Эрэл Эрилик. Рассказ из детства

Кажется, это было давно, хотя, может, и недавно — время в детстве течёт по-другому. Всё кажется ярким, значимым, будто это только вчера произошло. Дело происходило в нашей деревне. Она была не слишком большой, но и не маленькой — примерно три тысячи жителей. В школе училось около шестисот детей, и жизнь у нас была весёлая и шумная.

Наша деревня была разделена на районы, которые мы называли түөлбэ. У каждого района были свои «хозяева», свои «штабы» и, конечно, свои правила. Если ты не дружил с ребятами из другого района, то лучше туда не ходить — могли и прогнать. Такие мелкие стычки между районами были обычным делом, особенно среди мальчишек моего возраста.

У нас существовали свои негласные законы: дрались только со сверстниками, и только по правилам. Драка могла быть до первой крови или до слёз. Заплакал — значит проиграл. Но если ты был из другого района, дружба на уроках заканчивалась сразу за воротами школы. Твой одноклассник мог стать соперником, особенно если шла игра в футбол или войнушка.

Эта история произошла, когда я был в третьем или четвёртом классе.

Мы с дедом часто ездили вечерами в гаражи нашего совхоза. Там собирались механики, шофёры, трактористы — весёлые, добродушные мужики. Они обсуждали свои дела, играли в шашки, шахматы или бильярд. В помещении всегда стоял плотный табачный дым, и пахло машинным маслом.

В один летний день дедушка снова взял меня с собой. Это были последние дни каникул, впереди ждала заготовка сена. Пока дед и его друзья спорили над каким-то чертежом в доме шофёра, я решил отправиться на свалку за гаражами. Там было настоящее кладбище старой техники.

Дедушка, как всегда, предупредил:
— Смотри только, чтобы не порезаться. Металла там полно.

На свалке можно было найти всё: кабины от старых грузовиков, автобусы, тракторы, комбайны. Машины стояли слоями, словно ржавые великаны, которые когда-то служили людям, а теперь превратились в груду металла.

Я начал лазать по кабинам, крутить руль, представляя себя шофёром, а потом услышал, как кто-то рядом тоже играет. Любопытство взяло верх, и я пошёл посмотреть.

За одной из ржавых машин я увидел старшеклассника из нашей школы. Это был человек, которого все уважали и побаивались. Высокий, худощавый, с острым взглядом, от которого всем становилось не по себе. Он был молчаливым, всегда держался особняком, и казался почти взрослым. Его уважали не только сверстники, но и старшие ребята.

Но сейчас передо мной был совсем другой человек. Он сидел в кабине старого ГАЗа, обеими руками держался за руль и с увлечением играл. Его лицо светилось, глаза блестели от азарта. Он переключал рычаги, как настоящий шофёр, представляя, что мчится на танке или гоночной машине.

Когда он заметил меня, то выскочил из кабины и строго сказал:
— Если хоть кому-то расскажешь, что я тут играю, сам пожалеешь!

Я замер от испуга и быстро закивал:
— Никому, честное слово!

— Как тебя зовут? — спросил он.

Мы познакомились. Его голос стал мягче, и он даже улыбнулся.
— Ладно, раз уж ты тут, давай вместе играть.

Мы лазали по ржавым тракторам и комбайнам, крутили рули, представляя себя водителями самых разных машин. Оказалось, он был таким же мальчишкой, как и я, только прятал это под своей серьёзной маской.

Позже он стал дальнобойщиком, как его отец. Я тоже связал свою жизнь с техникой, став бульдозеристом. Но тот день на свалке я запомнил навсегда. Старые машины, которые никогда больше не заведутся, подарили нам не только радость игры, но и начало настоящей дружбы.

2023

Сугробы. Рассказ

Автор Эрэл Эрилик

Я живу в маленьком посёлке в далёкой Якутии. Наш посёлок уютно расположился в большом алаасе — это такая огромная луговина, окружённая сопками. В каждом алаасе обязательно есть водоём, а у нас — священное озеро Эбэ, что в переводе означает «матушка». Зимой мы берём там лёд, летом рыбачим, весной и осенью охотимся. Для нас это не просто озеро — это часть жизни, наших игр и приключений.

