Любопытство и желание постоянно учиться чему-то новому — одни из главных жизненных ценностей для меня. Пытаюсь вспомнить, когда в моей жизни не было регулярной учебы чему-то и не могу. Еще на старших курсах технического факультета я начала ходить на все дополнительные занятия, на какие только могла (если они были бесплатными): академия Cisco, курсы по 1С. Потом я переехала в Петербург и несколько лет еженедельно ходила во Французский институт на Невском, пока не достигла уровня, позволявшего мне читать в оригинале Ромена Гари и изредка разговаривать по телефону с клиентами-французами, которые переоценили свои способности в английском, звоня в техподдержку. Параллельно я училась на курсах VMWare и получала сертификаты VCP и Microsoft. После французского наступил период увлечения шведским, который начался еще в чудесной Nordic School в Петербурге, продолжился в Scandinavian School в Сан-Франциско и обострился с появлением мужа-шведа. Моя карьера разработчицы в Америке не сложилась бы без курсов Code School, Codecademy и Udemy. А устроившись работать в биотек, я увлеченно изучала биоинформатику на Курсере.

И это всё было долгим вступлением к тому, чему я учусь сейчас, и чем хочу поделиться с вами! Последние пару месяцев я чуть ли не каждый день нахожу новые сокровища в огромном количестве курсов на платформе "Синхронизация" и мысленно ставлю пометки "это мне срочно надо!"

Дело в том, что именно сейчас я осознала огромный пробел в своем гуманитарном образовании и поняла, что мне предстоит многое наверстать. Долгие годы я была больше увлечена "наукой и техникой" и почти ничего не знаю об истории искусств, архитектуре, литературоведении. Поэтому сейчас я с огромным удовольствием слушаю лекции Артёма Новиченкова из курса "Книги великих писателей", вспоминаю о своем юношеском краше Маяковском на курсе "11 друзей Пушкина: главные имена русской поэзии", узнаю, почему Юдифь стала символом новой сексуальности в курсе "Осторожно, модерн" и учусь смотреть по-новому на городские улицы благодаря курсу "Как смотреть архитектуру". А на курсе "Великие композиторы: как слушать классиков" я неожиданно почувствовала душевное родство с Чайковским, наткнувшись на вот эту цитату из его писем:

“Я хотел быть необыкновенно умным и колоссально знающим человеком; я также хотел быть изящным и светским, и уметь блистать в салонах… мало ли чего я хотел!”

Сейчас в лектории проходит Черная Пятница, и по моему промокоду КАТЯКИНДЛ подписка доступна с беспрецедентной скидкой 70% – годовой доступ ко всем курсам обойдётся вам всего в 10800 рублей вместо 36000. Это самая большая скидка года, только в черную пятницу можно настолько выгодно обеспечить себя интеллектуальным досугом на год вперед. Переходите по ссылке, и давайте ~~блистать в салонах~~ учиться новому вместе!

Реклама. ООО «Синхронизация». ИНН 9709067227. Erid: 2Vtzqxf8C2b

“Дуа за неверного”, Егана Джаббарова

В день, когда автогероине романа исполнилось семь лет, в дверь позвонили. Она решила, что кто-то пришел её поздравить, и весело побежала открывать, но на пороге стояла незнакомая женщина с серым лицом, а следом за ней в их дом вошел грустный, растерянный мальчик. Так она узнала, что у неё есть старший брат. Он был тайным ребенком её азербайджанского отца от русской матери, которого тот скрывал от своей семьи на протяжении двенадцати лет. Иногда он навещал мальчика в убогой комнатке общаги, где тот жил с матерью-алкоголичкой, но когда её приговорили к долгому тюремному заключению за распространение наркотиков, та привела ребенка к отцу. Больше идти ей было некуда.

Так начинается эта пронзительная и душераздирающе печальная история о любви совсем разных детей друг к другу. Дети одного отца, Сережа и Егана были во всех смыслах из разных миров, их растили и воспитывали совершенно по-разному, даже когда они жили под одной крышей. Отец представлял для сына блестящее будущее юриста в чистом костюме с выглаженным воротничком, но этим мечтам не суждено было сбыться. Сын выбрал для себя совсем другую жизнь и погиб молодым, но был ли это в самом деле его выбор, или всё решили за него лишенное любви и полное боли детство и нескончаемая череда потерь?..

