что ж, пора и мне сделать это.
моя история на этом канале очень насыщенная, долгая и, временами, невероятная, но у каждой истории есть логический конец. и к такому завершению подошёл и этот канал.

к сожалению, я потеряла связь не только с ним, но и с вами. как бы печально это не звучало, но дискомфорт присутствует, от него я пыталась прятаться долгое время, но он все равно догонял, находил и давил на плечи со всей силой.

многое между нами было, мои жемчужины, и я решилась на новый шаг, оставив этот канал, как архив. здесь действительно много историй, которые запали мне в душу, к которым, я, скорее всего, вернусь не раз. надеюсь, вы тоже будете перечитывать полюбившиеся рассказы с улыбкой на губах.

но я не прощаюсь. я все еще ваша окито, которая будет писать новые истории, но на новом канале. хочу заново построить комфортный домик, в котором каждому, кто захочет начать новый путь со мной, будет уютно.

спасибо за такой долгий путь.
я люблю вас. ❤️‍🩹

ㅤㅤ
Чонин, когда к нему лезет Чан со своей нехваткой внимания и любви:

#пум

ㅤㅤ
Ночная смена. Казалось бы, зачем искусствоведу она. Но директор не спрашивал: меньше придётся платить за охрану. А Чонин и рад. Дом съедает витающей в воздухе скукой, а тут историй навалом и, самое главное, — статуя.

Та, что заставляет сердце Чонина вырываться из груди, стоит только вспомнить. Та, что манит к себе, заставляя закрывать в спешке дверь музея изнутри и направляться в необходимый зал. Там почти нет света, но это не пугало, а завораживало. В тусклом свете маленьких фонариков мужская фигура казалась ещё привлекательнее.

Ян оставляет на скамье напротив статуи свой ежедневник, а сам аккуратно присаживается на краю. Въедается взглядом в каменное лицо и удивляется его красоте. Как же повезло тому, кто создал эту фигуру, ведь скульптор видел человека невероятной внешности.

Сидеть спокойно не получалось, хотелось быть ближе. Он делает маленькие шаги навстречу, рассекает изящной кистью руки духоту и касается острой линии подбородка, идеально оточенную инструментом. Подушечки пальцев скользят к линии, идеально ровной, губ. Чонина будто током бьёт, когда кончики дотрагиваются сначала до верхней губы, а затем — нижней. Он дотронется и маленького носа, обведя невесомыми прикосновениями лоб, брови и верхнее веко.

Желание касаться увеличивается, Ян с ума сходит от безумных мыслей в голове. Он сглатывает крупицы пыли, собранные кончиком языка со своих губ, и поднимается на носочки, укладывая горячую, чуть влажную, ладошку на холодное представление щеки. Тянется, дышать перестаёт и утыкается кончиком носа в твёрдый, прижимаясь губами к каменным.

Жмурится, чувствуя, как сердце вот-вот выпрыгнет из груди, жмется губами сильнее и задыхается, когда ощущает невесомое прикосновение теплой ладони к собственной шеи. Ему не страшно. Ему хочется ещё, ведь безумие плотно сжимает всё тело. Ян чувствует, как каменные губы становятся мягкими, слышит чужое дыхание и проваливается в сладкий запах малины. Изящные пальцы поднимаются выше, путаются в густой шевелюре мужского силуэта, который стал реальным, позволяя Чонину притягивать юношу ближе к себе. Хочется остаться здесь навсегда, хочется пропустить этот момент под кожу и схоронить его там.

Ян глаза распахивает, когда ощущает чужой язык в полости рта, и отстраняется, прижимая ладонь к груди в районе сердца. Это было лишь маленькое помутнение, созданное его безграничной фантазией.

На губах всё ещё ощущается привкус малины, а дрожащие пальцы сжимают обложку ежедневника. Чонин взглянет вновь на мужскую статую и, коснувшись собственных губ подушечками пальцев, глупо улыбнётся, отправляясь в библиотеку.