Мы с ребятами часто бегаем по берегам Эбэ, гоняемся за бурундуками, которых по-якутски называют моготой. Это такие ловкие, быстрые зверьки, и поймать их почти невозможно. Однажды я со своим лучшим другом Славой чуть было не поймал одного — но, конечно, он ускользнул. Мы тогда представили себя героями, как в мультфильме «Чип и Дейл спешат на помощь». Правда, после бурундуков я всегда вспоминаю, что дома надо помогать — так говорит мой отец.

Папа работает учёным и часто уезжает в город. Он говорит, что мне пора взрослеть и научиться убирать снег, как настоящий мужчина. «Тебе уже восемь лет, а до сих пор не умеешь делать настоящие якутские сугробы!» — шутит он. И вот однажды, вернувшись с вахты, показал, как лопатой можно собирать снег так, чтобы он скользил ровно, а сугробы получались большими и крепкими. Я старался изо всех сил, хотя работа мне казалась бесконечной.

Весной ко мне пришёл сосед Эдик с идеей, которая сразу захватила моё воображение: построить на пустом соседнем дворе настоящую снежную крепость. Дом на этом участке стоял пустой — хозяева зимой уезжали в город. Снега там было много, как на нескольких футбольных полях. Эдик мечтал вырезать из него снежные кирпичи, построить иглу, а потом устроить битву, как в фильме «Горячий снег».

Но был один нюанс: дедушка всегда предупреждал, что топтать чужой снег без разрешения нельзя. «Хозяева всё узнают, найдут виноватого и устроят народный суд!» — говорил он строго. Однако Эдик придумал хитрый план. Весной на участок всегда привозили лошадь, чтобы она топтала снег. Значит, нам надо было только построить всё заранее, а утром снег прикроют следы лошадки.

Мы узнали у пастуха, когда он привезёт лошадь, и договорились с ребятами действовать. В пятницу я уговорил бабушку и дедушку отпустить меня поиграть, обещая вернуться вовремя. А Эдик сказал родителям, что ночует у меня. И вот, когда все уснули, мы выскользнули наружу.

Большой двор лежал перед нами в молчаливой тишине. Светила луна, снег блестел, словно серебро. Мы с ребятами начали строить замки, окопы и целую снежную деревню. Кричали, играли, как будто это был наш собственный мир. А потом устроили грандиозную битву за крепость. Мы были счастливы, словно герои в кино.

Утром меня разбудил дедушка и спросил строго:
— Ты случайно не затоптал чужой снег? Говорят, соседи уже позвонили хозяевам.
Я испугался, вышел во двор и увидел… кобылу! Она стояла на соседнем участке и спокойно топтала наш след. Мы с Эдиком переглянулись и не сдержали радостного смеха.

С тех пор я понял: детские приключения всегда лучше всего заканчиваются, когда в них немного хитрости и много снега. А кобылу я назвал «Туйаара» — она стала для нас настоящим героем этой снежной зимы.

Хатасс 2021

Звук радостного смеха внука и шума от старой радиоприёмной. Слышен лёгкий треск, как дедушка переключает радиостанцию, и в эфире звучат рассказы о дальних странах и великих путешественниках. Наступает тишина, наполненная размышлениями о большом мире и о том, как мало мы о нём знаем.

(Музыкальная вставка. Слова ведущего)

Ведущий: Вот так, друзья, рассказы из детства передаются от дедушек к внукам, как древний путь, по которому движутся истории, мудрость и свет. Спасибо, что были с нами на волнах радиостанции Арктической медиакомпании Чэ. До новых встреч на страницах нашего проекта "Век семьи"!

Радио-сага "Роман. Век семьи"
Автор: Эрэл Эрилик

Арктическая медиакомпания ЧЭ

Дед (Эрэл) сидит в кресле, старом и удобном, с чашкой чая в руках. Его взгляд тянется в окно, где белые снежинки, словно крошечные звезды, медленно падают на землю. Внук (Дьулуур) сидит рядом, усаженный в мягкое кресло, с любопытством смотря на старика, слушая каждое слово.