Роман произвел на меня такое же мощное впечатление, как и “Руки женщин моей семьи были не для письма”. Этот автофикшн – совсем другой по настроению и тематике, но их связывают общие герои и переплетение жизненных историй, от которых на сердце становится то невыносимо тяжело, то катарсически легко. Очень сложно описать, какой это текст. Поэтичный, освобождающий, прорывающий все преграды и барьеры – возраста, пола, национальности, религии, образованности. Но при этом плотный и тяжелый, как кирпичная кладка, полный безнадежности и глухой тоски. Общее место для скорби, от которой нам всем сейчас не спастись. Скорби, которая нам нужна. Скорби, которая объединяет.

"В тайниках памяти", Мохамед Мбугар Сарр (La Plus Secrete Memoire Des Hommes, Mohamed Mbougar Sarr)

Молодому сенегальскому писателю, живущему в Париже, попадает в руки загадочная книга под названием "Лабиринт бесчеловечности". Она была опубликована в 1938 году и принадлежит перу еще одного писателя из Сенегала, ныне совершенно забытого. В попытках выяснить больше о судьбе давно исчезнувшего писателя главный герой разгадывает одну зловещую загадку за другой. Идя по следам писателя и собирая информацию о его жизни по крупицам, он начинает подозревать, что в этой истории не обошлось без черной магии и пугающих проклятий. Слишком уж много смертей сопровождает историю этой книги и всех, кто интересовался ей и писал о ней. Готовьтесь к тому, что читать вам порой будет до мурашек страшно.

Самой интересной лично для меня в книге стала тема постколониализма. Теперь мне стали понятны сомнения и метания молодых писателей из Африки, пишущих на французском, английском и других языках колонизаторов. Очень сложно сохранить верность своей культуре, при этом отдавая должное великим достижениям другой, но и отказываться от всех этих достижений глупо и бессмысленно. Поэтому творческий путь всех этих людей напоминает прогулку по острию лезвия и порой приносит им немало страданий. А еще эта книга будет понятна и близка всем, кто хоть раз пробовал сам что-нибудь написать и задавал себе самый важный из вопросов: писать или не писать?

Единственная моя претензия к книге – это названия вымышленных книг, описанных на её страницах. На мой личный взгляд, они все просто ужасны. Хотя нет, вру! Я бы охотно прочитала книгу, которую написала героиня романа по имени Ева Туре:

В нашей группе молодых писателей выделялась еще Ева (или Ава) Туре, влиятельная дама из французской Гвинеи, о которой можно сказать много – и в то же время мало. Ева Туре участвует в любой разновидности борьбы за правое дело, какая ведется сейчас в мире; кроме того, она предприниматель, тренер по личностному росту, plus-size-модель и вообще само совершенство. А поскольку в наше время литературное недержание стало одной из самых распространенных болезней, то не следует удивляться, что Ева взялась за перо. В итоге появилась «Любовь – это какао-боб», которую я считаю методическим отрицанием самой идеи литературы. Сочетание мощного снотворного эффекта с абсолютной пустотой. Но этот роман стал бестселлером. Дело в том, что у Евы Туре было двести тысяч подписчиков, и для ее преданной аудитории все, что от нее исходило, было как манна небесная. Перед этой ордой фанатичных поклонниц отступали самые свирепые критики. На еретиков, посмевших подойти к творению богини с обычными мерками, ее жрицы обрушивали в социальных сетях лавины дерьма. Даже Санца, чтобы избежать этой участи, не стал публиковать уже написанную рецензию на «Любовь – это какао-боб».

Come Together: The Science (and Art!) of Creating Lasting Sexual Connections by Emily Nagoski

Life is too short to have sex you don't like.

Эмили Нагоски снова удалось невозможное: написать еще одну книгу-оду сексу, которую хочется цитировать абзацами и советовать всем вокруг.

Как и Come As You Are, она произвела у меня в сознании мини-революцию и позволила взглянуть абсолютно по-новому на старые и хорошо знакомые проблемы вроде "как вообще найти время и силы на секс, когда у меня (подставь нужное)".

А еще это настоящий фем-манифест, который пытается достучаться как до женщин, так и до мужчин. Главы 10 и 11 особенно огненные и вводят понятие "гендерного миража": глубоко укорененных в нашей психике идей о том, какие социальные роли (в том числе и сексуальные) правильны и желаемы для женщин и мужчин. Но следование этим ролям (Победителя для мужчины и Дающего для женщины) рождает ту самую широко распространенную проблему в долгосрочных отношениях, когда женщина секс в гробу видала, а мужчина на неё за это обижается и просит починить сломанную женщину.

