Сюрприз от Филиппа Гоффа.

За последние годы Гофф стал суперзвездой среди молодых философов, активно отстаивая нередукционистский подход к исследованиям сознания и сильную версию панпсихизма, известную как космопсихизм, не только в академии, но и перед широкой аудиторией. Две его самые известные работы — изданные в Оксфорде книжки, «Consciousness and Fundamental Reality» и «Why? The Purpose of the Universe», причем вторая вышла меньше года назад. Основной проект Гоффа состоит (состоял) в защите срединного пути между натурализмом и религией — такого атеизма, чуткого к чуду бытия, сознания и космической согласованности.

Потому большой новостью (в кругах исследователей сознания и философов религии) стало его сегодняшнее объявление об обращении в христианство — причем хорошо отработанное в медиа-пространстве, с часовым эфиром с Кэмероном Бертуцци и одновременной публикацией развернутого эссе в Aeon. Христианство у него получилось довольно гетеродоксальное в духе Мольтмана (Бог бесконечен в своей благости, но не всесилен), вполне созвучное с православием в понимании боговоплощения, но с оригинальной трактовкой воскресения, которое он понимает как реальное трансфизическое, но нематериальное событие.

Интересно будет наблюдать как это обращение повлияет на его дальнейшие философские исследования. Безусловно, история каждой души уникальна и обращение должно быть максимально личным опытом, но случай Гоффа всё же усиливает мою общую интуицию, относительно того, что такие вещи как неконфессиональная духовность неустойчивы и после достаточной интеллектуальной и духовной проработки должны вести дальше к какому-то более фундаментальному решению.

Отгадайте когда это было написано:

«Современные тенденции в философии, особенно в англоязычном мире, носят почти исключительно аналитический характер. Это работа не столько философов как таковых, сколько специалистов в отдельных областях философской мысли, таких как логика, этика, эпистемология, история и тому подобных. Великие философские умы, которые либо осмеливаются создавать крупные философские системы, либо обладают широким и всеобъемлющим философским видением и проницательностью, либо, как минимум, осознают необходимость для философа не просто "смотреть на жизнь непрерывно", но и "видеть её целиком", — такие всеобъемлющие мыслители, осмелюсь сказать, в наше время встречаются крайне редко».

Ответ в комментарии 🥺

Японская философия инноваций и управления.

«Косо-рёку». Новая потрясающая книга Нобору Конно, одного из самых почтенных японских бизнес-теоретиков, соратника Икуджиро Нонака и профессора Высшей школы бизнеса Университета Тама. Работа непростая и требовательная к читателю, но она того стоит.

Конно понимает под косо-рёку «концептуализирующую способность», активное воображение, особый вид мышления-действия, соединяющий разум, эмоции, интуицию, в котором неразрывно связано представление нового и его воплощение в жизнь. Здесь можно увидеть пересечение и с фронезисом (который Конно подробно обсуждает), и с mundus imaginalis Корбена, но главным собеседником для Конно становится нонкоформистский японский философ Мики Киёси (1897-1945), соединивший в своей мысли марксизм, экзистенциализм и буддизм. Обладать косо-рёку значит видеть вещи во всей их полноте, представлять никогда ранее не существовавшее и находить способы реализовать этого на практике.

Сама книга состоит из трех частей.

В первой Конно описывает текущее состояние мира и вводит концепцию параллельного существования (para-existence) — одновременного наличия множества систем и элементов, с различными целями и ценностями, автономных, но взаимозависимых. Парасуществующее общество не имеет центра, в нем нет однозначных ответов и универсальных рецептов, поэтому решения основанные на линейном мышлении, механистических моделях и централизованном управлении никогда не смогут адекватно работать в этих условиях.

Вторая часть посвящена описанию косо-рёку и связи «концетуализирующий способности» с инновациями. Процесс косо-рёку одновременно общий — в его открытости миру и месту — и глубоко личный. Воображение, раскрываемое в косо-рёку, не просто создает новые концепции, но является формообразующим — способным формировать новые вещи, структуры и целый системы в реальном мире. Коно пишет о соответствии триад воображение-субъективность-практичность и синтеза-формы-действия, демонстрируя центральность косо-рёку для модели SECI — эта модель (социализация, экстернализация, комбинация, интерналиация), возможно, самый известный вклад японских теоретиков в исследования бизнеса, менеджмента и инновациий. В тоже время, формы, создаваемые косо-рёку, отличаются этичностью и стремлением к общему благу.

В третьей части Конно предлагает методы развития косо-рёк, включая инженерию целей, гуманизированное (диалогическое и ценящее свободу акторов) сценарное планирование, историческое воображение и ведение дзен-дневника, сочетающего рефлексию и работу с глубокими состояниями.

