Кинопрограмма «Ветер. Яблоки. Черный Дождь»

16 и 17 ноября, в рамках фестиваля искусств Востока «Daira», состоится показ документального кино Турции, Сирии, Китая, Пакистана, Марокко, ОАЭ и России, организованный совместно с международным фестивалем документального кино «Doker», который пройдёт в лектории Севкабель Порта, Кожевенная линия, 40Д, 3 этаж.

В контексте «зелёного человека» нам интересны следующие показы:

Поэтическая лента Алина Ризвана «Затишье после бури» (Пакистан, 2023, 11 минут), повествующая о детстве и жизни на окраине пакистанской провинции, которую помимо бедности то и дело терзают наводнения. Работа завоевала внимание кинокритиков Чикагского международного фестиваля независимого кино и кинофестиваля климатических фильмов в Австралии, отразив, как изменение экологической обстановки может повлиять на жизнь конкретного ребёнка.

Картина Татьяны Соболевой «Против ветра» (Россия, 2024, 80 минут), рассказывающая о группе ногайцев, потомков Золотой Орды, которые во главе с инициативной селянкой Гульфирой сражаются против опустынивания земель и одновременно исследуют собственную идентичность. Полнометражная лента с безлюдными, но пронзительно прекрасными пейзажами о спасении ногайской природы и одновременно — сохранении культуры целого народа.

Фильм Халида Заири «Мора всё ещё здесь» (Марокко-Франция, 2023, 87 минут), представляющий собой альманах воспоминаний бывших марокканских шахтеров с жизнеутверждающим смыслом. Документальный фильм рассказывает о работниках шахт, нанятых во французскую государственную угледобывающую компанию жестоким рекрутером Феликсом Морой в 1950-е годы. В сюжете воспоминания мужчин, переживших бесчеловечные условия труда, переплетаются с архивными съемками из шахт, собираясь в рассказ о том, что деспотичные методы не забываются, пока живы их свидетели.

Регистрация на мероприятие по ссылке.

Этический ландшафт исламского мира в домодерную эпоху и проблема сциентизма
В традиционном исламском мире соблюдение шариата было пронизано суфийским этосом. Как заметил Карл Эрнст, для мусульман домодерного периода «многообразные виды деятельности, которые мы объединяем терминами ”суфизм" и "ислам", не были сферами существования, отделимыми от религиозной жизни в целом». Более того, как заметил Парвез Манзур, «модерное определение религии как “исключительной зоны” человеческой реальности для опыта "священного" несет в себе отличительные признаки светского человека и применимо только к его миру. Интеллектуальный космос и жизненный мир верующего человека домодерной эпохи — это единство: он не знает различия между религиозным и нерелигиозным». Действительно, Маршалл Ходжсон, выдающийся исследователь исламской истории, заметил, что в мусульманских обществах, существовавших в домодерный период по всему миру, «суфизм <...> стал основой, в рамках которой объединялось всё общераспространённое мусульманское благочестие». Фактически, Ходжсон приписывал суфизму широко распространенное устойчивое соблюдение шариата. Для Насра традиционный Ислам — это пример исторически сложившегося Ислама с его взаимоподдерживающими внутренними и внешними традициями, которые стали возможны благодаря таким чрезвычайно влиятельным личностям, как аль-Газали (умер в 1111 году), Ибн 'Араби (1165-1240) и их последователям.

Что касается мира природы, то традиционная атмосфера относится к тому взгляду на природу, который, в отсутствие современного научного мировоззрения, был основан на исламских учениях, включая учение суфизма, согласно которому мир природы, как знамение Бога, имеет значение, выходящее за рамки его материального аспекта и взаимодействия с ним человека обязательно имело духовное значение [1]. Поэтому, комментируя классические исламские тексты, Аттилио Петруччоли, выдающийся специалист по исламской архитектуре, утверждает: «На самом деле религиозная исламская литература выступает за защиту природы либо как выражения Божественного, либо как поддержку человеческого поведения». Согласно Насру, взгляд на природу как на знамение Бога изменился с появлением современной науки в исламском мире: «Именно сциентизм в значительной степени разрушил духовную реальность, которую человек всегда видел вокруг себя, и устранил из природы то, что можно было бы назвать аспектом “очарования”, о котором так часто говорится в Коране, разрушив основную исламскую идею о явлениях природы как о знамениях Аллаха, аят, которые Аллах проявляет в Своем творении». Имея это в виду, мы увидим, как научный прогрессизм, который зависит от сциентизма [2], был принят не только [исламскими] модернистами, но и фундаменталистами и разрушил традиционную атмосферу следующими способами:

1) позволяя модерной науке формировать представления мусульман о мире природы;
2) дискредитируя и маргинализируя суфизм.