Вот только это всё вообще не про секс. А про патриархат. Эмили Нагоски говорит, что единственный путь к хорошему сексу (и хорошим отношениям в целом) — это отменить давление патриархата на сексуальность, patriarchy-proof your sexuality. И я с ней в этом на все сто процентов согласна! А также с её мужем, который тоже поучаствовал в написании этой книги, в том числе сказав вот эти крутые слова:

Eighty percent of what's required to sustain a strong sexual connection has nothing to do with sex. Don't fight about sex, don't focus on it, focus on being in a whole relationship. Really be with each other when you're together.#feminism

"Лес", Светлана Тюльбашева

Это будет не самый беспристрастный отзыв, потому что "Лес" был для меня самой ожидаемой книгой 2024 года. Я даже Салли Руни любимую так не ждала, как дебютный роман Светланы!

И это был как раз тот случай, когда ожидания были высокими, но реальность их превзошла. Понимаете, я полжизни мечтала о том, чтобы и на русском языке научились писать вот именно такие напряженные психологические триллеры с мистическими нотками, которые до краев полны саспенса, мрачных предчувствий, загадочных исчезновений, фольклорных страшилок и потусторонней жути. Мурашками во время чтения покрывалась я вся, от ушей до коленок!

Героини книги, две подружки-туристки, поехали в Карелию и заблудились в лесу, собирая морошку. Им казалось, что они отошли от машины буквально на десять шагов. Но лес оказался коварнее и хитрее, приманил и не выпустил. В этих же краях есть небольшая деревня, в которую приезжает новая семья. Но местным новые соседи почему-то ужасно не нравятся. А потом в лесу начинают пропадать люди…

Специфика жанра такова, что чем меньше я вам расскажу про сюжет книги заранее, тем больше удовольствия вы получите от чтения, и тем больше вау-моментов вам достанется. Так что я просто скажу, чего в книге много. Кроме первоклассной хтони и славянского лесного нуара, там очень много прекрасных описаний северной природы. Но лес в этой книге выписан не такой, в котором приятно прогуляться по размеченной дорожке, любуясь видами. А совсем другой – дикий, заповедный, бескрайний, в котором одному оказаться очень жутко. Как человек, который пол-детства провел, собирая грибы и ягоды в глухих мордовских лесах, я хорошо помню это чувство: безотчетный первобытный ужас, который вдруг ощущаешь, смотря в чащу. Кажется, что нет никаких причин бояться, но ты пугливо озираешься, вздрагиваешь от хруста ветки, ищешь взглядом просвет в деревьях, за которым будет опушка. Никогда не отходишь так далеко, чтобы этот просвет исчез – на всякий случай.

И всё-таки страшнее, чем лес, всегда будут люди. Этот урок я тоже усвоила ещё в детстве. Меня без проблем отпускали одну в ближайший к деревне лес. Строго-настрого наказав прятаться, если я встречу незнакомых людей. Много раз я спрыгивала за обочину и сидела там, спрятавшись в траве и дожидаясь, пока по проселочной дороге проедет чья-то машина. Если слышала, что по лесной тропинке идет кто-то ещё, то уходила в сторону. Никогда в жизни я бы не подошла к чужим людям первая, а если ко мне пытались подойти они, я убегала. Эти негласные правила моего относительно свободного детства "на вольном выпасе" я осознала только недавно, когда сама стала мамой и задумалась о возможностях free-range parenting для своих детей.

Вся эта книга – прекрасная иллюстрация того, почему в моём детстве были именно такие правила. И почему самое страшное – это не лес, а монстры, которые в нём водятся. И почему монстры – это не волки и не медведи. И почему, когда дело касается людей, не так легко бывает понять, кто — монстр, а кто просто пытается жить по-своему и защищать свою семью. Персонажи "Леса" – это, наверное, самые спорные, многогранные и морально неоднозначные герои, которые мне встречались на страницах книг за последнее время. Но именно поэтому я наблюдала за ними как завороженная, затаив дыхание, и не могла выпустить книгу из рук, не узнав, чем же закончится эта история.

Если вы любите остросюжетные триллеры, то это просто must-read!

The Float Test by Lynn Steger Strong

Особенное читательское удовольствие – читать книгу, которая еще даже не вышла, потому что издательство доверило мне ARC, сигнальный экземпляр. Книга американской писательницы Линн Стегер Стронг под названием The Float Test выйдет только в апреле 2025 года, но мне посчастливилось прочесть её гораздо раньше официальной даты выхода.

