артикли. Другие не столь заметны, но не менее фундаментальны.

Главное из них — то, что можно назвать “уровнем вариативности”. То, насколько строгими и конкретными являются правила.

Русский — язык с низким уровнем вариативности. В нём обычно есть чёткое понимание: вот это правильно, вон то — ошибка.

Английский устроен иначе. В нём существует много областей, когда корректными являются сразу несколько вариантов.

Условно говоря, в языке — в любом языке — мы сталкиваемся с двумя вопросами:

Как правильно?
Какое из этих “правильно” будет оптимальным здесь и сейчас?

В английском второй вопрос актуален ощутимо чаще, чем в русском.

(продолжение поста)

Не менее значимым стало то, что в 1066 году Англию завоевали норманны — люди, которые прибыли с территории современной Франции и говорили на диалекте французского. Чтобы упрочить свою власть, норманны станут постепенно, в течение двух веков, переходить на английский.

Однако столкнувшись с языком, где согласование по роду уже во многом было опциональным, они окончательно упрощают эту грамматическую категорию. Никаких окончаний, артикль среднего рода þæt превращается в универсальный þe (the), а все неодушевлённые предметы становятся hit (предок современного it).

Поскольку норманны были группой с самым высоким статусом, их речь служила образцом для остальных — так сложилась система, которой пользуются и по сей день.

Как выглядел английский в переходный период?

Общее впечатление можно составить по сохранившимся текстам. К примеру, вот описание ада из рукописи под название Sawles Warde (Soul’s Ward). В нём встречается два существительных, которые в древнеанглийском принадлежали к женскому роду, — sorh (скорбь) и þosternes (тьма). Первое заменяется местоимением hit (it), второе — hire (her).

… ful of sorhe untalelich. for ne mei na muð for wrecchedom ne for wa; rikenin HIT ne tellen. Se þicke is þrinne þe þosternesse; þat me HIRE mei grapin

. . . full of indescribable sorrow — for no mouth may, for wretchedness or for woe, describe it or tell it. So thick is the darkness therein that one could grasp it… (перевод Хьюбер и Робертсон)

Впрочем, английское существительное и сегодня может иметь неопределённый род Такие случаи редки, но они встречаются. Один из них можно встретить в мультсериале “Бивис и Баттхед”. В сцене, где Баттхед якобы пытается убить комара — а на самом деле просто бьёт Бивиса по лицу — между ними происходит следующий диалог:

— Uh, Beavis? There's a mosquito on your face right now.
— Really?
— Hang on, hang on, hold still. I'll get IT for you.
— So did you get IT?
— Uh, wait a second. HE's back.
— Damn it, Butt-Head, you gotta hit harder.
— Nope. IT's still there. HE's a tough little fella.
— Is IT gone now?
— Uh, no. I know something that'll kill HIM.

Что мы наблюдаем?

Дело в том, что в английском род имеют не только люди, но и те, кого мы “приравниваем” к человеку.

Чаще всего это происходит с домашними животными — они считаются членами семьи и поэтому имеют равный статус. Но возможны и любые другие варианты — если предмет проявляет человеческое качество, он становится he или she.

Описывая несуществующего комара как he, Баттхед наделяет его свободной волей. Комар никак не унимается — он снова и снова садится на лицо, несмотря на любые попытки этому помешать. Правда, Баттхед слишком увлечён процессом — хлестанием Бивиса по сусалам — чтобы следить за местоимениями. Поэтому насекомое у него то it, то he.

Тем не менее, по этому отрывку можно примерно представить, как тысячу лет назад люди могли согласовывать род полурандомно — и не видеть в этом ничего странного.
---
Другие статьи о не самых известных частях английской грамматики:
— об артикле one на примере боевиков со Шварценеггером;
— о том, как грамматикой выразить предвкушение.

РОД В АНГЛИЙСКОМ: КРАТКАЯ ИСТОРИЯ

В русском язык род есть у любых существительных — в том числе у неодушевлённых. От рода зависит то, какими мы будем пользоваться окончаниями и местоимениями:

спелый апельсин — он
спелая груша — она
спелое яблоко — оно

В английском род имеют лишь люди, которые делятся на he и she. Всё остальное попадает в категорию it. Окончания во всех случаях одинаковы.

ripe orange — it
ripe pear — it
ripe apple — it

Данное различие не столь уж примечательно. Если мы посмотрим на другие языки, то увидим самые разные системы. Так, в казахском рода нет вовсе. Во французском их два — мужский и женский. В шведском тоже два, но это средний и общий. В чеченском шесть, а в суахили целых восемнадцать (их чаще называют классами).

Английский интересен не сам по себе, а тем, насколько сильно он изменился. Изначально он ближе к современному русскому — любой предмет принадлежал к одному из трёх родов, которые отличались друг от друга согласованием.

the good king — se goda cyning
the good queen — sēo gode cwēn
the good house — þæt gode hus

Почему эта модель канула в лету?

Одним из факторов стал тесный контакт со скандинавами. В VIII–XI веках викинги не только совершали набеги на Британские острова, но и контролировали значительную их территорию, занимаясь торговлей и даже основывая поселения.

Древнескандинавский язык был достаточно похожим на древнеанглийский, чтобы люди могли изъясняться на бытовом уровне. Но не настолько, чтобы следовать грамматическим нормам.

Проще говоря, викинги худо-бедно знали слова, но были не в состоянии определить их род и правильно просклонять. Поэтому они не заморачивались с окончаниями, а большинство неодушевлённых предметов описывали через средний род.

Данная практика постепенно распространялась и среди носителей языка.

Этому способствовало то, что в былые времена языки в принципе не были стандартизированы. Было нормальным, что в одной деревне говорят так, в другой этак. Язык не воспринимался как набор непреложных правил.

(продолжение ниже)