​​Почему накрывает к ~30-40 годам?

В детстве мы защищены идеями всемогущества — весь мир у моих ног, будет так, как я захочу.

В подростковом периоде мы защищены маниакальностью — я могу все, я хочу все, я докажу всем.

К зрелости (приход к ней растянут на годы в зависимости от структуры личности и травм) человек лишается предыдущих примитивных защит и оказывается перед лицом реальности, упущенного времени, возможностей, тревог, отсутствия опыта быть в социуме, старения тела, требований в семье и коллективе и пр.

Потому терапевты часто слышат фразу в кабинете «я раньше, ведь, справлялся; раньше не боялся ничего (и пр.)» у людей 30-40-50 лет.

Примитивные защиты — негуманные защиты, они отнимают очень много сил. Они хороши в точке стресса, но с течением жизни они изматывают, витальных сил поддерживать их все меньше, а стрессоров у взрослых все больше.

​​О бабушках и дедушках

Хорошо видно, как нежно дети больше тянутся к бабушкам и дедушкам, нежели к родителям. Тянутся к тем, для кого любовь и внимание намного дороже. Дети безошибочно видят тех, у кого уже сильно изменилось отношение к жизненным ценностям.

Ещё дети чувствуют, что темп стариков больше подходит им. Старики никуда не торопятся, движения их лишены резкости, они живут в темпе, близком детям.

У бабушек и дедушек всегда есть время погулять, поиграть и выслушать, просто побыть вместе.

В старости ценится каждый миг жизни, человек старается использовать его на «полную катушку» для радости и удовольствия, никуда не торопясь (Д. Кинодо. Старение как открытие).

И ведь действительно мы редко ненавидим бабушек и дедушек, в отличие от родителей. Чаще вспоминаем их с огромной теплотой либо же нейтрально, без обиды.

Бабушек и дедушек для детей не много, и не мало как раз из-за общего темпа. Мы вспоминаем с большим теплом дедушку, неспешно разделывающего пахнущую рыбу после рыбалки, игры в шахматы, где он отказывался поддаваться, его манеру носить рубашку и сидеть за чтением газеты. Он просто был и позволял наблюдать за собой, не отсылал не мешаться.

Или бабушку, которая не держала за руку каждую минуту, чтобы на дороге не «случилось что-то страшное». Такая неудушающая, но стабильная дистанция.

В большинстве им не нужно доказывать, что они «хорошие мамы», они не «умрут», видя недовольство внука. Если бабушка не психотическая, то возбудимость будет соответственно ситуации, а не фантазии.

​​Психоаналитик Х. Дойч считала, что болезненное чувство одиночества возникает, когда ни для кого не являешься первым номером (Д. Кинодо. Старение как открытие).

Может быть, эта мысль поможет вам лучше понимать то, что с каждым иногда происходит. Теорий одиночества, тревоги, пустоты, ненужности много, но пересекаются они все примерно в этой точке.

В одержимости работой, каким-то великим трудом, идеей мы тратим жизнь, пытаясь доказать ценность своего существования. В этом бесполезном действии мы теряем самое важное: ощущение радости, игры, самой жизни.

День рождения Фрейда, 6 мая. В психоанализе есть 2 крупных фигуры, 2 его столпа для всех последователей.

Одни аналитики вешают у себя в кабинете портрет Фрейда для идентификации с устойчивой непреклонной отцовской фигурой. Характер у Фрейда тоже был суровый.

Другие ставят фотографии Кляйн на полку, чтобы помнить о первичных потребностях каждого человека и быть способным к нежности даже к агрессивному пациенту. Характер Кляйн, впрочем, тоже был непростой.

Говорят, Фрейд наиболее проявлялся нарциссично, а Кляйн — депрессивно. Именно потому с возрастом Фрейд потерял многих сторонников, а Кляйн, наоборот, пройдя личный психоанализ, стала более ориентирована на людей и собрала их много вокруг себя.
Фрейду тяготы и радости психоанализа, как первопроходцу, были недоступны.

Внизу единственная запись голоса Фрейда незадолго до смерти. Видимо, после эвакуации в Лондон.

Заметьте, как размеренно он говорит. Может быть из-за возраста, может, привычка профессии.

Сегодня мы живем в мире, где друг от друга даже говорить требуем быстро, а многие смотрят фильмы на х2. Не торопитесь. Вы все успеете.

Жизнь складывается из внутренней наполненности мыслями, чувствами, ощущением отношений с миром, а не фактом. Вы сможете осознавать происходящее, только если не будете спешить. ?

2 видео-кейса с историями, которые действительно часто звучат в кабинете терапевта.

Первый случай показывает невозможность отпустить от себя ребенка. Социальная инвалидизация мальчика настолько серьезна, что он решает покончить с жизнью. В основе отсутствия желания жить может лежать непонимание, что вообще жизнь _ему_ может давать.

Если ребенок насильно удерживался в слиянии с матерью и обслуживал ее тревоги одиночества, утраты, смерти, ребенок не только устает от колоссального давления, о котором говорит ГГ-психиатр, но и легче расстанется с жизнью, поскольку жизнь ему никогда не принадлежала.

Когда такой ребенок преодолеет адаптационные задачи в длительной психотерапевтической работе, то ему придется проделать не менее длительную работу по нормализации своей сексуальности, поскольку в постели у матери вместо ее любовника спит сын-подросток.

В таком случае пациенты:
1. Хотят избавиться от непосильного психологического груза,
2. Не осознают, что, потеряв жизнь, потеряют что-то свое. Они никогда не имели ничего своего.

