Вышла любопытная статья о том, как тактический урбанизм вместо слома ригидного «закрытого» города (живущего по строгим правилам генплана и зонирования) встраивается в него.

Предполагалось, что тактический урбанизм станет инструментом «открытого» города — адаптирующегося, изменяющегося, импровизирующего. Но он очень быстро встроился в девелопмент. Ведь вообще у подобных инициатив три источника, и только один из них реально «низовой»:
✹ демонстрация горожанами необходимости изменений;
✹ инструмент вовлечения горожан властями;
✹ нулевая фаза благоустройства (будущие решения намечаются и тестируются легко демонтируемыми элементами).

Это не новость: я как-то писал про то, как отечественный девелопер «Брусника» стал завлекать покупателей городскими огородами, изначально появившимися в качестве протеста против девелоперов. Даже тактический урбанизм может, в конечном итоге, использоваться для маркетинга или сбора информации о рынке.

Но статья затрагивает более интересный вопрос того, как вообще проектировать «открытые» города с помощью тактических мер, ведь «долгосрочная временность» даже звучит противоречиво. И здесь автор вспоминает концепцию «инфраструктуры для беспорядка»: городское пространство как лишь площадка для постоянной реализации проектов горожан.

Это, дескать, куда лучше театральности временного тактического урбанизма, притягивающего капитал, джентрификацию и прочие буржуазные штучки.

В общем, интересный поворот: не успели мы ещё до конца освоить тактический урбанизм, как его уже потихоньку объявляют устаревшим и недостаточно прогрессивным.

Одна из самых больших загадок для меня — это то, что при всём обилии употребления термина «право на город» в отечественной урбанистике, само эссе Лефевра «Право на город» так и не переведено на русский язык.

Могу представить конспирологию, что это какая-то осмысленная стратегия по недопущению конкретики в донельзя размытое и выхолощенное понятие. Но ведь одноимённая и не менее радикальная книга Дэвида Харви переведена.

Или всё проще, и просто не нашлось тех, кто решится взяться за перевод с французского? Это было бы даже обиднее. В своё время у «Стрелки» выходили размышления Макса Вебера о городе, издательство даже заморочилось над обновлённым переводом книги.

А между тем, «Право на город» не такое уж и большое произведение, и точно не уступает по влиятельности. Но почему-то на русском его так и нет. Может, кто-то из читателей в курсе, почему так?

На фото парижане заседают в Гражданской ассамблее. Это беспартийный консультативный орган с интересным способом избрания. Сначала из числа всех зарегистрированных избирателей случайным образом выбирается десять тысяч. Среди них находят тех, кого в принципе интересует участие, и в конце концов формируется созыв Гражданской ассамблеи из ста членов. 15 из них даже не являются гражданами стран ЕС!

Хотя члены ассамблеи не принимают решений, они всё же оказывают воздействие на городскую политику и находятся в постоянном диалоге с городскими властями. Ассамблея вносит в Парижский совет предложения (через заместителя мэра по партисипации), высказывает ему свои пожелания, задаёт вопросы.

Для того, чтобы сформулировать эти коллективные запросы, члены ассамблеи мониторят общественное мнение, проводят интервью с выборными должностными лицами и внешними экспертами, оценивают городскую политику. Ежемесячно устраивают тематические воркшопы: в июне 2024 года прошло два, по солидарности с бездомными и городскому озеленению.

Внутри ассамблеи, как в полноценном парламенте, формируются тематические рабочие группы, к которым члены вольны присоединиться. В то же время, город оказывает техническую поддержку этому порыву прямой демократии: городские служащие формируют Генеральный секретариат.

12-14 июня в Брюсселе пройдёт крайне любопытное мероприятие: фестиваль гражданского участия и делиберативной демократии. К счастью, на фестивале будет онлайн-трансляция, так что география не помеха!

В этом году фестиваль фокусируется на вопросах зелёного перехода, так что может быть интересен в том числе и городским экологам. Но в программе есть и большой блок про взаимосвязь демократии с городскими общественными пространствами.

А поскольку мероприятие организовано центром компетенций Еврокомиссии по партисипативной и делиберативной демократии, то вопросы ставятся с точки зрения администраторов: как обеспечить межинституциональное взаимодействие, как интегрировать граждан в выработку политики... Мне кажется, довольно интересно посмотреть на партисипацию глазами занятых ей управленцев, а не только активистов.

В мае, оказывается, выходит книжная новинка: «Пятнадцатиминутный город» Карлоса Морено, автора одноимённой концепции.

Предисловие написал Ян Гейл, и это выглядит не то как кроссовер урабнистических фэндомов, не то как передача эстафеты: если в десятых все были без ума от Гейла, то сейчас блистает Морено.

