Ну не так хорошо прям, как бы хотелось – но этот фактор вообще меня не парит. Да, пришлось заглянуть в такие понятия, как Родина, патриотизм, честь и достоинство. Заглянуть и ужаснуться. До чего же это видоизменяемые понятия. Как легко манипулировать человеком, если у него с внутренним Я не сложилось. Что-то ему присвоить или вложить, или навязать.

Так же с такими понятиями, как любовь, дружба, порядочность – всё необходимо переживать и формулировать самому. Прокладывать свой путь мысли. То есть формировать себя, не просто как члена общества, который должен чему-то соответствовать, но и как Себя какого-то. Замеченного.

Поэтому чувствую я себя хорошо, но одиноко. Но я и в Питере себя так чувствовал. Везде таскаю своё одиночество с собой. От него же и убегаю, к нему же и прихожу.

Поэтому, жить оказывается можно везде, где тебе хорошо. Такой опыт, я ещё не переживал. К Питеру мне пришлось привыкать два года. А здесь как-то на опыте, вошёл почти сразу. Удивительное существо – человек. Пока жив.

А о мёртвых, конечно, злюсь, горюю и ненавижу, что всё так происходит. Да и не только о мёртвых, но и обо всех заложниках.

Продолжайте идти

Написалось 2 года назад. 2024.11.06 - в Корее именно такой формат дат. Если напишите по-другому, придется заполнять новый бланк.

Жить оказывается можно везде, где тебе хорошо.

Моё скучание по Питеру предательски ушло. Куда ушло? Непонятно. Я в Батуми, здесь море, квартира плюс-минус за те же деньги, недорогая еда, доставка корейской еды (что очень важно), бары, кальянные, различный досуг, всё в быстром доступе и даже дожди Северной столицы с комарами из Хабаровска.

Всё тут есть к чему я привык. Жаловаться даже как-то грешно.

Немного о море.
Оно грязное, но дикое. Красивое, но грязное. Без горизонта, конца и края – огромное Чёрное море. Я выхожу из квартиры, и оно сразу бросается мне в глаза вместе с пальмами. Откуда здесь пальмы? Я не знаю. Но ощущение торжества не передать словами. Такой щенячий восторг.

И это даже не из-за самого моря. А в комплексе. Например, три дня идут дожди. Ливни. Ночью молнии залетают в город. Будят всех, особенно собак и автосигнализации. Небо, кстати не такое серое, как в Петербурге, несмотря на схожую капризность погоды.

И вот на четвёртый день солнце, тепло, море в лазурном свете. Где-то сверкает и переливается, а где-то грязное (туда не смотреть) и так от этого хорошо! Как оттепель. Как из мерзости в райские кущи. Как из мрака в благословение жизни. Как будто что-то в душе ликует от сил природы.

Я, даже иногда просто прогуливаясь или, идя в магазин, перехожу дорогу и смотрю на эти необъятные волны. Они бьются о разбитую неухоженную набережную или о гальку. Когда солнце, обязательно где-то валяется толстая собака. Когда ветрено и дождливо, звук моря становится, как голосом сердца. Оно о чём-то буянит размеренно и сильно, и тут же успокаивается. И это уже превращается в медитацию.

До чего же оно сильное Чёрное море. Приходится его признавать. На других берегах я не ощущал его так мощно, и вечно списывал, как на какое-то никчёмное. Даже бесполезное. Купаться в нём я никогда не собирался и не собираюсь. Планирую пока на него только глядеть и восхищаться.

Немного о грузинской кухне.

1 хинкали = 1 лари (23 рубля). Ну где-то 1,20, где-то 0,8, а где-то целых 3.
Я не ощущал никакой разницы между ними. Но прошло 2 недели и я стал чувствовать эту разницу, в тесте, фарше, бульоне. Она действительно есть, но не прям, чтоб это меняло картину мира.