Как мы отмечали в другом месте, исламская этика и суфийские учения о природе основаны на самой природе ее реальности как знаках/знамениях Бога. В то время как метафизика проясняет эту реальность, суфизм помогает нам осознать ее на уровне сердца, а также распространить этот взгляд. Таким образом, мы хотим подчеркнуть, что научный прогрессизм в настоящее время лежит в основе интеллектуальных трудностей, связанных с обращением либо к суфизму, либо к исламской этике для защиты мира природы.

(Tarik Masud Quadir. Modern science and the environmental crisis)

[1] Говоря о традиционных мусульманах, Фазлун Халид заметил, что для них «исламский экологизм выражался в личном поведении (му'амалат: действия в общественных интересах). Он был неотъемлемой частью жизни, выражением существования в покорности воле Творца в гармонии с космической моделью, свободного от ловушек карьеризма и потребительства».

[2] Мы определяем «сциентизм» как точку зрения, согласно которой современная наука и научная рациональность являются если не единственным, то, по крайней мере, наиболее надежным средством достижения истинного знания.

Подборка книг на тему влияния военных действий на окружающую среду от книжного магазина «Фаланстер».

Можно вспомнить наш недавний пост, где мы писали о влиянии на экологическую ситуацию (в том числе, в масштабах всего мира) военных действий Израиля в Газе.

«Быть мусульманином анимистическим способом»

Представляем исследование доктора Самсула Маарифа, руководителя магистерской программы Центра религиозных и кросс-культурных исследований (CRCS) университета Gadjah Mada, Индонезия, посвящённое исповеданию Ислама амматоанцами (членами общины Амматоа) через реализацию анимистических представлений (спойлер: эти представления соответствуют кораническим).

С момента первого контакта с Исламом в XVII веке амматоанцы начали исповедовать Ислам, но продолжали практиковать свои (доисламские) традиционные обычаи (адаты), несмотря на постоянное давление со стороны государства и посторонних людей. Эти практики являются средством и целью воспроизводства их коллективной идентичности. Коллективная идентичность строится на основе межличностных отношений между самыми разными существами, включая землю, деревья, горы и животных, а также человека. По мнению некоторых ученых, религиозные практики амматоанцев носят синкретический характер. Для государства исповедование Ислама — это способ привести («нецивилизованных») амматоанцев к современности. Для ортодоксальных мусульман религиозные практики амматоанцев являются лицемерными и/или еретическими, поскольку в них смешаны Ислам и анимизм. Для них амматоанцы поклоняются Богу, но также поклоняются «силам природы».

В отличие от общепринятого понимания «анимизма», включающего интерпретацию взаимодействия коренных народов (оджибва, наяков, амматоанцев и др.) с другими существами, как «поклонение», автор, с опорой на ряд атропологов, утверждает, что «анимизм» является «межличностным» способом отношения к окружающей среде. Приводя ряд примеров рассмотрения коренным населением понятия «личности», распространяемого ими и на не-человеческих существ, Самсул Маариф сравнивает это с точкой зрения Корана, приходя к выводу, что оба эти подхода (анимистический и коранический) — соответствуют друг другу. Собственно, множество примеров, приведённых на этом канале, подкрепляют вывод автора.

Община Амматоа (численностью около 4600 человек), является живым воплощением того, о чём говорил шейх Абдал Хаким Мурад: «Людям ислама необходимо восстановить связь с тем древним явлением, которое циники называют анимизмом, шаманизмом и примитивным — не имеет значения», и ниже «Человек из Медины (Пророк), этот первозданный человек фитры, а также ханифии — он говорит нам что-то о наших отношениях с биотическим миром (biotoc world), что является чем-то очень важным и должно быть неотъемлемой частью следования сунне. Это часть того, что значит быть истинным подражателем избранного (Пророка, да благословит его Аллах и приветствует), чья жизнь формируется через ибадат (поклонение), восходом и заходом солнца, ликами луны, того, с чем еще остаются связанными, посреди современного шума, коренные народы (primordial people)». В прикреплённой статье хорошо показано, как жизнь амматоанцев соотнесена с биотическим миром и природными ритмами.

