— Сэр... — Извивается подо мной. — Возьмите меня, пожалуйста. Моя киска так сильно пульсирует от возбуждения.

— Просто скажи это. — Грубо сжимаю её подбородок, заставляя смотреть мне в лицо.

— Трахните меня, сэр, — просит прерывистым голоском, и я, ухмыляясь, жёстко прижимаюсь к её губам.

ПОРОЧНЫЕ ЗАНЯТИЯ | part 3

Сэр Ремингтон

Эта грудастая девчонка покоряет мой член, как будто профессионал в этом деле. Она так старается, что испарина покрывает её лоб и ложбинку между сиськами.

Я тоже не промах и отлично растягиваю её киску тремя пальцами. Её киска буквально произведение искусства. Меня всегда возбуждали юные и неопытные. Маленькие целки, которые стонут и дрожат от одного только прикосновения к клитору. Они выглядят забавно, и мне нравится учить их ублажать мужчин, а не заниматься скучной арифметикой.

— Слышишь, как хлюпает твоя маленькая девственная пизда? — Спрашиваю, и Авиана отзывается отчаянным звуком.

— Да, сэр. Это так приятно.

Её кожа порозовела, а аппетитная киска блестит от влаги. Такая красивая и сочная, что хочется пососать её.

Я стону, подумав о юной леди на моём лице, и чувствую, как дёргается мой член в её руках и как пульсируют тяжёлые от семени яйца. Понимаю, что вот-вот кончу, и отклоняюсь назад, высвобождая член из её жарких объятий. Авиана тоже на грани, поэтому я довожу её первой до оргазма, а потом, несколько раз дрочнув себе, выпускаю струи спермы прямо ей на киску. Она задыхается от удовольствия и содрогается, когда сперма заливает её клитор.

— Сэр, — с мягким вздохом произносит мисс, прикрывая глаза рукой.

Я не могу отвести взгляд от её прелестной киски, покрытой моей спермой. Она выглядит чертовски красиво и аппетитно. Я нежно провожу по ней пальцами, размазывая тёплое семя, а затем надеваю на неё трусики.

На следующий день я стою у дверей своей комнаты в ожидании Авианы. Сегодня я проведу для неё урок этикета. Но если по-честному, я собираюсь заманить её на улицу и трахнуть. Чёрт, мысль, как я трахаю её сзади, и её девственная кровь на моём члене, делает меня безжалостным чудовищем.

Я вижу, как мисс торопится на мой урок и очаровательно улыбается, когда замечает меня у двери.

— Где ваша накидка, юная леди? — спрашиваю, озадачивая её.

— Накидка?

— Вы собираетесь на улицу в платье? — Оглядываю её наряд, несомненно пялясь на пышные сиськи, и облизываю губы. — Сегодня урок будет проходить на улице. Можете считать его прогулкой.

Авиана пристально вглядывается в моё лицо, словно пытаясь уловить скрытый смысл в моих словах.

— Здорово! — Радуется она, догадавшись о моих планах. — Дайте мне минутку, сэр.

Я киваю, и она возвращается в комнату за накидкой.

Мы идём под руку вдоль аллеи вечнозелёных туй. Я рассказываю ей о некоторых правилах этикета, украдкой рассматривая её. Она улыбается и, возможно, от волнения или возбуждения, покусывает губы. Её вьющиеся светлые волосы слегка развеваются на морозном ветру. Я замечаю красивый розовый румянец на её щеках и на аккуратном маленьком носике.

Она буквально чистое олицетворение невинности, но в её светлой головушке таятся желание и похоть.

Когда мы заворачиваем за угол старой постройки, где никого нет, я прижимаю девушку к бетонной стене. Она ахает от неожиданности.

— Тише, девочка, никто не должен знать, чем мы занимаемся на наших занятиях. — Поднимаю её платье вместе с накидкой.

— Сэр, вы сделаете это прямо здесь? — Оглядывается на меня.

— Да. — Приседаю на корточки, любуясь сладкой пиздой.

— М-м, но здесь холодно. — Дрожит.

Прикусив губу, я трогаю её половые губки и клитор. Она уже так промокла, неудивительно, что на ней нет белья. Я ухмыляюсь и облизываю её киску, издавая довольные звуки.

— Ах!

Мой член наливается кровью и болезненно упирается в ткань брюк от вкуса киски и сладких стонов.

Я отстраняюсь он от складок и раздвигаю их пальцами для лучшего доступа к клитору. Причмокиваю его губами, и Авиана содрогается, почти усаживается задницей на моё лицо.

— Сэр, если вы так продолжите, я кончу, — всхлипывает она.