#буковки
#минчоны

ㅤㅤ
Всадники развернут своих лошадей и, ударив их по бокам ботинком, исчезнут из вида эльфа, взгляд которого падает на, спрыгивающего с лошади, принца.

— Все хорошо? — тон в голосе меняется мгновенно, заставляя блондина вздрагивать от волны мурашек по нежной коже. — Не бойся, они не вернутся.

— Я не боюсь, Чан, — Феликс гордо поднимет подбородок, стряхивая с плеч пряди волос. — Если суждено умереть, то я приму смерть с достоинством.

Принц улыбнётся уголком губ. Его всегда восхищала смелость Феликса, которая брала над ним вверх постоянно, помогая расправлять плечи и выпрямлять спину. Именно в такие моменты Чан замечал всю красоту существа: пухлые губы цвета созревающей малины, острые черты лица казались мягкими, если рассмотреть их поближе, невероятно яркие фиолетовые глаза, россыпь веснушек — это маленькое отличие Феликса от всех остальных — и длинные, достигающие поясницы, волосы цвета пепла. Чан рукой проведет по боку лошади и сделает шаг к эльфу, протягивая пальцы к его лицу. Невесомое прикосновение к прохладной щеке заставляет её наливаться лёгким румянцем, вызывающим слабую улыбку на губах.

— Все такой же смелый эльф.

— Хоть кто-то из нас смелый, Ваше Высочество, — Феликс серьёзен. Хмурость с лица не исчезает, а маленький шаг назад говорит принцу об одном — он не желанный гость сегодня. — Когда ты поговоришь с дядей? Не устал истреблять нас? Может, тебе нравится, что все существа пытаются выживать в королевстве, которое когда-то было мирным?

Чан опустит голову виновато, прикусывая нижнюю губу. Чувство вины оседает даже в лёгких, заставляя юношу сглатывать сухой ком собственного ничтожества. Он — будущий король, который не в силах что-то изменить в своём же королевстве.

— Думаешь, это так просто?

— Проще, чем убивать нас, — эльф склонится за лукошком, наполовину наполненным ягодами, и выдохнет. — Я верил в нашего будущего короля, который избавит нас от страданий. Но сейчас передо мной стоит трус, не желающий влезать в дела своего королества. Если бы твой отец увидел, что ты...

— Хватит! — в темно-янтарных глазах блестит ярость вперемешку с обидой. Слова вонзаются в сердце, как стрелы, висящие в колчане за спиной. — Не тебе меня судить. Ты не знаешь, как я живу. Не знаешь меня так хорошо, чтобы такое говорить.

— Я и не хочу больше знать, — слова вырываются из груди ядовитой жидкостью, разъедающей сердце эльфа. Оно бьётся от каждого движения принца, навстречу к нему тянется. — Ты же обещал. Обещал все исправить в ближайшее время, но я всё продолжаю хоронить своих братьев и сестёр.

Вот-вот кристаллы слёз начнут скатываться по белоснежной коже, а дрожь по телу эльф унимать не собирается. Если для всех он — сильный, то внутри — слабак. И страшно ему так же, как и остальным.

— И я сделаю всё, чтобы существа могли жить в королевстве, как и раньше, слышишь? — тёплые ладони лицо обхватывают, отдают половину тепла, согревая холодную кожу, пока тёмный взгляд заглядывает в душу. — Даже если это будет стоить мне жизни, Феликс. Потерпите ещё немного, пожалуйста.

Эльф сглатывает вязкую слюну, хватается пальцами руки за чужое запястье, как за самое ценное, и чуть кивает, получая в тот же миг обжигающий поцелуй в лоб. Кончик чужого носа прижимается к нему следом, а Феликс рушит стены отстраненности, позволяя сжимать рубашку принца пальцами до белых костяшек.

Он подождёт ещё немного, расстворяясь в нежных прикосновениях.

#буковки
#чанликсы

300. кто станет моим трактористом?