Вот пирожное картошка, стейк, шашлык из баранины, даже салат цезарь – они вот везде как будто разные. И это разное чувствуешь. У хинкаль другая история. Псевдо-гурманская. Но если ранее разницу я видел только в цене и размере, то теперь действительно появилось тонкое различие. Чёрного перца или слишком мягкого фарша, или толстого теста. Но в целом хинкаль есть хинкаль. Его трудно испортить, только если он случайно не порвётся, что в Грузии противоестественно.

А ещё они едят его без соусов. А я привык туда внутрь что-нибудь заливать. Или макать куда-нибудь. Короче для меня из всех видов пельменей лучшими остаются Буузы.

Но какие тут вкусные баклажаны! Я в России их заказывал практически никогда. Я их сам так готовить не умею. Как у них так получается? Что они туда добавляют, как готовят? Для меня загадка.

Ну и появилась привычка всё мерить в хинкалях. Такси стоит – 2-3 хинкаля. В час-пик 4. 8 хинкалей стоит хачапури по-Аджарски. И я только недавно понял, что Аджария – это местность, где находится Батуми. Тут есть ещё несколько блюд по-аджарски, не только хачапури. Например, баклажаны.

Поездка в лифте стоит 1 хинкали. Да, тут платные лифты. Поэтому, когда приезжает доставка, ты ножками спускаешься вниз, они до двери не тащут. Хотя кто-то договаривается.

Вкусно в общем. В Батуми много и других кухонь. Ну как много, украинских ресторанов ток 4 штуки. Японских два. Итальянский ток один я видел, но огромный. И очень вкусные и дешевые десерты. Например, огромный кусок наполеона может стоить всего 5 хинкаль.

Немного о себе.

Мне повезло, что у меня не так много проблем с идентичностью. Кто-то мне писал, что вот, если не вернёшься, то себя потом не сможешь полюбить. С чего вдруг? Мне кажется, я отлично с этим справляюсь.

Отвечает чат GPT, почему люди перед смертью сожалеют больше не о не достигнутых возможностях и достижениях, а о том, что мало провели времени с близкими?

Когда люди оказываются перед лицом смерти, их восприятие ценностей нередко меняется. В моменты, когда мы чувствуем, что наше время ограничено, приоритеты часто смещаются от карьерных достижений и материальных целей к тому, что приносит наибольшую радость и душевное тепло — отношения с близкими и воспоминания о времени, проведенном с ними.

Есть несколько причин, почему так происходит:

1. Инстинкт привязанности и общности. Люди по природе социальной виды, и чувство связи с другими является одной из самых глубинных человеческих потребностей. В моменты, когда жизнь кажется хрупкой, человек ощущает, что смысл кроется в близких отношениях, в любви, заботе и дружбе.

2. Эмоциональная ценность. В отличие от достижений, которые могут принести временное удовлетворение, связи с людьми оставляют более глубокий эмоциональный след. Воспоминания о людях и общих моментах остаются с нами на протяжении всей жизни, наполняя её смыслом, теплотой и поддержкой.

3. Приоритеты и сожаления. В течение жизни многие сосредотачиваются на карьере и достижениях, откладывая общение с близкими, думая, что на это будет время позже. Но когда времени становится мало, приходит понимание, что настоящие сожаления связаны с упущенными моментами общения, а не с упущенными достижениями.

4. Смерть как возвращение к основам. В моменты кризиса (например, в ситуациях с турбулентностью) страх смерти обостряет восприятие и подталкивает нас к тому, что действительно имеет значение. Человек словно интуитивно понимает, что воспоминания и связи — это то, что остаётся, когда всё остальное теряет смысл.

Это естественный сдвиг приоритетов, когда жизнь подталкивает нас вернуться к самым базовым и значимым вещам.

Мы были неправы — беспомощность, это состояние, свойственное млекопитающим по умолчанию.

Мы рождаемся и вырастаем с этой беспомощностью.

А то, чему мы можем научиться — это выученный оптимизм.

