Друзья, отличная новость!
Марк и Женя перевели выступление Лакана в Каракасе!

Друзья, завтра семинара не будет!

Сегодня в Питере буду читать лекцию по экстраординарным неврозам, завтра работа с клиническим случаем.
До следующей субботы!

К вопросу номинации «Пауло Сикейра - Есть еще персонаж Фунеса у Борхеса [28] , который не может назвать собаку, потому что в зависимости от момента, движения, собака уже не та, она двигается, и так далее. Эрик Лоран - Фунес - абсолютный номиналист; для него…

К вопросу номинации

«Пауло Сикейра - Есть еще персонаж Фунеса у Борхеса [28] , который не может назвать собаку, потому что в зависимости от момента, движения, собака уже не та, она двигается, и так далее.

Эрик Лоран - Фунес - абсолютный номиналист; для него не существует универсального. Он исследует мир, состоящем из индивидуумов, которые поддаются описанию исключительно в своей сингулярности. Фунес живет в своего рода бесконечной метонимии, в которой ничто никогда не подпадает под понятие (concept): с его претензией на возможность точного наименования понятие кажется ему самой презренной вещью в мире».

Отрывок из текста Э. Лорана «Невозможность номинации, ее кажимости, ее синтом»

Файл для подготовки к субботе.

Начинаем публиковать доклады с дня рождения Лакана

Георгий Соколюк: "Объект Лакан(а)"

"Что нас интересует здесь, так это психоаналитик и его отношение к знанию предполагаемого субъекта. То, что ему предстоит узнать, предварительно можно наметить, но лишь «с оговорками»".

Доклад представляет собой разметку позиций субъекта в отношении знания, которое можно было бы назвать специфическим для психоанализа. Чтение психоаналитических текстов и прохождение личного анализа - два необходимых основания образования психоаналитика, но какую роль они играют и какого их соотношение в этом процессе - вот вопрос, который предстоит вынести на обсуждение".

https://youtu.be/fNpUGqPgGnU

Желательность (ее выражает императив) сопряжена именно с «модальностью НЕдействительности», а не наоборот. Поэтому императив не просто не подходит для перевода того, о чём сказал Лакан, а скорее выступает прямой противоположностью того, что имелось в виду.

Если следовать дефиниции, которую мы встречаем на французском и русском языках, то "модальность действительности" часто встречается в повседневном языке примерно в таких формах: "Полностью соответствует действительности, что прямо сейчас перевод второго абзаца Etourdit - хреновый". В предложенном примере часть, следующая за "что", соответствует лакановскому "[ce] qu'on dise", тогда как главное предложение и выступает инстанцией, которая приписывает эту модальность. Тем не менее, прямой синтаксической аналогии с лакановским афоризмом нет, потому что в последнем нет главного предложения, приписывающего эту модальность. В таком случае, как дать этому перевод? Включить модальность не через главное предложение (через метаязык), а включить её на уровне языка-объекта:

"То, что высказывают НА САМОМ ДЕЛЕ, остаётся забытым за тем, что высказывается в ПОНИМАЕМОМ/СЛЫШИМОМ".

Упрощая: «ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ВЫСКАЗЫВАЕМОЕ остаётся забытым ………».

По тексту Лакана встречаются и другие аргументы, позволяющие зарубить этот перевод. Если вы немножко понимаете грамматико-логические категории, которые употребляет Лакан, то вы сможете понять, почему «изрекай» категорически плохой перевод (хотя если вы ещё не поняли, то туманные указания Лакана вам вряд ли помогут).

Представляется, что нет. Ce в сгущённой форме обозначает конкретное положение дел, а que выступает союзом, который раскрывает это положение дел. Зачем пользоваться такой структурой? Чтобы сделать подлежащим не предметную фигуру, которую можно обозначить существительным, а целое положение дел: "тот факт, что что-то происходит, означает............"

Окей, но как объснить субджонктив (странную форму глагола внутри предложения)? По куда более элементарному правилу употребления субджонктива: это время употребляется, когда говорящий пытается дать некоторые комментарии относительно события, которое может произойти, а может и нет. Например:

J'ai peur qu'il ne vienne (тут глагол тоже стоит в субджонктиве). Я боюсь, что он придёт.

Некий "он" из этого предложения может прийти, а может и нет. Это событие всё ещё онтологически не определено, но я уже боюсь этого события, пускай оно и существует исключительно виртуально. Идентичная штука происходит в примере Делёза: Философия может стать онтологией, а может и не стать (т.е. остаться антропологией), но если она-таки окажется онтологией, то, цитата, "это будет означать, что она не является антропологией". Таким образом, Делёз употребляет это время не потому, что он употребил que, а потому что намекает на неоднозначность, перед которой находилась философия в 50-х годах (и да, ещё двадцать лет она будет антропологией, но Делёз об этом ещё не знает). На примере делёзовской цитаты мы видим другой важный момент: союз que - неоднороден. Он может создавать побудительный эффект "чтоб [тебе пусто было]", а может употребляться в том ключе, в каком мы видим это в примере Делёза (т.е. как непобудительное "что").

Пришло время вернуться к Лакану:

qu'on dise reste oublié derrière ce qui se dit dans ce qui s'entend.

Учитывая сказанное про эллипсис, можно слегка достроить это предложение:

[CE] qu'on dise[,] reste oublié derrière ce qui se dit dans ce qui s'entend.

То, что мы говорим, остаётся забытым за тем, что говорится в слышимом (мы улучшим этот сырой перевод).

На контрасте с примером Делёза заметно, что que употребляется не как союз, раскрывающий содержание этого ce, но выполняет функцию относительного местоимения: указывает, что ce играет функцию прямого дополнения относительно глагола dire. Отчасти именно это делает абсурдной идею про побудительный subjonctif.

Схожесть с делёзовским примером состоит в том, что subjonctif вновь употребляется безотносительно que. Тогда что с переводом? Наиболее простой способ отразить присутствие этого времени - приписать модальность глаголу, ведь сам Лакан на это указывает буквально через абзац:

«Это высказывание, которое предстает в форме утверждения, имеющего вид универсального суждения, на деле является модальным, относящимся к существованию: субжонктив, модулирующий его подлежащее, об этом свидетельствует»

Во французской грамматике существует категория «modalité existentielle». И вот её дефиниция: «La modalité existentielle permet au locuteur de présenter les faits tels qu’ils existent, en dehors du « je » : elle exprime un constat, celui d’une vérité extérieure qui s’impose à lui». Перевод этой дефиниции:

«Модальность действительности [общепринятый перевод этой категории на русский язык] позволяет говорящему представлять факты так, будто они существуют вне его «я». Эта модальность выражает констатацию факта, факта в виде внешней истины, которая навязывает себя ему».

Таким образом, Лакан прямым текстом указывает, что за модальность он применяет (модальность действительности, ага). Если бы про общение Лакана и паукановцев можно было представить некий скетч, это выглядело бы следующим образом:

- Я говорю, что тут модальность действительности. Переводите меня с учётом этого.
- Ты говоришь действительности? ОКЕЙ, ДАВАЙ ЖАХНЕМ ИМПЕРАТИВОМ.

Положение дел оказывается еще смешнее, когда выясняется, что «модальность действительности» противопоставляется «модальности недействительности»: последняя значит, что говорящий выражает сомнение в действительном характере того, что им высказывается.

Друзья, в субботу у нас состоится мероприятие, посвященное дню рождению Жака Лакана. Этот день мы обычно посвящаем докладам участников нашего семинара. Так будет и в этот раз. В этом году тема нашего вечера звучит следующим образом: «Отношения субъекта и знания».…