Книга оказалась идеальным выбором для конца лета. Действие в ней происходит в штате Флорида, и чуть ли не в каждой главе описано, как герои плавают либо в бассейнах, либо в океане. Атмосфера книги – удушающе влажная и жаркая, такая же, как флоридская погода, причём и психологически тоже, ведь каждому из описанных героев душно и некомфортно внутри своей семьи.

It was the hottest summer in the history of Florida summers, and while out running in the gummy stick of the late-July morning heat, Mom had a stroke.

Это была первая фраза первой главы. Снова, как и в зимне-рождественском романе “Flight”, смерть матриарха становится началом книги и главной сквозной темой. Три сестры и брат приезжают на похороны, и впервые за долгое время собираются все вместе. Одна из сестёр, Фред, в семье в роли аутсайдера, её все избегают и недолюбливают, а главная героиня книги и рассказчица с ней вообще уже год не разговаривает. И со временем мы узнаем, почему.

Два последних романа Стронг вообще сильно перекликаются между собой, то отзеркаливая друг друга, то играя в антиподов. И там, и там самым ярким и важным героем романа является недавно умершая мать семейства, которую мы встречаем только в воспоминаниях близких. Но если героиня уютно-зимнего “Flight” – это добрая и мудрая женщина, сплотившая вокруг себя семью и каждому щедро дарившая тепло, то здесь мы в обстановке невыносимой жары встречаем женщину холодную и несгибаемую, настоящую стальную магнолию Американского Юга.

This was perhaps the greatest skill passed down to all of us from Mom: we could forget completely who we were or what we wanted. For most of our lives, we haven’t even thought to wonder what that was.

Мать всю жизнь была успешным адвокатом, self-made woman. Она выбилась в люди из бедной семьи благодаря своей невероятной, кипучей энергии. И от своих детей тоже по-тигриному требовала достижений. Результатом стали: депрессия, алкоголизм, РПП и отчуждение детей от неё и друг от друга. И даже после её смерти взрослые дети с удивлением ощущают, что давление и боль от несоответствия материнским ожиданиям никуда не делись. Именно с этим они и пытаются справиться на протяжении всего романа, каждый по своему.

Мне очень понравилось, как тонко и бережно писательница затронула тему сложного материнства. Поначалу кажется, что мать была совершенно ужасной, и с детьми поступала непростительно. Но постепенно, через истории второстепенных персонажей, которым она в свое время очень помогла, и через воспоминания сестёр о ней создается гораздо более многогранный и интересный портрет женщины, которая действительно не хотела посвящать всю себя детям, действительно была требовательной и не умела вовремя остановиться, но при этом была достаточно смелой, чтобы не извиняться и не оправдываться, и прожила свою жизнь так, как ей хотелось. И всегда помогала тем, кому её помощь была жизненно необходима.

Еще одной интересной сюжетной линией для меня было писательство и то, как оно порой отчуждает писателей от близких людей, самые личные и травмирующие истории которых они просто не могут не использовать в качестве материала для своих книг и рассказов. Автор и персонаж писательницы Фред постоянно спрашивают себя и читателя: а стоит ли творчество таких жертв? И что здесь правильно?

Если вас тоже трогают эти темы, и если вы, как и я, обожаете Энн Тайлер, Лиану Мориарти и семейные романы о любящих, но дисфункциональных семьях, вам эта книга тоже наверняка понравится! #motherhood

I Capture the Castle by Dodie Smith ("Я захватываю замок", Доди Смит)

"This book has one of the most charismatic narrators I've ever met." – J. K. Rowling

Когда я слышу "летняя книга", я всегда думаю "Доди Смит".

В 1940-х англичанка Доди Смит вместе с мужем жила в Америке, но постоянно скучала по родной Англии, где в то время шла война. Это вдохновило её на написание первого романа под названием "Я захватываю замок", пропитанного любовью к Англии насквозь, как пудинг патокой. В списке "200 лучших книг по версии BBC" он находится на 82-м месте, и, по-моему, совершенно заслуженно!

Это очень уютное, очень английское и очень смешное чтение с многочисленными отсылками к романам Джейн Остен и Шарлотты Бронте, в своем роде изящная и стильная пародия на них. Для любителей Стеллы Гиббонс, Элизабет фон Арним и "Мисс Петтигрю живёт одним днём".