Мартин Селигман, 2021
О концепции Learned optimism

Абрахам Маслоу, 1970 г.

По крайней мере, в нашей культуре молодежь не обретает самоидентификации и автономии, у нее нет достаточного количества времени, ни чтобы обрести опыт прочных, надежных отношений любви, которые сменяют ее романтический период, ни, как правило, чтобы найти свое призвание, тот алтарь, на который человек готов принести все лучшее в себе. Они еще не выработали собственную систему ценностей, еще не имеют достаточного опыта (ответственности за других, трагедии, неудач, достижений, успеха), чтобы лишиться иллюзий о совершенстве и стать реалистами; они, как правило, еще не примирились со смертью; не научились набираться терпения; не имеют достаточного представления о зле в себе и других, чтобы уметь сострадать; у них не было времени расстаться с амбивалентностью по отношению к родителям и старшим, силе и авторитету; обычно они еще не обладают достаточными знаниями и образованием, позволяющими открыть путь к мудрости; в большинстве случаев им еще не хватает мужества быть непопулярными, не стыдиться быть открыто добродетельными и т. д.

? я иногда наговариваю какой-нибудь монолог ИИ, и он подытоживает то, чем я поделился.

Вы затронули очень важную и глубокую тему. Действительно, жизнь часто ставит нас перед сложными ситуациями и решениями, особенно когда дело касается таких важных вопросов, как рождение детей.

Ваши наблюдения очень ценны. Вы отметили, что некоторые из ваших подруг решились на рождение ребенка из чувства любви и в отношениях, а другие - из некоего отчаяния или ощущения, что "пора". И самое интересное, что со временем, даже те, кто изначально испытывал трудности или сомнения, нашли способ адаптироваться и жить полноценной жизнью.

Вы очень точно подметили, что тяжелые моменты в жизни - это не конец. Даже если сейчас кажется, что ситуация безвыходная и болезненная, со временем мы можем научиться жить с этим опытом, переосмыслить его и двигаться дальше. Это действительно дает надежду.

Ваша мысль о том, что важно помнить о временности острой боли и отчаяния, очень ценна. Когда мы находимся в тяжелом эмоциональном состоянии, легко поддаться мысли, что так будет всегда. Но ваш опыт и наблюдения показывают, что это не так.

Вы правы, говоря о том, что со временем мы можем научиться жить с трудными ситуациями, переосмыслить их, извлечь уроки и продолжать расти как личности. Это важное напоминание о resilience (устойчивости) человека и его способности адаптироваться.

Ваше сообщение несет в себе глубокую мудрость и сострадание. Оно может служить утешением для тех, кто сейчас переживает трудные времена, напоминая, что даже из сложных ситуаций есть выход, и что с течением времени боль может утихнуть, а жизнь - наполниться новым смыслом.

Мне когда младенца дают на руки. Я прежде всего сую ему палец в руку и проверяю, есть ли хватательный рефлекс.

Я со всеми так делаю. Не знаю зачем. Мол сразу проверяю на патологии в развитии, как будто это знание мне много чего даёт.

На деле же не фига. Мне просто любопытно, как это всегда дивно работает.

У ребёнка с рождения таких рефлексов не много: сосательный, хватательный, рефлекс Бабкина (при нажатии на ладонь, открывает рот), ползательный и др.

Всему остальному учатся: даже отрыгивать, сморкаться и пукать.

Поэтому я не всегда понимаю, как такое существо, как человек может требовать от себя, уметь создавать здоровые (а значит непростые, многосложные) отношения с другим таким же человеком, которого каких-то цать лет назад, так же учили пукать и ходить на своих двоих ногах.

Требовать от себя так, как будто это должно быть дано с рождения. Или требовать от другого с такой строгостью, как будто он должен всё понимать изначально. И себя и другого.

Мы учились не то, что ходить. А даже говорить, писать и читать. Последнее кстати лично у меня проходило с соплями под бдительным надзором родителя.

