Всё чаще прихожу к выводу, что я человек ненадёжный: на меня нельзя положиться, потому что обязательно подведу. Нет, серьёзно, подведу под ближайший же монастырь. Раньше я за собой такого не замечала, но с возрастом что-то понесло меня, как ту самую кобылу в щавель.

Это я про работу, если что. За полтора года сменила три места, и снова навостряю лыжи.

Ну ладно, в первой компании у нас было сокращение. Весь отдел выставили на мороз с вещами. Добровольно я бы оттуда ни за что не ушла — козырное было место. Но в любой крупной межгалактической корпорации рано или поздно может произойти резкий экстерминатус. Я работаю в IT, но не технарь, а тот самый «менеджер» из песни Ленинграда. К сожалению иногда моя главная задача — придумывать себе работу. В описаниях вакансии так и пишут: «Нужен человек с высоким уровнем инициативы и умением работать автономно». В переводе с корпоративного на русский это значит: «Копай, мать, от столба до обеда, но лопату мы тебе не дадим. Копай, как можешь. Желательно как крот — усами».

На вторую работу меня брали с распростёртыми объятиями, хотя пару раз намекнули, что, мол, фирма не большая, вам возможно у нас будет скучно. Штош, начальник — действующий офицер, и коллектив приучил ходить по струнке. Ну, знаете, как в армии: шаг влево, шаг вправо - ни ни, прыжок на месте рассматриваю как попытку улететь и стреляю без предупреждения. Правда, они не учли одного: меня этим не испугать, я росла в 90-х в Иркутской области. Они думали, что меня заперли со штабным командиром в одном кабинете? Ни Хре На. Это командира заперли со мной.

Начальник через месяц интеллигентно ушёл в отпуск. Да, они тут любят уходить на месяц, без церемоний, и гори оно всё синим пламенем. А я осталась за главную. Ну что ж, месяц мы с командой вели себя, как настоящие жопошники: балагурили, устраивали корпоративы в бургерной, купили в офис шкаф сладостей под кодовым названием «Сладкий банк», разделили проекты и помогали друг-другу с технической документацией, вообще отрывались как могли. Взору вернувшегося из отпуска начальника открылась казацкая вольница и пугачевщина. Разве что княжну за борт закинуть не успели, но только потому что это Стенька Разин натворил, а не Пугачёв. Ожидаемо, прямо с порога он отменил всё. Как Модест Матвеевич Камноедов у Стругацких — наложил запрет на разбазаривание всего, что заприходовано. Даже сладости под санкции попали. А ещё вернулись правила: гимн по утрам (нет, не буквально, но очень близко к этому) и шпицрутены для провинившихся по вечерам.

В одном он был прав — я заскучала. И вот, пишу заявление по собственному и прощаюсь. Гудбай, май лав, гудбай. Правда, объяснить, почему ухожу, так и не смогла. Разговор у нас получился ярче любой шекспировской драмы — настоящий «Антоний и Клеопатра». Ну знаете, это классическое: «Дело вовсе не в вас, а во мне, я вам не подхожу». Начальник человек проницательный, сразу кулаком по столу: «Хватит, — говорит, — мямлить! Я эти разговоры в пользу бедных проходил тысячу раз. Скажите мне что-нибудь, что я ещё не слышал». А мне, знаете ли, волноваться противопоказано, я сразу начинаю нести всякую чушь. Ну и брякнула: «Д'Артаньяна звали Шарль». Он не расслышал: «Что, простите?» — «Ну вот, — говорю, — этого-то вы точно ещё не слышали». Стыд-то какой. Даже рекомендаций не дали, но мне это было неважно — на следующую работу меня взяли без них.

Третья работа была мечтой - офис рядом с зоопарком. Да не просто где-то там, а между обезьянником и вольером с носорогами. В перерыве можно постоять на мостике и посмотреть на мартышек. На обезьянок можно смотреть и не выходя из офиса, скажете вы? И будете правы. Спустя время я поняла, что при выборе работы близость к зоопарку имеет важное, но не решающее значение. И снова даю тигаля не проработав и год. Не знаю, не знаю друзья, что и как дальше будет, но продолжаю телемостировать. Давайте с вами к этой теме вернёмся через год, как говорится, запомните этот твит.

Никто бы не удивился, я так орала, наверное в Москве было слышно. А тряслась я так, что имела все шансы утопить нас обоих. Почему он меня не пристукнул — не знаю. Любовь, наверное.

До пещеры он меня всё-таки довёз, но уже седую и полумёртвую от страха. Что было в пещере, я не помню — мне было не до эстетических наслаждений. Пути обратно я тоже не помню. Наверное, Матц просто усадил меня бессознательную в каяк и спокойно догрёб до берега.