В старинном полуразрушенном замке неподалеку от Лондона живут семнадцатилетняя Кассандра Мортмэйн и её семья — отец Джеймс, мачеха Топаз, старшая сестра Роуз, младший брат Томас, слуга Стивен, бультерьер Элоиза и кот Абеляр... Глава семьи — трагический бездельник и "писатель одной книги". На дворе двадцатый век, а не восемнадцатый, но живут они в ужасающей нищете: ходят в обносках, ужинают хлебом и маргарином, пишут при свечах, моются в бадье, и единственная роскошь в их жизни — это сам замок, с его фигурными окнами и дубовыми подоконниками, широким рвом и просторным садом. Имеется даже древняя сторожевая башня по соседству.

Собственно, замок семья арендует, а ренту давно уже не выплачивает. Но вот добрый старичок-арендодатель умирает, и в соседнее поместье приезжают двое молодых наследников-американцев...

Вся книга — это дневник, который ведёт семнадцатилетняя Кассандра. Это очень тонкая и атмосферная история о взрослении, о первой любви, об одиночестве, о литературе и вдохновении. Чего только в ней нет: лунный свет, музыка Дебюсси, любовь к собакам, языческие обряды, английские поэты и живописцы, экстравагантные, но такие живые и яркие персонажи... А еще эта книга прямо-таки искрится юмором и той самой английской иронией, которая неспроста прославилась на весь мир. В общем, безоговорочно советую всем и каждому, а в особенности тем, кто неравнодушен к Англии и английской культуре. Или тем, кто любит книги, в которых можно жить.

“Отслойка”, Алтынай Султан

Роды – это нечеловечески больно и нечеловечески страшно, а еще сопряжено со вполне реальным риском для жизни. Но из-за того, что тема женской телесности в нашем обществе табуирована, большинство из нас, рожавших женщин, стесняются говорить о своем опыте. А если и говорят, то умалчивают самые стыдные, самые неловкие моменты, скрывают подробности даже от самых близких – мужей и партнеров, родителей и подруг.

И, возможно, именно из-за этого подавляющее большинство мужчин на постсоветском пространстве даже и не думают сопровождать матерей своих детей на этом пути, помогать им сообща переживать событие, которое для многих из женщин становится самым травматичным в жизни. А отсутствие неравнодушных свидетелей развязывает руки недобросовестным медикам и акушеркам и провоцирует насилие в родах, а коррумпированным управленцам позволяет создавать такие условия в роддомах, которые полностью несовместимы с человеческим достоинством.

Главная героиня книги, казашка Саида, живет в Алматы, и ей повезло родиться и вырасти в богатой и привилегированной семье. Она училась в Сорбонне, а после замужества может позволить себе не работать, иметь няню и домработницу. Муж хочет, чтобы она уделяла время себе и дочке, была всегда красивой и ухоженной. (Насколько это привилегия – еще один слой в романе.) Но её вторая беременность пошла не так, а на тридцать четвертой неделе случилась отслойка плаценты. И Саида попадает в чистилище государственной медицины, потому что частные клиники не желают связываться со сложными случаями.

С самых первых строк книга читается, как остросюжетный социально-медицинский триллер. Фельдшер скорой игнорирует слово “отслойка”, убежден, что имеет дело с ложными схватками и отказывается везти героиню в хорошую клинику, где её ждёт врач. Вместо этого она попадает в самый обычный роддом, где даже нет необходимой техники, чтобы выходить недоношенного ребенка. В её же ситуации счет идет на минуты, и спасать нужно не только ребенка, но и её саму. И если бы не знакомства и связи героини и несколько вовремя сделанных её врачом звонков, то эта история оборвалась бы уже после первой главы.

Саиде повезло: она выжила, и ребенок тоже выжил. Но еще неделю она проводит в больнице, пока её дочь борется за жизнь в реанимации. И каждый из этих дней подробно описан в книге. Будут и яркие физиологические подробности, и наблюдения за устройством жизни в роддоме, и встречи с теми, кому повезло меньше. Концентрация женского несчастья и женской боли на страницах этой книги просто невероятная, и над несколькими историями я успела порыдать или замереть в ужасе. Но об этом надо говорить. Нет, об этом надо кричать.

Пока женский родовой опыт замалчивается, он обесценивается. И я верю, что это может измениться благодаря таким книгам, как “Отслойка”. Писательница честно и прямо говорит о своем опыте, и голоса многих встреченных ею женщин сливаются в мощный многоголосый хор. Давайте все его послушаем.