Дед (Эрэл):
— Ну что ж, сынок, как ты думаешь, что бы означало для наших якутских купцов в начале XX века попасть в такой далёкий Китай? Тем более в Шанхай? Вот смотри, — дед достает старый глобус и начинает его крутить, останавливаясь на Якутию, показывая внуку. — Вот тут наша Якутия, а вот Китай, а вон там — Шанхай, портовый город. Знаешь, на сегодняшний день там находится самый большой Диснейленд в Азии, но тогда всё было по-другому. Китай был настоящим миром, полным тайн и возможностей.

Дьулуур (внук):
— Но как они могли добраться до Шанхая? Это же так далеко! Мол, машины были, но не такие быстрые, как сейчас...

Дед (Эрэл):
— Ты прав, сынок, тогда не было машин, как теперь, да и самолётов не было! Но наши предки, купцы они не боятся таких расстояний! У нас была и есть огромная земля, и ещё с древних времён наши люди любили торговать, заниматься обменом. Тогда не было таких понятий, как «границы». Всё было взаимосвязанно — Русь, Сибирь ,Манчжурия, Корея, Япония и.т.д — все эти страны и территории, они торговали, обменивались знаниями и товарами. У них не было преграды, как у нас теперь.

Дед продолжает крутить глобус и показывает на важнейшие торговые пути.

Дед (Эрэл):
— Взять, к примеру, Великий Шёлковый Путь — одну из величайших торговых дорог, которая связывала Восток и Запад. Он проходил через Китай, Среднюю Азию, а потом через нашу территорию в Сибирь, и, может быть, даже в Аляску. Люди без страха и сомнений путешествовали по этим путям. Это было время, когда земля была открыта для исследования и торговли. И наши предки, как и многие другие народы, были частью этой глобальной сети. Вот так и наши герои, в числе прочих купцов, попали в Шанхай, строить своё дело, создавать связи, зарабатывать. Представь, как это было — с их жизнью, их опытом.

Дьулуур (внук):
с удивлением в голосе
— Значит, наши люди, даже такие дальние места могли быть им доступны? И вообще, какие у них были идеи? Это же был другой мир, дедушка…

Дед (Эрэл):
— Это был мир торговли и возможностей, сынок. Люди встречались, обменивались товарами, умениями и опытом. Я ведь рассказывал о наших родственниках — рода Кимов. Знаешь, один из них, нашего рода, был в Китае в то время. Он тоже строил там дело, был известным человеком. Когда я впервые услышал о его делах, мне стало ясно, насколько связаны были те древние торговые пути, на которых наши предки процветали. Мы всегда были частью этого огромного мира, и наша история — это не только про Сибирь , но и про весь мир.

Дед кладет глобус на стол и с улыбкой смотрит на внука.

Дед (Эрэл):
— А ты, Дьулуур, помнишь, как мы с тобой смотрели энциклопедии? В них много рассказывается об Азии, Сибири, всей нашей стране. В следующий раз, когда будем вместе, откроем их снова, чтобы ты лучше понял, как именно наш народ и его потомки участвовали в этом большом мире. Там всё, что ты хочешь узнать — и про Китай, и про Шанхай, и про Манчжурию, Корею. История всегда рядом с нами, надо только прислушаться.

Дьулуур (внук):
с любопытством в глазах
— Да, дедушка, ты прав. Надо больше читать, узнавать, как всё начиналось. Я теперь точно знаю, что в нашем мире всё было связано — не только через телефон и интернет, но и через старые дороги, древние связи.

Дед с улыбкой кивает, довольный, что его внук проявляет интерес к семейной истории.

Дед (Эрэл):
— Так-то лучше, сынок. А теперь, когда будешь читать, думай о тех путях, что прошли наши предки, и представляй себе этот мир, где каждый уголок был частью чего-то большего. И может быть, когда-нибудь и ты сможешь идти по их следам, но уже с новыми знаниями и достижениями.

Короткие рассказы

"Возвращение к себе"

Алексей , молодой и успешный менеджер в банке, жил в большом городе, в окружении таких же людей, как он сам — таксистов, парикмахеров, банкиров, которые, словно в клетках, днями сидели на своих рабочих местах, прочно привязанные к мониторам и телефонам. Жизнь его текла привычно: планы, отчёты, проценты, документы. Даже личные разговоры с женой сводились к «где выгоднее брать ипотеку» и «куда поехать в отпуск». Каждый день напоминал другой, и, честно говоря, Алексей не мог бы отличить понедельник от четверга, если бы не календарь на смартфоне.

