«План стихотворения» Осминкина vs «Способы написания стихов» Данильченко.

Игорь Булатовский — ангел-хранитель независимого книгоиздания в России.

Комментарии объявляются открытыми.

Публикация и чтение текстов Павла Кушнира сейчас — не умаляю их литературного значения — в основном ритуальны. Вспомнилась глава из романа Антуана Володина «Писатели», та, где «самый непризнанный писатель» сочиняет/ читает вслух свое единственное произведение — список расстрелянных на Бутовском полигоне в день его появления на свет. Обращение к текстам к Кушнира сейчас, после его гибели, как воззвание к именам тех, перед кем навсегда виноват самим фактом своего рождения володинский писатель. (Но конечно, и сам Кушнир — абсолютный персонаж этой книги Володина.)

Вообще, значение кинематографа переоценено. Но он завораживает, скрывая в себе источник чего-то порывистого словно приступ смеха или рыдания. В больших дозах он губителен для таких как я, податливых, синхронизирующихся с экранными движениями своими биоритмами, по‌том, слезами, эйфорией, головной болью и мерцающими влюбленностями. Наконец, пик удручающего воздействия — в осознании себя выпяченной из собственного мира, вера в возможность любого нарратива, в так называемый сюжетный поворот, или — раз мы в Венеции — поворот винта.