Книга будет выдержана в том же духе, что и «Города для людей»: убеждающий в правоте теории рассказ, перемежающийся с примерами стратегий и техник. Но надо отдать должное, с Гейлом в Россию пришёл широкий интерес к среде обитания вообще. Да, зачастую в упрощённом, выхолощенном виде, с нетерпящим спором видением «правильного». И всё же это можно считать ценой популяризации. Интересно, окажет ли Морено схожий эффект?

Carlos Moreno

New book! The 15-Minute City: A Solution to Saving Our Time and Our Planet

New book coming soon! The 15-Minute City: A

На этой неделе посетил департамент партисипации барселонской мэрии. О департаменте многое говорит уже его офис: он располагается в одном из торговых центров, буквально следующая от магазина Zara дверь. Да и внутри ближе к избирательному штабу, чем прилизанному офису: такое же разнообразие недорогой мебели, ворохи бумаг на столах.

Глава департамента, у которого я взял интервью для тезиса, пришёл в мэрию из частной фирмы, занимающейся партисипацией и созданием стратегий для городов. Думаю, в начале десятых что-то подобное можно было наблюдать в некоторых московских департаментах. Но барселонский департамент партисипации идёт куда дальше, и содержательная часть их презентации начинается с цитаты левого исследователя Дэвида Харви:

«Право на город гораздо шире, чем индивидуальная свобода доступа к городским ресурсам: это право менять себя, изменяя город. Более того, это скорее общее, а не индивидуальное право, поскольку подобная трансформация неизбежно зависит от приложения коллективных усилий. Свобода создавать и переделывать наши города и самих себя, по моему мнению, одно из самых ценных и, тем не менее, наиболее пренебрегаемых прав».

Департамент выделяет три цели, которые город постигает партисипацией:
✹ Польза для города. Существующие политические технические взгляды на проект дополняются взглядами самих граждан, которым потом этим всем пользоваться.
✹ Демократизация. Партисипация делает принятие решений более прозрачным и демократичным.
✹ Расширение возможностей (эмпауэрмент). Партисипация укрепляет социальную общность кварталов.

При этом, площадки партисипации открыты для всех желающих. Да, организаторы заранее составляют карту акторов, действующих на территории, но не ограничиваются ими. Собственно, организации не обязательно даже быть юридически зарегистрированной, достаточно её фактического существования.

Отдельно меня, как многих людей из России, поражают сроки. Так, срок партисиптивного обсуждения большого проекта вроде суперблока занимает один-два года, площади — от шести месяцев до года, детской площадки — три месяца. И не факт, что года достаточно, ведь за такой короткий срок люди не успевают полностью оценить проект!

В самом разговоре получилось затронуть некоторые очень любопытные темы. Например, открытость площадок партисипации для всех акторов приводит к конфликту поколений: соседские ассоциации старшего поколения делят «поляну» с функционально направленными (мобильность, экология и т.д.) организациями молодёжи. Или изменение баланса сил в обсуждениях после того, как бизнес помирился с городом и вернулся на площадки партисипации.

Поскольку интервью предназначено для тезиса, то было бы некорректно пересказывать тут весь разговор, особенно без разрешения собеседника. Но, возможно, у вас есть собственные вопросы? Я был бы рад задать их от лица более широкого сообщества, интересующегося партсипацией и городской демократией.

Замечали ли вы, как в наших городах мало исторических магазинов и заведений? К сожалению, о действительно старых, дореволюционных речи не идёт по понятным причинам, но и советские заведения оказались смыты волной рынка или изменились до неузнаваемости.

Российские города — вечно новые, не терпящие напоминания о том, что раньше тоже что-то было. Активисты-волонтёры словно археологи переоткрывают замалёванные десятками слоёв краски рисованные вывески и облицовочную плитку, хотя им может быть всего-то около ста лет.

Недавно узнал, что барселонские власти ещё в 2016 году приняли закон, по которому вековые бизнесы, грубо говоря, приравниваются к историческому ландшафту, и соответствующе защищаются. Ведь эти знаковые объекты «являются свидетелями прошлого города».

И действительно: самый старый член ассоциации исторических бизнесов — это свечная лавка, основанная ещё в 1761 году! Ассоциация была создана для коллективной защиты своих интересов перед лицом жёсткой конкуренции с новыми заведениями, которую ни один городской закон не сможет совсем отменить.

И это хорошее решение, в борьбе обретают они право своё, а коллективный голос слышно всегда лучше. И я не могу назвать это нечестной конкуренцией: это обычный лоббизм своих интересов, ведь всё это вполне живые заведения, туда можно прийти не как в музей, а чтобы выпить вполне обычную чашечку кофе или купить реально нужный товар как в любом магазине.

Потихоньку разобрался с навалившейся бюрократией, и прочёл, наконец, статью о цифровой платформе партиспаторного бюджетирования Хельсинки OmaStadi. Статья интересна тем, что разбирает взаимоотношения платформы с демократией. С одной стороны — благодаря цифровым…