Повторюсь, книга очень насыщенная, включающая несколько смысловых уровней и задействующая большой спектр источников (от Канта и Нисида до Макинтайра и Лумана), но точно стоящая прочтения. При этом книга и вполне прикладная — Конно постоянно обращается к бизнес-практике и тщательно рассматривает множество кейсов.

Noboru Konno. Kōsō-ryoku: Conceptualizing Capability For Innovation and Management in the Age of Para-existence. Springer, 2024.

Не читайте научпоп. Карпатый хорошо подметил, что обучение не должно быть веселым, а основным чувством в процессе должно быть усилие. Научпоп создает мнимое ощущение изучения какой-то темы, без реального погружения и содержательного понимания; что еще хуже — авторы научпопа склонны к категориальным ошибкам и неправомерным обобщениям («вы — это ваш мозг», «свободы воли не существует»). Поэтому почти всегда лучше читать первоисточники, университетские учебники и обобщающие научные труды, а в случае дисциплин с очень высоким порогом входа — работы по истории и философии науки, т.е. основаниями и концептуальным вопросам этих дисциплин. Исключения — это некоторые классические труды (вроде книг Хофштадтера и Вольфрама) и серии ликбезов, издаваемые несколькими университетскими издательствами (Oxford VSI, MIT Essential Knowledge, Cambridge Elements, etc).

«В первые годы двадцатого века невероятно странное поведение субатомных частиц, которое эксперименты только начинали раскрывать, представило загадку: что могло вести себя таким образом? Что это за "частицы"? Из чего же (в реальности, на фундаментальном уровне) состоит мир? И попытки Бора и его круга осмыслить эту загадку каким-то образом сразу пошли наперекосяк [got off on the wrong foot], и вот вдруг и Гегель с Кьеркегором, и буддизм, и модернистские кризисы репрезентации, и принципы дополнительности, и верификационистские теории смысла, и альтернативные системы логики, и интеракционистский дуализм, и Холодная война, и Комитет по расследованию антиамериканской деятельности, и Бог знает что ещё оказались втянуты в разговор, результатом чего стала гигантская и затяжная интеллектуальная катастрофа. И то, что нужно сделать сейчас, — это именно та старомодная, повседневная, непарадоксальная, честная научная работа, которую Бор и его круг должны были сделать для нас в самом начале».

Из книги Дэвид Альберта «A Guess at the Riddle: Essays on the Physical Underpinnings of Quantum Mechanics» (Harvard University Press, 2023). Альберт — один из ведущих экспертов по основаниям физики, написавший классическую работу «Квантовая механика и опыт».

Три афоризма из «Гетеродоксального Бога» Андреса Ортиз-Осеса:

• Любовь — это страстная дружба, дружба — это сдержанная любовь.
• Религия имеет дело с душой или сердцем космоса; наука имеет дело с телом вселенной.
• Наука продлевает жизнь, но не дает причин жить.

Ортиз-Осес (1943-2021), увы, почти неизвестный за пределами испаноязычного мира, был невероятно глубоким, утонченным и оригинальным мыслителем, создавшим впечатляющий (порядка тридцати пяти томов) корпус работ. Находясь под влиянием Хайдеггера, Гадамера и Юнга, Ортиз-Осес однако оставался глубоко предан католическому и даже конкретно испанскому мироощущению, сочетающему интеллектуальное богатство со спонтанностью, страстью и драмой нашего существования, что нашло выражение в его проекте символической герменевтики.

В отношении религии он защищал установку на последовательную гетеродоксию, противопоставляемую и ортодоксии, которую он считал вредным догматизмом и несерьезной ориентацией на авторитеты, и ереси как нигилистическому отрицанию традиции. В этом смысле, он принадлежал к числу тех по-настоящему независимых мыслителей, кто может защищать позиции, часто считающиеся несовместимыми противоположными лагерями.

Среди других его разработок я бы выделил концепцию интрамодернизма — преодоления кризиса Модерна, через обращение к внутренним пространствам человека. А его размышления о любви, соединяющие символические, герменевтические и онтологические перспективы — любовь как предельное прочтение людьми друг друга, через которое реальность обретает целостность, — остаются некоторыми из лучших любовных экскурсов в современной философии.

Инклюзивное мистическое научное православие Кристофера Найта.

Найт — православный священник с докторской степенью по астрофизике, написавший за последние годы несколько примечательных работ о возможностях взаимодействия православной мысли и современного естествознания. Но в новой книге, вышедшей этой весной в издательстве Кембриджского университета и озаглавленной «Рассматривая религиозный плюрализм: от мистического богословия к диалогу науки и богословия»*, он заходит на новую территорию.

