Не работалось. Отчаянно не работалось. Марина вздохнула и перевела взгляд на соседнее здание, где некогда был ее отдельный кабинет. Сейчас здание реставрировали. «Интересно, кто в нем будет сидеть после реконструкции», - подумалось Марине. Воспоминания об активной жизни чиновника, которым была Марина, когда работала в этом здании, захлестнули ее. Она вспомнила, как на каблуках (она тогда носила 10-сантметровые шпильки), бегала из кабинета в кабинет, отвечая одновременно на два телефона, согласовывала миллион документов и умудрялась прививать любовь к работе молодому поколению. «Да, были времена!»

Не работалось. Марина уже и кофе выпила в симпатичной кофейне на первом этаже их бизнес-центра, и полистала ленту соцсетей с полезной для себя информацией, и открыла таблицу, в которой были прописаны все задачи на сегодня, на неделю, на месяц, и новости посмотрела, а рабочий настрой не приходил. Не работалось.

«Может, мне пора двигаться дальше», - снова промелькнула мысль в голове. Марина повернулась к окну и стала наблюдать, как рабочие, не опасаясь свалится вниз, ходят с внешней стороны по карнизу реконструируемого здания и что-то там измеряют, подчищают (так казалось Марине с ее угла зрения), замазывают. Марина стала наблюдать за работой других, параллельно прокручивая в голове, чем бы она хотела заниматься. Здесь уже все отстроено и налажено благодаря ее усилиям.

- Не работается? – спросил Маринин начальник, вошедший в их опен-спейс.
- Неа, - с улыбкой ответила Марина.
- И мне. Пойдем пообедаем.
-Так рано вроде еще.
- Рано, но хоть поговорим в приятной обстановке.

Не работалось и после длительного обеда в приятной обстановке. А столько планов было на сегодня. Марина с воодушевлением шла на работу, планировала, что и как сделать, а тут. Не работалось. Падала какая-то текучка, Марина ее раскидывала одной левой пяткой, а за что-то глобальное сесть не получалось. Марина даже написала неприятное письмо коллеге из другого отдела, который не совсем разобрался в иерархии их компании и требовал от Марины выполнить задачу не в ее компетенции. Письмо от коллеги было откровенно хамским, Марина чуть не ответила эмоционально, но потом решила остыть и ответить позже. Позже наступило сейчас, письмо получилось лаконичным и эмоционально-нейтральным, но ставящим на место выскочку. Марине понравилось, но это не простимулировало ее взяться за глобальные рабочие дела.

Не работалось. «Да что ж такое!» - в сердцах воскликнула Марина, но про себя – опен-спейс все-таки. Марина снова повернула голову к окну, где по-прежнему копошились рабочие на карнизе. Смотреть на работу других было приятно, их монотонные действия успокаивали. Марина честно ответила себе на вопрос, а чего она разнервничалась. Ответ был очевиден – совесть, именно она мешает Марине принять тот простой факт, что она сегодня непродуктивна. От осознания этого Марина расслабилась.

Не работалось. «Да и ладно», - уже со смехом подумала Марина, - «Завтра в более ресурсном состояние переделаю все одним махом». Марина сходила на общую кухню, заварила себе чай и, вернувшись на свое рабочее место, стала думать, что ей хочется делать в дальнейшем. Очевидно же, что здесь ее время истекает, все поставленные задачи она выполнила, на перспективу ничего интересного под ее уровень и квалификацию нет, что подтвердил начальник за обедом. Значит пора визуализировать новую работу, которая скоро станет реальностью.

Под конец рабочего дня у Марины было четкое понимание, где, кем, как она хочет работать дальше. Точно в отдельном кабинете, точно на уровне начальника департамента, точно с подчиненными не менее 30 человек и т.д. Хорошо сегодня не работалось, продуктивно.

— Виталик, привет!
— Привет!
— О чем задумался?
— Понимаешь, моя жена в последнее время все чаще и чаще стала произносить модное слово ГАДЖЕТЫ.
— А что не так-то?
— Она это делает как-то необычно, по слогам...

🚩55.755552, 36.932442

Открыли дверь, и в кухню паром
Вкатился воздух со двора,
И всё мгновенно стало старым,
Как в детстве в те же вечера.

Сухая, тихая погода.
На улице, шагах в пяти,
Стоит, стыдясь, зима у входа
И не решается войти.

Зима, и всё опять впервые.
В седые дали ноября
Уходят ветлы, как слепые
Без палки и поводыря...

Б.Л.Пастернак

- Обострение что-ли осеннее у всех. Невозможно работать, – тяжело вздохнула Вика и присела за столик в кафе, где ее уже полчаса ждали подруги.
- Точно обострение! В метро невозможно стало ездить, то ногу отдавят, то рюкзак на колени поставят, если удасться сесть.
- Это все ретроградный меркурий и вспышки на солнце.
- Да какие вспышки, это просто тотальная невоспитанность.
- А движение по тротуарам? Совсем стало невозможно ходить, обязательно кто-нибудь идет нагло тебе навстречу по твоей же стороне.

