Кидайте в комменты ваши резалты!

Швейцарский писатель Кристиан Крахт, книги которого, купленные сто лет назад, я взялась перечитывать в связи с выходом «Евротрэша», оказывается тоже кладбищенский гуляка. Британское кладбище в Кабуле из «Карты мира» было, теперь «Faserland» и швейцарское кладбище, где герой пытается найти могилу Томаса Манна:

*«С кладбища хорошо видно все Цюрихское озеро. Какая-то старушка на костылях ходит между рядами могил, а потом перед одной из них останавливается. Один костыль она кладет на траву, а на другой опирается обеими руками. Она стоит, скособочившись. Где-то лает собака.

Трудно найти на кладбище определенную могилу, если ты не знаешь, где именно ее искать. Я когда-то видел фотографию нужной мне могилы. Там должна быть большая серая каменная плита, на которой выгравированы имена Томаса Манна, и, естественно, Кати Манн, и еще кого-то из членов семьи.

Я бегаю вокруг, пытаясь отыскать эту плиту, но мне мешают быстро надвигающиеся сумерки. Тогда я начинаю искать старушку с костылями, потому что она наверняка сможет мне сказать, где точно находится могила, но старушка тоже куда-то пропала. В конце концов я беру свой коробок спичек и жгу спички одну за другой, у каждого надгробия. Спички быстро кончаются, тогда я хватаю с какой-то могилы маленький пластмассовый надгробный фонарик, зажигаю в нем свечку и продолжаю метаться между рядами захоронений. Я склоняюсь к надгробиям, стараюсь разобрать надписи. Все бесполезно. Я больше ничего не вижу. Свечка дает слишком мало света. Как ни трудно с этим смириться, но я чувствую, что мне не найти долбаной могилы Томаса Манна.

Уже почти ночь. Я сажусь на край какой-то могильной плиты, чтобы наконец спокойно выкурить сигарету. Та самая собака, которая давеча лаяла, бродит вокруг относительно недавних могил, там, где цветы посвежее. Это большой черный пес. Я почти не вижу его. Собственно, я вижу только тень пса — перемещающуюся тень. Зато слышу, как пёс обнюхивает землю, слышу шорох цветов, раздвигаемых его мордой. Потом наступает тишина. Пес присаживается и какает прямо на одну из могил. Я абсолютно в этом уверен — клянусь!

Я нарочно шаркпю ногами по гравию, чтобы его спугнуть, но он не уходит. Он спокойно, не отвлекаясь по пустякам, какает. Тогда я беру надгробный фонарик, зажигаю от него сигарету, а сам фонарик швыряю в том направлении, где сидит пес. Свеча на лету гаснет, я слышу звук падения, но уверен, что не попал в идиотского пса.

В этот момент мне приходит в голову мысль, что пес, может быть, накакал на могилу Томаса Манна, я вскакиваю и бегу туда, куда бросил фонарь. Пластмассовый фонарик валяется на земле, однако черный пес исчез. Я подхожу к надгробию, ощупываю надпись пальцами, но на ощупь, по крайней мере, непохоже, чтобы там было выгравировано имя Томаса Манна. Жаль. Спичек у меня больше нет, а то бы я охотно посмотрел, кто там похоронен»*