Пока я была в роддоме, я многое увидела, в основном против своей воли. Я не хотела об этом знать, думать, видеть или слышать. Но люди, проживающие это каждый день, не смогут об этом рассказать. Самый громкий их крик утонет в шепоте счастливых. Мы не хотим говорить о несчастье, потому что это болезненно, противно и стыдно.
Мне и самой стыдно писать о таком, но я должна была это сделать, потому что несчастным голос нужен больше, чем счастливым. Я буду говорить от лица женщины, у которой замер плод, у которой он родился раньше срока, которую бросил муж, которую муж бьет, от лица женщины, на которую накричала акушерка, от лица той, что умерла в родах.

#feminism #motherhood

“Женщина должна писать самое себя”
"Рана", Оксана Васякина

Книга Оксаны Васякиной “Рана” была опубликована в июне 2021 года и в русскоязычной прозе произвела настоящую революцию. Споры о ней в книжных блогах и читательских сообществах не утихают до сих пор. Кажется, будто многих читателей её книга ранила, задела за живое, и это лучшее доказательство, что такая книга нам была нужна.

Благодаря “Ране” на русском языке впервые появилось женское письмо, которое гордится тем, что оно – женское, и не отворачивается ни от чего: ни от боли, ни от смерти, ни от себя самого. И учит этой смелости – не отворачиваться – всех нас.

Жанр книги трудноопределяем. Что это? Пронзительный автофикшн о смерти матери? Письменные практики по переработке горя? Да, а еще – мемуары о детстве и об осознании себя женщиной и лесбиянкой. Которые то и дело превращаются в поэтическое эссе об отношениях матерей и дочерей. Личное постоянно оборачивается общим, женским. Каково это вообще – быть женщиной в современной России? А еще это травелог: вместе с писательницей мы совершим путешествие с юга России в Москву, а затем в таежную глубь Сибири, куда она везет для захоронения урну с прахом матери.

Проза Васякиной то нарочито интеллектуальна, перегружена деталями и отсылками и идеями, то вдруг кристаллизуется до прозрачного минимализма стихотворения в прозе и говорит напрямую с телом читателя, кафкианским топором пробивая все защитные механизмы:

В детстве долгой тяжелой зимой я взбиралась на дикую необкатанную гору и скатывалась с нее. А скатившись, оказывалась по грудь в глубоком твердом сугробе. До очищенной дороги было далеко, и я шла, проторяя собственным телом рваную глубокую тропу. Вот на что похоже это письмо. Это тело-письмо. Это тело.

Рассказывая личную историю женского взросления, книга одновременно анализирует общий женский опыт, разбивает вдребезги существующие нарративы и формы и дарит надежду на то, что женщины могут изобретать новые языки и новые способы говорить друг с другом – честно, прямо и искренне, ничего не стыдясь и ни за что не оправдываясь.

А еще это книга о том, что все женщины важны друг для друга. Каждая из нас создаёт пространство вокруг себя, и мы можем стать друг для друга пространством принятия и поддержки, победить вредоносные патриархальные установки, с которыми мы росли. Особенно яростно этот текст борется с одной из них – с замалчиванием. Горя, смерти, болезни, инаковости.

Писательница рассказывает о том, что смерть матери на какое-то время лишила её голоса, она не могла писать, пока не переработала и не прожила эту травму. Видя вокруг попытки окружающих не проживать смерть близких осознанно, а заменить бездушными, отжившими свое ритуалами, героиня инстинктивно противится этому. Ей хочется говорить обо всём прямо, называть черное – черным, светить фонариком своих текстов в самые темные, самые потайные места. И постепенно именно благодаря этому она вновь находит свой голос.

Текст еще недостаточен. Есть темные места, которые мне не удалось разглядеть и выписать. Я описываю письмо через метафору фонарика. Я живу в темноте, в гуще темных неясных вещей, но в кармане у меня всегда есть фонарик, и, освещая им вещи, я делаю их видимыми, значимыми.

Оксана Васякина в одном из интервью говорит, что хочет, чтобы её тексты были гуманитарной миссией и помогали другим женщинам. И после прочтения “Раны” у меня нет никаких сомнений в том, что ей это удалось. Честно и искренне рассказывая о своем опыте, о самом сложном, страшном и больном, показывая свои раны, мы, женщины, помогаем себе – и друг другу – исцелять их.

#feminism