Вика даже не ожидала, что ее фраза вызовет такой диссонанс в миролюбивых и добродушных подругах. Может и, правда, что в атмосфере. Вот с чего не обремененной проблемами домохозяйке, живущей в свое удовольствие, или фрилансеру с запредельной стоимостью услуг и очередью из клиентов обращать внимание на рюкзаки в метро или пешеходов, идущих не по той стороне дороги. С Ольгой понятно все, она как подалась в тарологи, так у нее теперь на все логичное объяснение из области околоорбитного притяжения.  

Подруги меж тем рьяно обсуждали, спорили, приводили примеры и доказывали, что люди в их окружении более неадекватные. «Театр абсурда», – горько усмехнулась Вика. Где не появляюсь, везде какой-то негатив. А ведь планировала рассказать девочкам про забавный случай сегодня на работе.

Даже подошедший официант, готовый принять заказ, не смог охладить пыл подруг, они продолжали спорить, переходя уже в верхние нотки голосового регистра.

- Эй, Вика, что с тобой? – через какое-то время услышала Вика, погрузившаяся в размышления и переставшая следить за разговором подруг.
- Все в порядке?
- Нет! – честно призналась Вика. – Какая-то ерунда происходит, Вика смахнула набежавшие слезы. – Пришла к вам, таким родным, душевным, позитивным, надеялась, что посмеемся над очередным эпизодом моей жизни, вы скажете что-нибудь ободряющее, а получается, что и вас поссорила. Может, это не обострение из-за магнитных бурь, а со мной что-то не так? – спросила Вика и сделала глоток воды.
- Да нет, Вик, это не в тебе дело. Мы тоже хороши, сорвались.
- Это все потому, что не даете выхода эмоциям, – безапелляционно строго заявила Ольга. – Каким бы замечательным человеком каждая из нас не была, но накопленное подавленное рано или поздно взорвется и может привести к межличностной катастрофе.

Подруги дружно посмотрели на Ольгу и расхохотались. Тут и закуски подоспели, девушки с аппетитом принялись жевать листья салата или подогретый ростбиф, недоумевая, что на них нашло полчаса назад.

- А, Вик, давай рассказывай, что там у тебя на работе? – попросила Ольга с набитым нежнейшим кальмаром ртом.
- Мы переехали, с одного этажа на другой. – Начала свой рассказ Вика, отрезая кусочек имеретинского пирога с обилием сырной начинки. - Стали сидеть более камерно, уютно. Одна досада, в женском туалете отсутствуют бумажные полотенца. Обратились к соответствующим службам, чтобы принесли полотенца, они со ссылками на что-то там отказались. Я не пользуюсь сушилками, не внушают они мне доверия, поэтому сходила в обеденный перерыв и купила сдвоенную упаковку полотенец. Поставила в туалет для общего пользования.

И вот сегодня стою в туалете, вытираю вымытую по случаю переезда кофемашину и не экономлю на полотенцах. Входит дама из другого департамента, которая давно сидит в соседнем кабинете, смотрит на мои действия и едко делает мне замечание.

- Вам кто разрешил бумагу для других нужд использовать?
- Вам тоже здравствуйте!
- Прекрати немедленно чужое добро разбазаривать!
- За свои деньги что хочу, то и делаю, – немного грубо ответила я и вышла из туалета.

Некрасиво, конечно, ответила, тем более она мой намек не поняла, но что-то так обидно стало, что человек не вложил ничего, а дает указание, как мне с моей собственностью, пусть даже в виде бумажных полотенец, обращаться.

- Да...Все мы порой любим поучать других, не ведая их мотивов, глубокомысленно изрекла Ольга. - Вика, а ты молодец, честно сказала нам, что тебя беспокоит. Смогла нас переключить и вытащить из негатива.

Этимология слова
💚💚💚💚💚💚

Наконец-то!

Вообще-то в словарях значится "греча" — травянистое растение семейства гречишных и крупа. Гречка — это уменшительно-ласкательное (по-московски). На Смоленщине такая каша называется грецкая.

Трудно сказать, когда "греча, гречка" вошло в употребление в русском языке. Как полагают языковеды, это, видимо, краткое притяжательное прилагательное от "грькъ" (то есть "грек"). Греческая — привезенная из Греции.

В самой Греции гречки нет, она родом из Южной Азии.

Уф! Непросто и аппетит после такого разыгрался. Вы чем сегодня обедаете? Гречей/гречкой?❤️

🚩55.786005, 37.533217
Мой октябрь проникновенный,
Чуткий, трепетный.. Вот - вот..
Всё, что хрупко, всё, что тленно,
Оторвётся, упадёт..

