Гриша отвернулся, мастерски делая вид, что всё же занят поиском зацепок. А она молчала слишком долго. Может, десяток секунд, но слишком долго для той, из чьих уст слова — чаще не самые приятные — по обыкновению лились бурным и неудержимым потоком.

— Ещё болит? — Игорь наклонил голову, ища её глаза где-то в области своей груди.

— Нет, — излишне оптимистично ответила Агата и, нервно сглотнув, цыкнула, словно боль успела вернуться, — почти нет! Ещё... Ещё что-то есть.

Он бы так и простоял с ней сколько угодно — пока не язвила, пока не размахивала руками, пытаясь избавиться от его общества, пока будто бы робко клонилась головой к его плечу и боялась вернуться на землю — вдруг снова оступится, вдруг попадёт куда-то, где его руки окажутся бессильными... Но у них было неотложное дело и самое идиотское место для мыслей о нежности.

— Значит, в такси! — скомандовал Холодов, разворачиваясь со своей драгоценной ношей по направлению выхода с территории кладбища. — Гриша, пойдём, подождёшь меня где-нибудь. Я отвезу Агату, вернусь и продолжим.

— А что это ты раскомандовался? — обезоруженность сменилась привычной едкостью. Руки, обвивающие его шею, перестали ощущаться руками женщины — скорее капканом, что захлопнется, едва он сделает ещё один шаг против её желания быть везде, всегда, в любом состоянии и при любых обстоятельствах.

— Мы справимся и без твоего участия. Правда.

— Ты справишься? Меня не нужно никуда отвозить. Я буду искать внучку. Я лучше знаю, где и с кем она может быть. А ты что... Ты ей кто?

— Агата...

Наверное, жёсткое приземление в могиле сказалось совсем не на ноге, и женщина бессовестно лгала о боли в ней. Совершенно точно сказалось на голове. Если, конечно, засевшую в её голове неприязнь к нему ещё можно было усугубить.

Где-то в стороне Гриша безмолвно взвыл от начала нового акта знакомой трагикомедии.

— Поставь меня! Вызывай такси себе — и до свидания. Свидания, которое, надеюсь, больше не будет поджидать меня за каждым углом! «Судьба», «куда же от судьбы»... Спасибо за помощь! Дальше мы как-нибудь сами!

Ещё пройдя какой-то отрезок тротуара, Игорь остановился, тяжело задышав:

— Да иди ты к чёрту!

Усадив женщину на скамью у первого попавшегося памятника, он спешно пошёл прочь. Поражённая неожиданной грубостью, Агата перевела взгляд к отполированному граниту. «Марфина...»

— Марфина?!

С памятника на неё смотрела её же фотография.

...Агата проснулась в кресле от того, как гулко ударился о паркет упавший с коленей сборник рассказов Эдгара Аллана По. За окном первыми бледно-голубыми мазками разгорался рассвет.

— Господи! — приложив одну ладонь к колотящемуся сердцу, другой она нащупала на голове очки. — Приснится же...

Все очертания снова стали привычными. С кровати на неё удивлённо и немного осуждающе смотрела разбуженная Сири. Дети мирно спали в своих комнатах. Она не падала в могилу. Её никто не посылал. Холодов?.. Любые воспоминания о Холодове приносили раздражение, лёгкую тошноту и пламенную ненависть. Самую опасную... Ту, от которой был всего один шаг до... А было ли ей нужно делать этот уже сделанный шаг?

Да. Всё было привычно.

Сон. Просто сон и едва уловимая досада, что она не могла вспомнить прикосновения его рук наяву.

Всем, кто желал мне удачи, — огромное спасибо! Я постаралась оправдать ваши пожелания?

1. Живём.

Как вы, однако, вовремя. Красный диплом допускает 20% или 25% «4», не помню точно. У меня за 4 года по экзаменам 38 «5» и 2 «4», так что здесь фигня вопрос. А вот если я завтра сдаю госы не на «5» или не защищаю на «5» диплом — никакого красного. Ручки-то с утра уже трусятся...

Зачем он мне? Не знаю. Просто будет обидно за саму себя, которая ответственно вкалывала 4 года. А если подходить с позиции реальных знаний и навыков — да никто у нас на красный не тянет. Но это уже другой вопрос.

Такие дела. Просто пожелайте не тронуться умом до завтрашнего вечера.

К такой категории я могу для себя отнести работы Ани. Это ни разу не отсутствие художественности — это художественность другого рода. Если мне для выражения мысли обычно требуется много слов и деталей, у неё порой с интересом и удовольствием можно было следить, как мысль, рождающая внутри живые, яркие эмоции, заставляющая чувствовать и проживать вместе с героями, выражена парой-тройкой слов. И получается кратко, но объёмно. Через такой парадокс — к эстетическому и содержательному удовольствию от текста.

Вот так мне нравится и понравится, да. Когда просто сухо, как в отчёте, — для меня хуже нет. Когда объёмные описания не несут ни эстетической, ни содержательной функции — тоже плохо: утомляет, отталкивает.

1. Как с автором — да.

2. Наверное, если никому не предъявляю обвинений, то не замечаю. И даже другая сторона вопроса: не понимаю, как кто-то может судить о моём стиле, о сходствах в чьих-то стилях, если даже я не вижу у себя оформленного стиля. В чём мой стиль, что я использую? Причастные и деепричастные обороты? Очень оригинально. Какую-то особенную лексику? Нет. Пространные, объёмные описания и сложные предложения с большим количеством придаточных? Да у каждого второго, чья манера больше лежит к художественности, чем к чему-то краткому и хлёсткому, такие описания. Следуя такой логике — я тоже кому-то подражаю? Просто много шума из ничего?

UPD. Кстати, я не филолог. Но если филолог вы — я бы с интересом посмотрела на сравнительный анализ работ. Но кому это нужно? Правильно: никому. Ни мне, ни вам, ни любому другому в этом фд.