В этом году Алексей с женой Светланой планировали провести отпуск на море. Светлана давно мечтала о тропиках, об отдыхе с шезлонгами и коктейлями, и каждый вечер просматривала фотографии отелей. Но когда до долгожданного отпуска оставались считанные дни, выяснилось, что поездка откладывается. По каким-то непредвиденным обстоятельствам им пришлось отменить рейс, да и с финансами всё оказалось не так просто, как казалось. Светлана лишь удручённо вздохнула, а Алексей вдруг поймал себя на мысли, что не так уж и жалеет.

Старенький дом бабушки и дедушки, где он провёл своё детство, звал его. И вот, совершенно не по плану, Алексей отправился в деревню — место, которое он давно забыл в своей городской суматохе.
Алексея встретил дед, крепкий и немного суровый, но всё такой же добрый, как раньше. Когда они пришли домой, бабушка встретила его с широким обедом: горячий деревенский хлеб, густое молоко, сметаной и якутскими оладьями. Алексей давно не чувствовал такого спокойствия.

В деревне время словно остановилось. Утром он проснулся от петушиного крика, а не от назойливого будильника, и решил пройтись по окрестностям. Пыльная тропинка вела его к алаасу, где он неожиданно встретил своего школьного друга Ваню, с которым когда-то гонял мяч и ловил лягушек на берегу. Теперь Ваня работал на земле: ухаживал за коровами, курицами, сам с утра до вечера занимался хозяйством. Алексей с интересом слушал его рассказы, удивляясь, что для Вани жизнь в деревне — это не «временная передышка», а настоящая судьба, путь, который он выбрал осознанно и с радостью.

— А ты что, Лёш, всё в банке? — спросил Ваня, вытирая пот с лица и с интересом разглядывая друга. — Тесно, наверное, там тебе? Кругом бумаги, люди чужие, да все о деньгах.

Алексей отмахнулся, но сам заметил, что его ответ прозвучал неубедительно. К своему удивлению, он понял, что за все эти годы в городе не чувствовал себя «своим». В этом утреннем свете, среди полей и простых людей, он ощутил себя легче, будто сбросил каменные стены города с плеч.

На выходные Алексей решил остаться у Вани, помочь ему по хозяйству. Впервые за много лет он взял в руки косу, чистил загон для кур, и с удивлением понял, что это физическое, простое занятие даёт ему ощущение удовлетворения. Городская жизнь с её бесконечными звонками и беготнёй теперь казалась пустой и ненастоящей. А здесь всё было настоящим, от запаха земли до звучания ветра.

В последний день он пошел на рыбалку с Ваней. Тишина реки, лёгкий плеск воды, уютное тепло раннего солнца — всё это наполнило его сердце какой-то светлой тоской. Глядя на своё отражение, Алексей понял, что за всей этой гонкой за успехом и комфортом он потерял самого себя, и что именно здесь, вдали от городского шума, он вдруг нашёл ответы на свои вопросы.

В тот вечер, сидя на берегу реки и смотря вдаль, он задал себе вопрос: «А что, если всё это и есть настоящее счастье?»

Эрэл Эрилик 2020

Дело в ресторане

В середине двухтысячных, когда я работал администратором в одном из самых престижных ресторанов города, наслышанном в местных кругах, можно было наблюдать, как «элита» отдыхает. Коллектив у нас был хороший: официанты – молодёжь с училища, амбициозные студенты, жаждущие стать новыми администраторами, управляющие – опытные и хитрые, шеф-повар – и вовсе отдельная история. Говорили, его зарплата превышала жалованье самой управляющей, но и напуску на себя он не делал: иногда мог пропустить рюмочку-другую, а то и не появиться вовсе. Мужик весёлый, юморной, с народным талантом поддерживать застольные разговоры, но вот беда – иногда перегибал, и уж тогда мог выдать такую шутку, что официанты хохотали до коликов.

Как-то весной, в воскресенье, когда я уже расслаблялся дома, раздался звонок. Звонил новый администратор второй смены – неопытный, ещё не привыкший к нашим субботним бдениям. Голос у него дрожал, как у школьника на уроке физики.

