Вчера, наконец, сходил в библиотеку. Набрал детских книг на сербском. Однако первое, что увидел — на почётном месте богато изданные книги про ракию (местный дистилят и краеугольный камень бытия). Название одной из книг: «Слива, бро*». Среди тех книг, что взял «Успокойся, Джоле» — смешная книга-картинка про то, как попугай устроил дома вечеринку. Пришли и лев с трубой, и труппа цирковых пингвинов, и сурикаты, и жираф, и кто только не. А бедненький и послушный пёсик Джоле пытался со всем справиться, на что только и получал ответ попугая: «Успокойся, Джоле!»

Книга переводная, оригинал, Calm Down, Cooper!, вышла несколько лет тому назад в Англии. Но меня привлекло имя художницы — Анна Чернышова, её инстаграм (заброшенный), её behance. Действительно, из России, но, видимо, когда-то переехавшая в Лондон. В России в её иллюстрациях выходила, например, «Наоборотная мама» Маши Рупасовой. Но, кажется, именно зарубежом она стала более успешной, как книжный иллюстратор, здесь она чаще полноценный соавтор книг. А «Успокойся...» и вовсе переведён и издан на нескольких языках. В общем, приятно было встретить земелю.

А Джоле, он же Купер, он же «лучший пёс в городе» очень милый. И иллюстрации отличные.

*Для знатоков сербского, я понимаю, что «бре» не переводится, но меня не переубедить, что «бро» один из лучших вариантов :)

Когда сына принимали в школу в Белграде, то классная руководительница спросила, говорит ли он по-сербски. К тому времени он от силы месяца три занимался, без особого усердия, с репетитором всего два раза в неделю. Я на него не наседал, мне было важно просто снять стресс от нового языка, чтобы он стал привычным. Был немного знакомым.
— Плохо, — честно ответил я.
— А по-английски? — спросила учительница.
— И того хуже, — сказал я.
— Ну, ничего, как-нибудь поймём друг друга, — успокоила она.

И это всё. Никаких претензий. Требований. Угроз. Просто уточнить и пообещать, что это забота учителя — найти общий язык.

В школе, кажется, Дима не испытывает проблем с языком. Хотя я и ворчу порой, мне его уровень, с учётом того, что он пять дней в неделю учится на языке и почти все одноклассники сербы, кажется прогрессирует медленно. Но он уверенно использует гугл-переводчик. Решает тесты. Пишет доклады на сербском. Надо уточнить, как у него с устными ответами. Ну, думаю, парой-другой фраз он точно перекидывается на обязательной практике, которую они тут проходят каждый семестр.

Когда он только пришел в класс, все одноклассники бросились ему помогать: мол, что непонятное на сербском будут переводить... на английский 😁

Одноклассница Тиена сразу выдала свой телефон, мол, пиши, если какие вопросы. Учителя даже порой хвалят, а учительница литературы ставила пятёрки за то, что он формулировал мысли о прочитанном, чуть сложнее пересказа 😁

Почему я это всё пишу? А от прочитанной недавно новости с родины, мол, один из главных сатанинских приспешников Вячеслав Володин предложил обязать детей мигрантов сдавать экзамен на знание русского языка. И только в таком случае иметь возможность учиться в школе.

Я не идеализирую сербскую школу, хотя, тут есть много, чего сказать хорошего. И не демонизирую российскую школу. Думаю, выглядеть неконвенциональным славянином нелегко и там, и там. Но описанное выше различие мне кажется знаковым, мне, например, тяжело представить такую же заботу о плохо говорящем ребёнке.

UPD: Да, забыл написать в основном тексте важную мысль: ребёнка, осваивающего язык, не бросают. Учитель всегда сообщит, если у него проблемы с языком. На что надо обратить внимание, что подучить, позаниматься дополнительно (знаю случаи, что такие занятия либо организованы в школе, как сборные группы, либо учителя берутся сами).

Давайте, немного расскажу о сербской школе. Вроде, ничего необычного, но есть милые детали, что впечатляют. 1. Сегодня к детям приходил пожарный. Рассказывал про правила безопасности. Когда я был учеником, к нам никто не приходил. А мне так хотелось. 2.…

Давайте, немного расскажу о сербской школе. Вроде, ничего необычного, но есть милые детали, что впечатляют.

1. Сегодня к детям приходил пожарный. Рассказывал про правила безопасности. Когда я был учеником, к нам никто не приходил. А мне так хотелось.

2. У работников образования продолжается забастовка. Сейчас идёт вторая «мягкая фаза». Все уроки сокращены до 30 минут. Учителя, которые ведут продлёнку тоже сокращают свое присутствие и перераспределяют смены между друг другом. Т.е. продлёнка не короче, но теперь один учитель занимается двумя классами, пока коллега ушел раньше.

Ещё грозились, что всем ученикам будут ставить «отлично», вне зависимости от результата. Но тут мне судить сложно, в первом классе и так не ставят оценки. Но пишут: Браво!

1. Сегодня тёща увидела на фотографии, как дети завтракают. И пришла в ужас. Бедняжечки рассаживаются, кто где может в школьном дворе. Кто на лавках, кто на пеньках, кто сидит на бордюре, а кто и вовсе стоит. И все хомячат гостинцы, что принесли из дома. В школе кормят только обедом (за плату, впрочем, в мои годы мы тоже платили ежемесячно за еду).

Дети все приносят разное. И этим обмениваются. Вообще, я каждый день слушаю от Кати рассказы, что кого угостила она, кто и чем её. Утром я собираю ей два пакетика: в одном нарезанные фрукты. Во втором: сладости. Сегодня у неё были киви. Кекс с малиной. Три зефирины в шоколаде. Вечером расскажет, на что смогла сменять.

А, вот, ещё какая удивительная новость. Все номера «Кукумбера» оцифровали и удобно выложили на сайт.

«Кукумбер» — это такой знаковый детский журнал, из которого, если не вырос современный российский дет.лит, то в нём рос.

https://kukumber.online/about/

Ходил утром на рынок за клубникой и абрикосами, чтобы позавтракать с сыном. А нашёл...

И, вот, эта часть книги замечательная. И позволила мне изменить своё мнение и восхититься книгой Поляринова. Пусть она и остаётся, примерно, понятной из чего собранной, но свою силу имеет. История о воспроизводящемся насилии и желании человеком подчинить себе человека, властвовать над ним ради самого этого чувства — властвовать — сильная.

В ней нет нового, нет чего-то удивляющего. Меня, наоборот, завораживает, как одни и те же схемы повторяются, а люди оказываются под гнётом разрушительных отношений. В книге есть и про сложные отношения между родственниками. И про то, что боль от прошлого делает падким на кажущееся лёгким исцеления. И про то, что иногда для властвования над человеком достаточно его лишь немного выделить, чуток приголубить, подарив столь необходимое и лелеемое человеческое тепло.

И, повторюсь, про то, как мудаки этим пользуются. Довлатов писал, что важно задаваться вопросом: «не говно ли я». Я его немного отредактировал на «не быть мудаком». «Риф» неплохая книга, помогающая ещё раз об этом подумать.