У меня книжных итогов не будет, добрую половину года я читала разномастную учебную литературу и перечитывала школьную программу. Да и в целом я такой традиции с итогами не придерживаюсь. Просто хочется отметить, что даже в этот неказистый год случалось что-то хорошее. В кинотеатрах и на онлайн-платформах вышло 22 фильма с моей редактурой. Я завела канал, написала несколько неплохих постов, 5 лекций, а ещё одну песню (!), смастерила своими руками парочку симпатичных штук. На самом деле много было в этом году стоящих дней, а в следующем будет ещё больше.

Какие у меня новости? Я записалась в библиотеку. Последний раз брала книги на дом ещё в университете – на кафедре и в библиотеке факультета. А вот в легендарном для петербургских филологов месте – РНБ – я не сиживала, ведь студенту-классику подобает проводить время не там, а в Античном Кабинете на Петроградке.

С тех пор я ходила в библиотеки только на лекции, поэтому читательский билет оформляла даже с каким-то трепетом. Для первого раза взяла вот такой набор. Честно говоря, напрашивается кодовое название «Пока не запретили».

Решила вернуться к ведению канала, добавив свой портрет в галерею Виктории EX LIBRIS.

Вот список из сорока книг, который что-то обо мне да скажет. Книги идут в рандомном порядке, но первые семь – самые любимые уже много лет.

1. «Братья Карамазовы». Достоевский
   На мой плебейский вкус, у ФМ и до «Карамазовых» всё было вполне гениально, но тут уже круче некуда.

2. «Мелкий бес». Сологуб
   Барские жамочки, парфюмерия и мистика низкого сорта. А также «мрак, грязь, страх и ничего человеческого».

3. «Священная книга оборотня». Пелевин
   Мой любимый период творчества ВО, дико смешно, про любовь, сильный женский образ.

4. «Сатирикон». Петроний
   Эта книга написана две тысячи лет назад, и с тех пор человечество ужасно деградировало. Или «Сатирикон» нам подбросили инопланетяне. Или не знаю, что ещё. Я счастлива, что читала довольно большой отрывок из «Сатирикона» в оригинале, учить латынь стоило хотя бы только ради этого.

5. «Ада». Набоков
   Автор собрал волю в кулак и под конец выдал шедевр. Справедливости ради отмечу, что у Набокова мне много чего нравится. Например, «Пнин» и «Отчаяние».

6. «Роман с кокаином». М. Агеев
   Про всё и сразу. Так жить не надо. Душу рвёт покруче Кристианы Ф.

7. «Волшебная гора». Манн
   Реально колдовская вещь.

8. «Мемуары папы Муми-тролля». Янссон
   (а также «Волшебная зима» и «В конце ноября»)

9. трилогия про Карлсона. Линдгрен
   (обязательно с продолжениями про мумию и дядю Юлиуса!)

10. серия «Приключения Эраста Фандорина». Акунин
    (особенно «Смерть Ахиллеса», «Любовник смерти» и «Любовница смерти»)

11. «Мастер и Маргарита». Булгаков

12. «Имя розы». Эко
13. «12 стульев» и «Золотой телёнок». Ильф и Петров
14. «Бесы». Достоевский
15. «Идиот». Достоевский
16. «Преступление и наказание». Достоевский (куда ж без этого)
17. «Ананасная вода для прекрасной дамы». Пелевин
18. «Шатуны». Мамлеев
19. «Путешествие на край ночи». Селин
20. «Одиссея». Гомер
21. «Витя Малеев в школе и дома» и рассказы Носова
22. «Тайная история». Тартт
23. «Господа Головлёвы». Салтыков-Щедрин
24. «Ночь перед Рождеством». Гоголь
25. «Empire V». Пелевин
26. «Евгений Онегин». Пушкин
27. «Заводной апельсин». Бёрджесс
28. «Метаморфозы». Овидий
29. «Шум и ярость». Фолкнер
30. «Лавр». Водолазкин
31. «Циники». Мариенгоф
32. «Синяя птица». Метерлинк
33. «Москва-Петушки». Ерофеев
34. «Котлован». Платонов
35. «Лето Господне». Шмелёв
36. «S.N.U.F.F.». Пелевин
37. «Властелин колец». Толкин
38. «Алиса в стране чудес». Кэрролл
39. Бегбедер как явление
40. Греческо-русский словарь Вейсмана

#портретчитателявкнигах

Пока я сюда не писала, времена оказались ещё больше out of joint, а между тем наступил месяц актяб.

*– Какой у нас нониче месяц идет? – спросит, бывало, Иван Ермолаевич: – актяб?
– Какой октябрь – июль…
– Я их, месяцов-то, не знаю, как их прозывать-то… Много ведь их… А вот, в котором месяце крещенье, этот как месяц называется?
– Январь.
– Ну, вот видишь, теперь надо смотреть так: январь должон стоять против нонешнего месяца… какой ноне месяц?
– Июль, июль, Иван Ермолаевич!
– Ну, январь стоит против июля, вот и надо помнить погоду… которое сегодня число?
– Сегодня шестое…
– А крещенье в кое число?
– Тоже шестого.
– Видишь ты. Вот теперь и надо знать… Михайло! – зовет он работника. – Что, не в примету тебе, шел снег под крещенье, как мы в Сябринцы хлеб возили?
– Что-то не в примету…
– А кажись, что будто как курил снежок-то?
– Н-нет… не упомню.
– Авдотья! – обращается Иван Ермолаевич к жене: – не в примету тебе, как под крещенье ездили мы с Михайлой, брал я полушубок али нет?
Авдотья останавливается с ведром в руке и думает. Думает серьезно и пристально.
– Полушубок? – в глубоком припоминании чего-то переспрашивает она и, вспомнив что-то, говорит: – Н-нет… кажись.
Авдотья замолкла, и Михайло замолк, и Иван Ермолаевич молчит, все вспоминают.
– Чего ты! – вдруг оживившись, восклицает Авдотья: – чай, у Степиных полушубок-то взял… Вьюга-то к ночи поднялась… Чай, помнишь, как Агафья-то прибегала, еще телка в ту пору, – и т. д.
– Так-так-так-так… – твердит Иван Ермолаевич и сам припоминает и телку, и Агафью, и еще что-нибудь.
Наконец, и работник тоже присовокупляет какую-нибудь подробность, так что в конце концов канун крещенья, бывший полгода тому назад, восстановляется в памяти Ивана Ермолаевича, его жены и работника во всей подробности. Весь день накануне крещенья припомнился, во всех мельчайших подробностях, припомнилась не только погода, но весь обиход дня во всей полноте.
– Ну, стало быть, – заключает это исследование Иван Ермолаевич: – копны-то разваливать (для сушки) погодить надо… Пожалуй, как бы к вечеру-то не собрались тучки, уж видно надобно повременить.

И таким образом копны не разваливались, и делалось это на основании самых точных исследований и наблюдений.*

Г.И. Успенский
«Крестьянин и крестьянский труд»

The time is out of joint: O cursed spite,
That ever I was born to set it right!

Случайно нашла забытые давным-давно фотографии. Это год 2015, не позже. Помню, что в каком-то яростном порыве удалила их из инстаграма – жутко раздражали. А сейчас почему-то так нравятся)
Книжки опять же ?