С одной стороны, Найт защищает натурализм — мы являемся продуктами эволюции и ее естественных механизмов, это касается и нашей психики, и нашей способности к духовному опыту. С другой стороны, поскольку эта способность является общей для нашего вида — а сам опыт культурно и индивидуально обусловлен — Найт полагает, что нам уместно базово допускать, что даже пережитый и выраженный по-разному этот опыт коренится и обращается к одной реальности. А то, что способность к духовному опыту вообще возникла во Вселенной, скорее указывает на то, что она соответствует «воле» (Найт использует кавычки) и характеру божественной реальности.

Найт критикует то, что в англоязычной академии называется «философией религии» — аналитический и зачастую топорный подход к осмыслению религиозных категорий — за упущение сути и игнорирование центрального значения апофатики. Религиозные утверждения — не заявления об истине, а метафоры и строительные леса, служащие помощниками на пути достижения ноэтического восприятия — опытного познания предельной реальности.

Свою позицию он называет неоперенниализмом, который позиционирует в качестве исследовательской программы, а не доктрины, одновременно жестко критикуя «старый» перенниализм Шуона-Генона. Общее ядро духовного опыта и конвергентность прозрений различных религий вполне вероятны, но не из-за мнимой первоначальной традиции, а из-за общности наших духовных способностей, развившихся в ходе эволюции; здесь Найт творчески сплетает современную эволюционную биологию и когнитивные науки с пересмотренной теорией архетипов Юнга и Элиаде, и платоническим мистицизмом.

В отношении собственно религиозного разнообразия он защищает «взаимный инклюзивизм» (reciprocal inclusivism), который является своего рода «плюрализмом как процессом» — мы не можем (точнее, это было бы неосторожно) сходу заявлять о плюрализме и полной эквивалентности всех духовных путей, но нам следует сохранять открытость этой возможности, учиться друг у друга и обогащать собственную традицию, используя прозрения других религий, постепенно двигаясь ко всё более глубокому постижению реальности.

Словом прекрасное исследование, соединяющее множество обычно непересекающихся линий весьма оригинальным образом. Рекомендую.

* Christopher C. Knight. Exploring Religious Pluralism From Mystical Theology to the Science-Theology Dialogue. Cambridge University Press, 2024.

«Мы – это сопричастность [communion] между всеми вещами, решившими стать частью нас».

Из «Детей памяти» Адриана Чайковски. Из всего, что я читал, его трилогия «Children of Time» (ДП — третья книга в серии), это лучшее произведение в жанре постгуманистического сайнсфикшна. Тот случай, когда автору удалось передать не только внешнюю / визуальную / морфологическую инаковость других видов, но и весьма правдоподобно отразить их внутреннюю жизнь, сохраняя при этом глубокий оптимизм в отношении не только возможности межвидового взаимопонимания, но и того самого коммьюниона.

Немного грустняшек.

Прямо перед началом учебного года о закрытии объявил Шумахер-колледж, одно из прославленнейших учебных заведений и интеллектуальных хабов культуры сознания, и пожалуй самое заметное подобное учреждение за пределами Америки. Основанный Сатиш Кумаром в 1991 с очевидной отсылкой к видению Э.Ф. Шумахера (“малое прекрасно”, "буддийская экономика" etc), это был уникальный эксперимент по сотрансформации сознания, человеческих (экономики, общества) и экологических систем. С колледжем было связано множество блестящих имен, от Руперта Шелдрейка и Фритьофа Капры до Вандавы Шивы, а его выпускники десятилетиями работают на передовой культурной эволюции. Несмотря на это, колледж несколько лет находился в стрессовой финансовой ситуации, которая все более усугублялась и теперь привела к полному закрытию проекта.

Из этой же серии, на днях Университет Наропа — одно из главных академических детищ революции сознания — объявил о продаже основного кампуса и переориентации на онлайн-обучение. Опять же, несмотря на легендарный статус (для нью-эйдж и “западно-буддийской” сцены, это примерно как Григориана для Католической церкви) учреждение долгое время сталкивалось с ухудшающейся финансовой ситуацией, так что в какой-то момент оказалось неспособно поддерживать кампус.

После недавних неудач с FDA, руководство Lykos Therapeutics уволило 100 сотрудников (что, насколько я понимаю масштаб их операций, означает — большую часть от общего числа), а MAPS объявила о 33%-сокращении персонала.

Каждое это событие весьма печально само по себе, но они складываются в паттерн, и этому паттерну уже не один год (коллапс Финдхорна в прошлом году, недавний кризис Омеги — Эсалена восточного побережья — едва не приведший к закрытию и т.д.). Ключевые структурные элементы и институции культуры сознания (как бы мы её не обозначали — движения человеческого потенциала и т.д.) явно изживают себя.