— Тут два… клиента сцепились, — пролепетал он.

— Ну, вызови милицию, — привычно посоветовал я.

— Они депутаты! — воскликнул он с той нервной интонацией, с которой упоминают о явлениях вроде зимнего апокалипсиса.

Депутаты, так депутаты… Эти господа только недавно избрались, партнёры нашего руководителя — громкие фигуры, мастера официальных встреч и пышных застолий. И вот представьте: захожу я в ресторан, а там — тишина. Только пьяные депутаты барахтаются в вип-зале, словно два борца сумо, сцепившись друг с другом в каком-то безумном коридоре власти.

Их одежда валялась, как после урагана: дорогие галстуки свисали с краёв столов, деньги валялись на полу вперемешку с документами и мобильниками, да такими, что в наши дни из них уже музей бы сделали. Шесть телефонов, аккуратно разложенные по полу, как странные реликвии. На каждом — вынуты батарейки, выброшены симки. Вокруг разбросаны купюры, золото, часы, даже несколько барсеток.

Один из толстяков — из тех, что известны в наших краях лишь по прозвищам — покосился на меня, как если бы я был служкой из ресторана забегаловки на отшибе, недостойным ни слова, ни внимания. Сказал охраннику: «Почему не остановили это?» А он, бледный, только рукой развёл — таких клиентов не хотелось бы задеть, ни словом, ни делом.

Я тогда вышел на улицу, где под звуки рэпа стояли два чёрных джипа, словно сторожевые собаки. Постучал в окно одной из машин. Шофёры — фигуры угрюмые, с взглядами, что могут обжечь наповал — мигом вышли и, молча, пошли разнимать «боссов». Уж такие были водители — с глазами, в которых читался опыт работы не то в спецназе, не то в тех структурах, о которых слухи гуляли по всему городу.

Они вошли в зал, обняли своих буйных «начальников» и ловко, даже почтительно, как детей малых, затащили их в машины, напомнив, кто тут действительно хозяин положения. За пять минут выпроводили их в свои черные джипы, словно увезли не важных персон, а отбившихся от рук гостей с деревенской свадьбы.

На полу осталась только сцена битвы двух безвременно спившихся богов городской власти. На ковре — золото, разбросанные вещи, испачканные бумажные купюры, лежавшие грудами. Случайные, едва ли стоившие взгляда предметы: ремешок от барсетки, вырванный из кармана галстук. Вещи запихнули в мусорный пакет и убрали в сейф.

Позже, когда в ресторан явился шеф, мы ему всё рассказали. Он слушал, усмехался, но хмурился. Сказал, что мы поступили правильно, что милиция – не всегда наш друг в делах с избранными.

Шли годы, а тот день так и остался в памяти как свидетельство абсурда, комедии, в которой богатые и влиятельные — лишь куклы на сцене, разыгрывающие фарс под взглядами тех, кто молча разбирается в настоящем.

