Всем привет! Хотим поздравить всех с наступающим Новым годом! Как у вас там с новогодним настроением? Будете ли вообще отмечать праздник в этом году?
Мы вот собираемся посидеть уютной парой редакторов под какой-нибудь новогодний фильм советского производства✨

Ну а если вы хотите поздравить нас с наступающими праздниками, то лучшим способом это сделать будет донат на развитие проекта 😄

Сделать это можно через:
https://www.donationalerts.com/r/cryptoorthodoxy

или по номеру карты Сбера:
2202206904535569

Предновогодние размышления об ангелах, демонах, святых и модусах посмертного бытия. Не воспринимайте все буквально, это всего лишь образный мыслительный процесс) Всех с наступающим!✨

https://www.youtube.com/watch?v=8AizmQy0Kvc

Хороший вопрос.
Большой соблазн ответить через гегельянскую призму, сказав, что “мы” на следующем витке спирали качественно не тождественны нам сегодняшним. Можно сказать: “Каким же идиотом я был 10 лет назад!”, ведь в моем воображении нынешний “я” - радикально иное бытие по сравнению со мной 16-летним, даже физически в моих венах течет совсем иная кровь (которая полностью обновляется раз в несколько лет). Поэтому можно сказать, что время “схлопывается” не только после смерти, а в каждый из моментов.

Интересно об этом пишет Хайдеггер, он считает, что два ствола человеческого познания (чувственность и рассудок) укоренены в трансцендентальной способности воображения, которая имеет изначально временной характер. По Хайдеггеру. представление о времени как о бесконечно преходящем “теперь” заимствуются из модели трехмерного пространства, где время представляет собой как бы дополнительную ось координат.
Вот как в 3Ds Max или After Effect у вас есть трехмерная модель, а есть дополнительная шкала, где можно потянуть за ползунок, и положение или форма модели будут меняться в зависимости от значения на этой шкале. И такое время - воображаемая числовая величина, это буквально отношение расстояния к скорости, такое время нереально. Собственно, Мак-Таггарт подмечает это в работе “Unreality of Time” еще за 20 лет до издания “Бытия и времени” Хайдеггера. Его концепцию C-серий парадоксально можно сформулировать как: “Возможно, что подлинное время внетемпорально”. Хайдеггер уже говорит “Точно, что подлинное время внетемпорально”.
Можно еще раз вспомнить Генона и сказать, что время осмысляется нами, перетекая из качества в количество.

Можем ли мы взглянуть на себя из перспективы будущего? Если мы находимся в пространстве чистой метафизики, то почему бы и нет. Но в христианстве есть важнейший компонент - учение о телесном воскресении. А телесно мы существуем здесь и сейчас, мы еще не воскресли, как и святые в данной нам реальности. Отсюда и возникает парадокс: в каком виде контакт со святыми возможен для нас ЗДЕСЬ, в нашей повседневности? Тут ангелология уже не проканает, ибо святой праведник - точно не метафора из Ареопагитского корпуса, а реальная личность.

И здесь нужно честно ответить себе на вопросы: “Верю ли я в возможность контакта с личностью, у которой нет тела? Может ли вообще личность существовать без тела? Если да, то в каком виде?”
Я считаю, что ответы по типу “тайна великая сия есть” - проявление малодушия и экзистенциальная трусость.

А вы как думаете?

Гелич опять за свое. Все-таки Генон оказал решающее влияние на формирование его взглядов.Иронично, что я только вчера ссылался на “Царство количества и знамения времени” для иллюстрации мысли о континууме между духом и материей.
Проблема Генона (точнее его почитателей) - метафизический тоталитаризм.Нельзя не признать, что изящная идея о разворачивании материи как “отвердении” манифестаций Абсолюта крайне соблазнительна. Простейший пример - сфера, идеальная форма бесконечного качества, приобретает количественные характеристики, переходя в куб, имеющий грани. По Генону, похожим образом мы осмысляем энергии Первопринципа, наделяя их исчислимыми значениями. Собственно, материя тогда есть максимально осмысленный, “затвердевший” дух, а чувственный мир - своего рода континуум качество-количество. На эту красивую концепцию элегантно ложатся другие метафизические модели, будь то режимы воображения Дюрана(диурн, драматический и мистический ноктюрны), три Логоса(аполлонический, дионисийский, кибелический), да хоть гендерная теория(мужчина, андрогин, женщина). Дугин как раз в аполлоническом Логосе воина видит возможность восхождения в царство духа, тот самый мост, о котором я говорил в предыдущем посте.Это большое искушение метафизического абсолютизма, которое самого Генона совершенно закономерно привело к мистическому исламу. Само собой, если выбирать между исламом Генона и исламом ибн База, я бы выбрал первое. А вот последовательным христианином поклонник Генона оставаться не сможет. Прочитать рекомендованные Дугиным работы, конечно, стоит, я бы добавил еще “Царя Мира”. Но когда мне говорят что-то по типу “Да что ты можешь понимать, если отрицаешь мысль Генона?”, для меня это звучит примерно как “Какой же вы математик, если не знаете счет древних ~~шизов~~ русов?”
В общем, христианину следует относиться к Генону как к талантливому исламскому мистику. Дугин прекрасно это понимает и сознательно стремится подсунуть нам метафизическую диктатуру вместо христианского персонализма. Это объясняет то, что для него жизнь человека не стоит ничего. В его системе координат человек максимально объективируется, субъектны только законы, эоны и цивилизации. Внимательный читатель может вспомнить что-то про “радикальный субъект”, но черный маг лжет и здесь: “субъект” у него все равно остается манифестацией парадигмы, это не человек, каким был Христос.
Вывод: читайте Генона с осторожностью и никогда не верьте на слово алхимику-трикстеру.