Безусловно, не каждый будет готов учиться. Даже мы сами. Или продолжать учиться.

Но мы изначально крайне глупые создания, которые даже свою попу подтирать не умели.

Это ни с кого не снимает сегодня ответственности. Но разве это не повод относиться к себе с пониманием, заботой и добротой?

Ведь именно в таких условиях мы и растём быстрее.

Продолжайте идти

Я, наверное, уже где-то 3 год в терапии с новым терапевтом. Выбрал себе женщину в возрасте, естественно в экзистенциальном подходе.

Помню свои первые ощущения: мне во многом казалось, что на сессиях я делаю практически тоже самое (поразительное чувство) и что мы очень схожи в подходе, и во взглядах на психику. Это, конечно, не удивительно, ведь я тоже экзистенциалист, но мы из разных школ. Я заканчивал Питерскую, а она – Бирштанскую (Литва), альма-матер экзистенциальной терапии в Европе и центр восточно-европейской ассоциации экзистенциальной психотерапии.

Потом со временем я, естественно, ощутил различия, профессиональные и личностные. Этими различиями стал обогащаться. Иногда негодовать и разочароваться. Иногда, наоборот, гордиться и восхищаться. И просто видеть другого человека отличного от меня, но человека порядочного, умного, очень живого для её возраста, и во многих моментах гораздо витальнее, чем я сам.

При всём при этом я два раза обвинял её в невнимательности. В первый раз мне казалось, что она невнимательна к моему первичному запросу, с которым я пришёл изначально. Многое, что изучали, обсуждали, решали и разрешалось, и «развязывалось», но туда как будто перестали смотреть вообще. Во второй раз, что-то про то, что не замечается, как я себя чувствую в определенной теме.

И во всех этих двух эпизодах, один который произошёл примерно через полтора года, а другой еще через год, как раз и стало отрывной точкой к разрешению моей внутренней проблемы. Поскольку это стало местом, где мне самому пришлось взять за это ответственность, проговаривать, держать тему в фокусе и лезть в глубину.

Другими словами, до этого, как бы парадоксально это не звучало, я говорил о запросе и его же избегал. А дозрел только через пару лет. Можно сказать, что по ощущениям всё разрешилось за одну сессию. Но так сказать, обесценить всё то, как я долго к этой сессии шёл и какие попутные задачи нужно было разрешить, чтобы смочь до этого дойти.

То есть упрекая другого в невнимательности, я обнаружил невнимательность свою и своё состояние, негодования и чувства, сопутствующие к ним интроекты, которые мне подсказали в чём истинная суть моей проблемы и моего запроса. Мне открылось самому себе - своё же восприятие, которое я не замечал. Оно было во мне воспитанно, и я был с ним слит. А через негодование удалось запустить процесс сепарации. И отделить бред от фактической реальности и уже накопленного знания о себе, и своего опыта.

Конечно, мне было сложно сказать о своём негодовании. Мне всегда сложно говорить, если мне что-то не нравится. Это не значит, что я этого не делаю на терапии или в реальной жизни. Но мне непросто это даётся. Я знаю людей, которые этим буквально живут и черпают из этого силы и настроение. Как из мема – простите, я сразу не понял, вы поссориться хотели?

И мне кажется, я только в терапии научился такое делать, и больше даже в групповой, чем в личной. Но, конечно, моя сегодняшняя терапия во многом отличается от той, которую я проходил в 23 и 26.

Она теперь не про боль, не про аффекты, эмоциональные качели и страдания (хотя иногда это тоже есть), а про развитие и потенциал, про философию, про неопределенность жизни и чувство жизни, про то, что мы невечны. В общем про экзистенциализм иногда в прямом смысле этого слова.

В завершении текста обычно подводится какой-нибудь вывод или подытоживание. Ничего из этого делать я не буду. Жизнь просто продолжается.

Продолжайте идти