Ещё один важный момент, о котором мы неоднократно писали здесь — это отказ от «прогрессизма» и «технизации», как соответствующий Исламу подход. Амматоанцы последовательны в этом. Они «не желают принимать современные программы, такие как школьное образование, строительство больниц, прокладывание дорог, ведение сельского хозяйства с помощью современных технических средств, не пользуются электричеством и т.д. Государственная пропаганда "прогрессивности" через формальное образование и развитие современных технологий оспаривается жителями Аммато. Для амматоанцев искать знания нужно не в "формальных" школах (как это навязывает государство), а будучи sabbara’ (терпеливым), lambusu’ (честным) и gattang (последовательным и настойчивым). <...> Амматоанцы считают, что прокладывать дорогу неэтично. Амматоанцы понимают, что прокладывание дороги заденет других не-человеческих существ, живущих в их среде обитания». Не удивительно, почему они вызывают непонимание у основной массы мусульман, впитавших в себя «просвещенческие» установки и живущих в государствах западного образца, несовместимого с Исламом, как это показал Ваиль Халляк.

«Земля находится в состоянии коллапса»

«Среди людей есть такой, который покупает потешные речи, чтобы сбивать других с пути Аллаха без всякого знания, и высмеивает их. Таким уготованы унизительные мучения» (Quran, 31:6).

Таким образом, категоричный, действующий на нашей планете закон гласит, что люди, которые уклоняются от пути, указанного Аллахом, те, кто высмеивают его и ничего не знают о нем, понесут унизительное наказание. Это историческая данность. Очень важно, чтобы вы это понимали. Люди, которые своими праздными речами сбивают других с пути Аллаха – это те, кто говорит: «Тебе это не нужно! Мы все можем сделать сами! Мы будем использовать наш разум и наш интеллект, у нас все получится, нам это не нужно. Каждый может принимать решения самостоятельно и каждый может иметь свое мнение – это и есть свобода. Мы можем свободно выражать свои мысли, и у нас все получится».

Эта «самостоятельность», как свидетельствуют последние двести лет, привела к череде бедствий, с каждым разом все более и более масштабных, пока, наконец, в начале нового столетия нам не стало известно о том, что Земля находится в состоянии коллапса, море отравлено, воздух токсичен, а некоторые виды животных исчезают прямо у нас на глазах. Сама основа существования буквально исчезает под нашими ногами! Это происходит из-за финансовых сделок, осуществляемых в нарушение заповедей Аллаха и свидетельствующих об отрицании закята, из-за того, что финансовые отношения строятся на принципах ростовщичества, что само по себе мерзко, запретно, противоречит натуре (фитра), противоречит самой природе. Нам говорят, что эти люди понесут унизительное наказание, и мы видим, что значительная часть мира уже наказана – на экологическом уровне, на уровне государственного управления, наказана отсутствием эффективной судебной системы. Даже нормы правосудия, сложившиеся за многие столетия, были упразднены из действующего законодательства новыми диктатурами в современных государствах.

(Abdalqadir as-Sufi. The Book of ‘Amal / November 3, 2007)

«Оба ядерных гриба выросли из ядра гуманоцентризма»

Осенью 1946 года, когда он [Хайдеггер] редактировал письмо о гуманизме, была открыта не только истина об Освенциме и о гитлеровском режиме — за год до этого на Японию были сброшены две американские бомбы. <...> Вспышки над Хиросимой и Нагасаки были чем-то вроде откровений, высвечивающих положение вещей на линии его исследований. Оба ядерных гриба выросли, по его мнению, из ядра гуманоцентризма, они были квинтэссенцией человеческой шутки и человеческого искусства, они были промышленной сфабрикованностью и взрывом, слившимися воедино, они были клятвенным выражением и откровением современной физики и, в определенном смысле, наиболее ясным самообъяснением не только американской, но и всеобщей позиции по отношению к миру вообще.

(Peter Sloterdijk. Die Sonne und der Tod: Dialogische Untersuchungen)

Telegram

Хиросима. Минута в минуту

Трумэн называет атомную бомбардировку Хиросимы «величайшим достижением науки в истории»: — Мы потратили два миллиарда долларов на самую масштабную научную авантюру в истории — и выиграли. Но главным чудом является не величина этого предприятия, его секретность…