https://www.youtube.com/watch?v=YjTq0KUvVlA

Не бывает христианских государств. Христианином может быть только человек, христианской может быть только община. Государство не может быть таковым в силу своей природы аппарата агрегации инструментов насилия. Государство есть квинтэссенция насилия. Сбор…

Не бывает христианских государств.

Христианином может быть только человек, христианской может быть только община.
Государство не может быть таковым в силу своей природы аппарата агрегации инструментов насилия. Государство есть квинтэссенция насилия. Сбор налогов, наказание преступников, экстерминация (как выражается Дугин) политических оппонентов - это то, чем занимается без исключения ЛЮБОЕ государство. Макиавелли как пример хорошего политика приводит того, чье имя стало нарицательным для развратника-убийцы. Ницше тоже поминает Чезаре Борджиа как пример сверхчеловека по сравнению с верным рыцарем-христианином с чистой душой - Парсифалем.
Для политика-империалиста самое страшное - остаться в истории слабым. Не жестоким, не кровавым, не разорившим свой народ, не убийцей и тираном, а именно слабым.Господь же показал в божественном кенозисе такую “слабость”, которая не снилась никому из людей. История Иова наглядно иллюстрирует, что бедность и богатство, здоровье и болезни плоти, счастье и несчастье - для человека вещи преходящие.Сегодня принц, завтра нищий и наоборот. В случае же боговоплощения Христос показывает немыслимое для человека смирение. Бог-Пантократор, сеньор неба и Земли, владыка Вселенной добровольно становится…человеком. Да не просто становится, а позволяет убить себя каким-то мелким царькам и надутым храмовникам. В человеческих языках нет слова или числа, которое бы отражало всю их ничтожность по сравнению с Господом. Христианство в этом смысле есть антигосударство. “Анти-” в значении не “против”, а “вместо”. Для нас пример хорошего и правильного политика не жалкий Чезаре, а бесконечно великий Царь Славы, Господь Иисус Христос.

Приятного просмотра ❤️

Ссылка на криптоортодокса.

Странник. Послушать.

упд: у меня была мертвая ссылка

Вчера в библиотеке в мои цепкие лапы попала вот такая занимательная вещь.Понимание феномена смерти в любой религии всегда сопряжено с иносказанием и мифологическим нарративом. Не стоит говорить, что термины “Шеол”, “геенна”, “хадес”(ад) и т.д. обозначали более чем реальные локации, связанные с погребением или запустением. Да и сама человеческая душа понималась вполне физически, и ее участь после разлучения с основным вместилищем была незавидной, недаром Ахилл говорит: “Лучше быть распоследним рабом на земле, чем царем средь теней у Гадеса”.

В эллинистическом мире теней нет славы. Слава - это огонь, в котором герой сжигает самоё себя, в надежде, что боги обратят свой взор на эту вспышку.
Но вот твой огонь догорел, и вместо вознесения на олимпийский пир ты обнаруживаешь себя в какой-то унылой жопе, где все как-то… не так. Праведником ты не был, значит в Элизиуме тебя не ждут, наказания в Тартаре ты не заслужил… Остается скитаться по заросшим асфоделем лугам в тщетных попытках вспомнить что-то из прошлой жизни. Жизнь и память, боги и память неразрывно связаны и взаимозависимы.

Процесс перехода от понимания посмертия как каменной могилы или пустующих полей к концепции инобытия уловить довольно сложно, и Пау Фигерас берется берется за эту непростую задачу, опираясь на археологию и реконструкцию древних языков.