Матц сделал пару фото этого чуда природы, я оставлю в комментариях, но сама смотреть не буду. У меня такая психотравма, что я с тех пор ванну не могу принимать, не то что плавать.

В ряду сомнительных решений, принятых мною до и во время Хорватия-трипа, одно выделяется особенно — оно имело все шансы стать едва ли не самым опрометчивым за всю мою "дольче вита".

Видите ли, мне всю дорогу кажется, что в этой жизни обязательно надо что-то преодолевать, воспитывать характер. Если преодолевать нечего, значит, надо создать препятствие самому и с энтузиазмом приступить к его преодолению. Наверное, я в детстве перечитала слишком много вдохновляющей литературы про пионеров-героев. Литература-то хорошая, но я что-то не то из неё вынесла.

Есть на хорватском острове Дуги Оток волшебная по своей красоте пещера: часть её находится под водой, часть — над водой. Попасть в неё можно только вплавь, так как вход расположен в отвесной скале в море. Нужно отплыть из близлежащей бухты, а затем "второй поворот направо, а дальше прямо до самого утра", как в Неверленд. Расстояние от бухты небольшое — метров 600-700, кажется, тьфу, но (!!!11) это открытое глубокое синее море с метровыми волнами, порывистым ветром и течением.

Прочитала я сотню отзывов — все, конечно, восторженные, сплошной катарсис: мол, ах, ох, чудо природы, незабываемо. Сосредоточившись на обещанной "незабываемости", я совершенно проигнорировала ту часть отзывов, где счастливые свидетели чуда природы настоятельно рекомендовали плыть к этой треклятой пещере только, я повторяю, ТОЛЬКО очень опытным и уверенным пловцам. Море открытое, сильный ветер, большие волны и острые скалы делают отрезок между бухтой и входом в пещеру Сциллой и Харибдой одновременно. Каждый сезон там кто-то пропадает. Тоже, наверное, отзывы по диагонали читали, как я.

Видите ли, в чём дело: я, мягко говоря, неуверенный пловец. Если быть откровенной, то плавать я не умею совершенно. Технически, конечно, могу — во взрослом возрасте пошла в бассейн и из принципа научилась. Но это не помогло, так как я панически боюсь открытой воды. Любой, даже деревенской речки-грязетечки. Не могу: прихожу в ужас и иду ко дну, несмотря на то, что по характеру я дермо, по уму пробка, а по гороскопу — рыба. Купаюсь только методом "плюх" в двух метрах от берега, в обнимку с надувным фламинго. При попытке отъёма фламинго ору как потерпевшая и лягаюсь.

Знаю, знаю: сопоставляя эти два факта — 600 метров против метровых волн и плавчиху стиля "топор на дно", — вы никогда бы не подумали, что это может сработать. Но это вы. А это я. Йа, как мне кажется, придумала лайфхак: как мне и рыбку съесть, и никуда с размаху не присесть. В бухте местный мужичок сдавал в аренду видавшие виды каяки. Я читала, что на каяке можно доплыть, не обязательно кролем, превозмогая всё вот это. Надо сказать, каяка я в жизни никогда не видела и не плавала на нём (что неудивительно, мы помним, что я боюсь любой открытой воды). Но мне примерещилось, что если меня посадить на эту пластиковую дуру и выпустить в море, я тут же начну работать веслом как команда Оксфорда по гребле.

Я спросила мужичка, есть ли свободные каяки. Он сказал, что много — сегодня ветрено, волны высокие, и каяки никто не берёт. Я его слушала, но, как матросы Одиссея — с заткнутыми воском ушами. Вторую часть фразы мой возбужденный мозг проигнорировал. Причём мужик ещё спросил, хорошие ли мы с Матцем пловцы. Я занервничала и почему-то ляпнула, что мы, мол, пловцы высший класс: приплыли сюда от Задара вплавь через перешеек, вызывая зависть у дельфинов и моторных лодок. Матц, конечно, посмотрел на меня как на дуру, но опровергать не стал — он к моим ажитациям привык.

Словом, товарищи, моей храбрости и готовности преодолевать хватило ровно на сто метров. Этот гребучий каяк — это какая-то пропидерсия, а не плавсредство. Его мотало так, что уже через сто метров от берега я в панике бросила весло, заорала, перекрикивая чаек, и с облегчением погрузилась в паничечкую атаку. Я тряслась, молилась, как герой фильма "Мумия", всем известным мне богам по очереди, включая полный индийский и иранский пантеоны, и пыталась вцепиться в каяк не только рУками-крЮками, но и для верности зубами. У Матца был реальный шанс прибить меня веслом и концы в воду, чтобы я не раскачивала лодку.