Во многих интервью режиссер говорил, что его фильмы быстро забудутся, что через 10-15 лет они будут никому не нужны. Но, Алексей Октябринович, похоже, тут вы все-таки ошиблись:

– выставку посетило 205 тысяч гостей, всех возрастов и со всей России;
– выставка была продлена дважды и в итоге проработала больше 5 месяцев. Мы и сейчас, после закрытия получаем от вас, дорогие, тысячи сообщений с просьбами продлить или привезти выставку в ваш город. Не будем скрывать, это большая честь для нас;
– гости заполнили 7 книг отзывов. В основном в них слова благодарности любимому режиссеру и сотни историй о том, как его фильмы повлияли на их жизни.

Организаторы выставки «Кинокомпания СТВ» и бюро Planet9 выражает большую благодарность посетителям и всем создателям выставки, благодаря которым это стало возможно.

Это не конец.

Но начиная со “Счастливых дней” в его кино начинает сквозить какой-то страх женщин. Герой Сухорукова прячет волосатые ноги от соседки по скамейке и ни в какую не идет к ней домой. Беременность – здесь почти заболевание, какое-то странное “вздутие”. А крик новорожденного младенца – самое страшное, что может случиться в жизни одинокого мужчины. В “Замке” Землемер со страхом вожделеет госпожу Брунсвик. В “Брате” Света водит за нос и Данилу, и мужа. В “Уродах” милая барышня оказывается любительницей порки. И хотя тут и звучит фраза “чтобы любить женщину, необязательно хлестать ее розгами”, кажется, Балабанов все-таки думает, что кнут будет нелишним.

Чем старше становился Балабанов, тем более пассивные и страдательные роли доставались у него женщинам. Официантка (“Жмурки”), пленница (“Река”), поставщица кайфа (“Морфий”), обнаженная статистка (“Кочегар”). “Мне не больно” с Ренатой Литвиновой – исключение по чужому сценарию. Но и эта поэтическая душа обманывает героя Никиты Михалкова. Может ли женщина быть товарищем? Только если товарищей трое.

Жена у Балабанова – это товарищ по несчастью. Она нужна, чтобы вовремя забирать у мужика самогон и укладывать его спать. Она дорога, как пристреленное ружье, но в идеальном мире лучше без нее: “В городе Солнца жен нет”. Мать – это дом и Россия, но нигде не может быть опаснее, чем дома. “Ты сыграла Родину” – сказал режиссер Агнии Кузнецовой на съемках “Груза 200”. Но родина тут и старушка у телевизора, и Антонина, которая оставляет школьницу среди гниющих трупов – в назидание.

И все-таки тем, кто сохраняет детство в душе, как проститука в “Я тоже хочу”, Балабанов дарит пропуск в рай. Только чтобы им воспользоваться, придется раздеться. Эта его последняя шутка – признание в любви. По-другому он не умел.