Второй случай показывает обратную историю, т.е. отвержение. Мать с детства не только не замечала потребности дочери в привязанности, но демонстрирует свою активную сексуальную жизнь взамен способности к теплоте.

Кроме того, оба разговора можно было бы назвать диким психоанализом, поскольку психиатр почти насильно запихивает в матерей знания. Он возвращает им их агрессию к ребенку и к нему самому, которую и сам не выдерживает. За кадром осталось, как после второго разговора он принимает таблетки.

Дикий анализ характерен тем, что психоаналитик/терапевт не выдерживает тревог пациента и собственных тревог и, защищаясь и блистая своим образованием и статусом, возвращает теоретические знания, невзирая на готовность или неготовность пациента. Дикий аналитик также не ориентируется на потребности пациента. Он следует не за мыслями пациента, а за собственными желаниями.

Первая женщина, возможно, оказалась готова прислушаться к мнению со стороны. Вероятно, за болезненным разговором последуют какие-то изменения.

Вторая женщина не справлялась со своим напряжением, подливала в чай из фляги, показывала сигналы врачу, что нуждается в деликатной поддержке, поскольку дочери отдала все, что у нее есть — все материальное, финансовое. Но она не способна на ощущение собственной неправоты, не неспособна к пассивизации и размышлению (алкоголь, судорожные жесты, перемещения по кабинету).

Детский/подростковый психоаналитик использовал бы полученные данные для более тонкой работы. Он направил бы родителя к любому из своих коллег на терапию, потому что ребенку еще несколько лет жить с матерью и дочь в ней нуждается.

На видео две львицы-подростка одного из знакомого мне парка-приюта. Они равного возраста. В парк животные попадают из плохих условий на грани собственной смерти или смерти их родителей.

Хозяин парка объясняет: одна из львиц «захотела вернуться в самое детство и решила у львиц-ровесниц затребовать молоко».

Регрессирующую львицу в детстве «отобрали у мамы, и она не провела нужного времени с ней. Кто-то переносит это легче, а кто-то совсем тяжело».

Однако, скорее всего, поиск младенческого блаженства произошёл также из-за предшествующих паводков, вызвавших полное затопление парка и дальнейшую эвакуацию.

Хочется обратить внимание, что это дикие кошки, которые хоть и способны к эмпатии, но не подвержены экзистенциальным вопросам.

Можно представить, какой силы подобные регрессивные реакции происходят с людьми. Человек ищет не только первичный объект, который возьмёт на руки, обнимет, прижмёт к груди, спасая от текущего стресса, но вынужден спасаться от вопросов смысла жизни.

Регрессивные состояния бывают разной силы, вплоть до психотических (потери реальности и галлюцинаций).

Эти состояния отличаются от просто аффективных. Наверно, когда мы поймём, есть ли у животных помимо аффектов психотические провалы (как у людей), это станет прорывом в открытии у животных психики.

Посмотрите видео до конца. Особенно трогательно ищет молоко и помогает себе лапами у второй львицы.

Незамеченная эдипальность. М/ф «Душа»

Эдипальная ситуация не только представляет собой динамику между ребёнком, матерью и отцом. Она также включает в себя сцену, когда отец, будучи источником тепла и уюта (почти как мать), показывает внешний мир.

Хотя отец может нести _как-будто_ материнские оберегающие функции, на самом деле символический отец (представитель внешнего мира, разбивающий симбиотическую пару мать-дитя) ведет ребёнка ровно в другое — новый «опасный» мир.

Именно это взаимодействие с не-мамой обеспечивает развитие. Девочка ходит с папой на рыбалку или кокетничает, надевая перед ним мамины бусы, и возмущается папиной щетине — у мамы-то такого нет. Терапевт ходит к супервизору, часто также получая неприятные, но развивающие открытия.

В мультфильме «Душа» главный герой выполняет отцовскую роль как может — поначалу осваивает ее, как любой родитель в нашей реальной жизни.

Вместе с ним мы видели развитие «22» от младенца, когда она училась ходить и пробовать пиццу, к более сложным совместным забавам с Джо. Тогда ее психическое развитие приблизилось к 3-м годам, а идентичность начала формироваться. Ко времени, когда ей нужно прыгнуть в собственную жизнь, это уже подросток. ГГ ее провожает.

«22» тревожится идти одна и боится, что «отец» ее бросит, но и выросла она настолько, чтобы начать свою отдельную жизнь. Таков внутренний конфликт каждого человека. Это и психическая сепарация, и физическое приближение потери близких.

Совместный полет к Земле представляет собой оставшиеся совместные годы жизни взрослеющей дочери и родителя.

Однако, при худ.переводах тонкий смысл часто утрачивается.
В оригинале ГГ говорит, что «пройдёт с ней так далеко, как сможет».

Трогательно показаны сцены сопровождения в большую жизнь, сомнений, тревоги и боли отпустить и, наконец, прощания двух близких, пока ГГ ни остаётся далеко позади, в полной темноте. Так родители ведут детей, столько, сколько могут, пока не падают во тьму — т.е. пока ни умирают.

Проницательность момента в русском переводе потеряна. Переводчик говорит «провожу тебя хоть немного».

Внутренняя сила послания «отца» меняется с «я буду с тобой до своего конца» (проживу с тобой столько, сколько смогу) на «грустно, но тебе пора, давай провожу». Метафорическая задумка неминуемо потеряна.

Может быть, у вас другой взгляд? Поделитесь им с нами.