Но засветится живая
Красота - сплошной витраж.
Это Вечность, вызревая,
В мир заглядывает наш... Зинаида Миркина

«Ха, классик неправ!» – кокетливо улыбнулась Анастасия Ильинична своему отражению. С детства ее любимой басней Крылова было повествование о стрекозе и муравье, только всем своим существованием Анастасия Ильинична опровергала ошибочность суждения, что стрекоза – это пострадавшее от своих неразумных действий лицо.

Маленькая Настя, прочитав впервые эту басню, была очарована веселым образом жизни стрекозы, она не заметила даже печального финала истории, решив для себя, что именно так она и хочет жить «Песни, резвость всякий час, так что голову вскружило...» – это стало ее жизненным кредо на долгие годы. Родители помогли и пристроили в какой-то институт после школы, где у папы был знакомый проректор, так что оценки в ведомостях у Насти исправно появлялись, а сама Настя редко заглядывала в стены института.

Потом работа, тоже благодаря папе необременительная, дошло до того, что трудовая лежала, а Анастасия появлялась на работе только в дни зарплаты. Там же она познакомилась с простым бухгалтером, в глазах которого Настя была небожителем, он таял и восторженно смотрел на нее влюбленными глазами, когда выпадала его очередь выдать ее кровные. Через год обожания Анастасия Ильинична осчастливила бухгалтера, согласившись выйти за него замуж.

После замужества для Анастасии Ильиничны началась совсем привольная жизнь в свое удовольствие: до прихода с работы мужа это была женщина в самом расцвете сил, посещающая выставки, тусовки, бомонды, устраивающая танцы в их общей квартире. Ну и что, что не было у нее постоянных друзей, любителей весело провести время полно, можно прийти на вечеринку, познакомиться, а на следующей день устроить танцы в квартире, но строго до 19.00 – время прихода мужа, который в силу своей профессии всегда приходил к строго определенному времени. 

Годы шли, а образ жизни Анастасии Ильиничны не менялся. Она пела и плясала, муж работал. Возвращался домой, где ждала изнеможенная жена, поэтому он готовил, убирался, ублажал свою Настеньку, лишь бы той хорошо было.

-  Ой, девочки, муж! – сказала как-то Анастасия Ильинична, двум новым знакомым, с которыми познакомилась накануне на вернисаже.
- Муж и что? -  в один голос спросили дамы пенсионного возраста, которые так весело проводили время с новой знакомой в ее квартире, танцуя под хиты своей молодости.
- Все, все заканчиваем, – уже утомленным голосом сказала Анастасия Ильинична, смочила в уксусе вафельное полотенце и обвязала им голову, быстро собрав одноразовые стаканы в мусорный мешок и выкинув его в мусоропровод.
- Дорогая, как ты себя чувствуешь? – заботливо спросил уже муж, материализовавшийся ровно в 19.00 в квартире, и злобно посмотрел на присутствующих незнакомых дам.
- Дорогой, не очень, вот девочки зашли проведать меня, они уже уходят, проводи их, пожалуйста, а то у меня сил нет.

Как-то Анастасия Ильинична решила устроить вечеринку дома в честь себя. Она положила в морозилку давно припасенную бутылку элитного шампанского, заказала устриц и собралась провести день в неге и наслаждении. В самый разгар праздника, когда Анастасия Ильинична с бокалом в одной руке и устрицей в другой кружила по комнате в ритме вальса, в комнату вошел бухгалтер. Он посмотрел внимательно на жену, молча развернулся и пошел на кухню, где развел в кипятке жаропонижающее. Его с температурой почти под 40 отправили домой, поэтому он и пришел с работы на 4 часа раньше.

Муж выпил жаропонижающее и, не раздеваясь, лег под плед на диван в гостиной. Анастасия Ильинична попыталась что-то сказать в свое оправдание, но безрезультатно. По истечении 5 дней болезни, когда муж только вставал, пил жаропонижающее, ходил в туалет и снова молча ложился на диван, нервы Анастасии Ильиничны, расшатанные отсутствием домашней еды, не выдержали, и она запричитала над телом больного мужа, упрекая его в бесчувственности.

- Я дурак. Мне все соседи твердили, что ты без меня ведешь веселую жизнь, а я думал завистники, – сказал муж, свешивая ноги с дивана. Он сходил в душ, собрал вещи и со словами: «Прощай!», – вышел из квартиры и жизни Анастасии Ильиничны.

Классики всегда правы, на то они и классики!

— Женаты?
— Разведен.
— Сильно развели?
— Трусы оставили...

🚩64.533902, 40.515769

Ты - божий день. Мои мечты -
Орлы, кричащие в лазури.
Под гневом светлой красоты
Они всечасно в вихре бури.

Стрела пронзает их сердца,
Они летят в паденьи диком...
Но и в паденьи - нет конца
Хвалам, и клёкоту, и крикам!

Александр Блок