Эрэл Эрилик 2020 год

[13.08, 9:55] Эрэл Эрилик: ?сахалыы токкуйдаан этиини сатаан таба сааһылаабат буоллаххына маннык көрдөөх өйдөбүллээх ( синдром Кличко)) буолан тахсар. Билигин ити эппит этиитин нууччалыы тылбаастаан көрүҥ эрэ,?тугу этэрин нууччалыы толкуйдаан өйдүөххүтүн сөп. Нууччалыы суруллубут сокуон тылын туруору сахалыыга тылбаастаатахха итинник буолар.???
Дьиҥэ сааҕын туттар эрэ кэмҥэр ботуруонна ук, туттубат кэмҥэр, ол аата, бүтэн сүгэн дьиэлииргэр, чайдыыргар уураргар, сынньана тахсаргар, эбэтэр уһун да, кылгас да кэмнэргэ уураргар ботуруона суох буолуохтаах диэн буолуо. Кыҥыы олорон, ытыаҥ аҕай иннинэ эрэ ботуруонна угун диэн буолбатах ини.
[13.08, 9:55] Эрэл Эрилик: Үһүс илии наада буолсук, биир илии сааҕын тутар, иккис чыыбыһы тардар, үһүс ботуруон уган сардырҕатан олоруохтаах. Ол аата биир эрэ айахтаах саа көҥүллэнэр буоллаҕа дуу...
[13.08, 10:29] Эрэл Эрилик: Көмүс күһүн көһүтүүлээх түгэнэ дьэ тиийэн кэлэн туран ииктиир үксэ кустуу бардылар. Дьахтар да хаалсыбат, сир астаан ойуур, тыа быыһыгар эҥин- араас өҥнөөх таҥастара кылбаннаһар, үөрбүт саҥалара айманар. Арай быйылгы күһүҥҥү кустааһын моһуоктаах буолла. Ытар кэмҥэр эрэ ботуруон уктуохтааххын уонна атын кэмҥэ устубуолгар ботуруону уктуо суохтааххын диэн саҥа сокуон тахсыбытын туһунан тэлэбииһэргэ кэпсээбиттэр үһү диэн кусчуттарга улахан мунаахсыйыы буолла.
Хата Уйбаан кырдьаҕас онно кыһаллыбат. Биир устубуоллаах былыргы, туттуллубута өрүттэн маһын лааҕа сүтэн харааран саххаахтаммыт 12 халыыбырдаах саатын сүгэн күтүөтүгэр Маахыска тиийдэ.
-Дьэ нохоо, саҥа сокуон тахсыбытын билэр инигин. Миэхэ ботуруонньут идэлэнэн барыс.
Саҥа икки айахтаах омугун саатын хаатыгар уга олорор күтүөт соһуйда аҕай:
- Эс, ол туох сокуона? Ол туох идэний, ботуруонньут диэн?
- Саҥа сокуонунан сааҕар ытаары эрэ ботуруон уктуохтааххын. Бэҕэһээ күнүс тэлэбииһэринэн кэпсээбиттэрэ.
Мин ботуруон угар үһүс илиим суох. Ол иһин сим биир туһата суох саалаах киһи эн барсан миэхэ ботуруонньут буол.
- Эс, бу оҕонньор тугуҥ балыыҥкатай... Сааҕар хайдах ботуруона суох олорон кустаары гынаҕын? Ытарбар эрэ уктуохтаахпын дуо, ол?
Маахыс соһуйда аҕай. Оттон Уйбаан оҕонньор биир айахтаах саатын имэрийэ олорон бэрт холкутук:
- Саҥа сокуон. Үһүс илиилээх буоллаххына баҕар бэйэҥ да бар. Мин хата ботуруонньутунан ыалбын кылар Кынаачайы да илдьэ барар инибин. Мэлдьи кус өлүүлэтэн босхо кус амсайааччы. Бу сырыыга үлэлээн да аһаатын ээ. Атан турар устубуолу булларар ини. - диэн баран кырдьаҕас аргыый аҕай тахсан барда. Аанын чиҥэтэ саба баттаан лып гыннарда.
Маахыс улаханнык мунаарда. Үһүс илиитэ суоҕунан сибээстээн киниэхэ эмиэ, аҕа кынна оҕонньор этэринии, ботуруонньут наада буолсук дуу... Кими сөбүлэһиэн толкуйдуур биир эбии кыһалҕаламмыт Маахыс кэргэнин диэки көрөн ылла. Таах аптаамаат саа ылбакка, дии санаатаэрээри, чыыбыһын тардаары хайдах затворун тардан ботуруонун устубуолугар киллэртэрэрин санаатаҕына, ол үлүгэр мөхсүүгэ куһун таба ытыа дуо. Ытаары диэн буолатах эбит ээ, саатар... Хайдах ытарга тэҥҥэ барытын оҥоруон олус мунахсыйда. Саатын хаатыттан хостоон ылан кыҥаан туран, чыыбыһын тардан иһэн тииһигэр ытырбыт ботуруонун уган көрүөн баҕарда эрээри, хайдах да сатамматын билэн, хаһан муостаҕа силлээбэт бэйэтэ "тфу" диэбитин бэйэтэ да өйдөөбөккө хаалла. Ботуруона муоста талыгыр гына түһэн баран дьыбаан анныгар төкүнүйэн хаалла. Саҥа сокуонтан самныбыт Мааҕыс саатын дьыбааҥҥа бырахта. Кэтэҕин тарбана олордо.

Биир улахан үлэбит бүгүн тахсар???

Сотору...