Я с трудом отлипаю от её сочной киски и вжимаюсь телом в её. Немного толкаюсь в её зад, чтобы она почувствовала, какой я твёрдый.

— Не представляешь, как мне было трудно сдержаться ночью, чтобы не пойти к тебе и трахнуть твою пизду, — говорю хрипло, еле сдерживая себя в руках. — Ты, небось, тоже не могла уснуть? Теребила пальчиками свою киску и думала, как я грубо трахаю её?

— Ты такая узкая, — его голос звучит низко и хрипло. — Тебя нужно немного растянуть, чтобы на следующем занятии я мог трахнуть твою маленькую киску.

ПОРОЧНЫЕ ЗАНЯТИЯ | part 2

Мисс Авиана

Я поворачиваюсь к нему полубоком и, приподняв платье, отворачиваю голову, когда его взгляд устремляется к моей промежности. Я слышу его довольное хмыканье, а затем он приседает на корточки, любуясь моим естеством. Божечки! Как же неловко. Я вот-вот сгорю от стыда.

— М-м, вы только взгляните, какая чудесная пиздёнка.

— Сэр! — Задыхаюсь от его похабных слов, которые заставляют течь меня на стул.

Всхлип вырывается из меня, когда учитель разводит мои ноги в стороны, так что правая оказывается на столе, а левая свисает на спинке стула. Я оказываюсь полностью раскрыта для нахала, и лишь мои трусики защищают мою киску от его похотливого взгляда.

— Проклятье, — шипит сэр Ремингтон и тянется рукой к моей промежности. Он натягивает ткань трусиков, что те тесно врезаются в мои скользкие складочки, вынуждая меня ахнуть. — Кто заставил вас так промокнуть, мисс?

— Я-я не знаю... — Шмыгаю носом, наблюдая за приятной пыткой мужчины. Он терзает мои складочки полоской трусиков, зажатых у него в кулаке. Влево-вправо, влево-вправо натирая моё чувствительное местечко. — Пожалуйста, сэр, перестаньте там давить.

— Где именно? Здесь? — Издевается надо мной с самодовольной ухмылкой и давит прямо на мой клитор.

— Ах! — Вскрикиваю, ощущая приятное напряжение внизу живота. Боже правый, я могу так кончить!

— Ох, простите, юная леди, но как я могу не прикасаться к этому сладкому местечку, если вам приятно? Даже очень приятно, судя по вашим громким стонам.

Учитель нахально, но так чертовски горячо хмылится, что хоть он и старше меня, а я прилично младше его, но я бы хотела, чтобы он был моим мужем, потому что прямо сейчас мне не терпится ощутить всю его страсть и показать ему всю себя.

Возбуждение словно затуманило мой разум, и я стала наивной и безрассудной, готовой на всё, что пожелает сэр Ремингтон.

Его приятные пытки продолжаются, и я уже взмокла и несколько раз чуть не кончила на его глазах. Он специально доводит меня до предела, а потом оставляет мою киску в одиночестве.

Я замечаю, что он тоже возбуждён. Его достоинство грозится проделать в брюках дыру. Как же интересно увидеть член в живую, а не по описаниям в эротических романах.

— Сегодня ты не заслуживаешь того, что я тебе даю, но... — Он поднимается и расстёгивает пуговицы на брюках. Достаёт свой внушительный налитый член, и я не могу сдержать изумлённый возглас, — уверен, что в будущем ты станешь прилежной ученицей и будешь с нетерпением ждать наших занятий.

Он намекает на интимную близость, и, конечно, я согласна. Киваю, и он мягко улыбается.

— Умница, мне нравится иметь дело с послушными девочками. А теперь будь так добра, возьми мой член в руки и подрочи, пока займусь тем же самым с твоей великолепной маленькой киской.

Закусив губу от волнения, потому что раньше никогда не касалась мужского достоинства, я дрожащими пальцами обхватываю его. Он такой горячий и твёрдый! Мне нравятся это ощущение его плоти, и я хочу доставить сэру Ремингтону удовольствие, но я не знаю, как правильно дрочить.

Я поднимаю глаза на учителя, и он сразу понимает, в чём дело.

—Ты более невинна, чем кажется, — говорит он, словно размышляя вслух. — Просто двигай руками вверх и вниз.

— Вот так? — Я делаю, как он сказал и слышу одобрительный хмык.

— Да, но стоит добавить немного смазки. Плюнь на головку и размазывай слюну по всей длине.

Он наклоняется ближе, чтобы я могла дотянуться до его члена. Я увлажняю его слюной, а затем двигаю руками вверх-вниз, смазывая его толстый ствол.

— У тебя талант.

Я улыбаюсь, как маленькая, ей-богу, на такую похвалу и продолжаю усердно стараться, в то время как мужчина снимает с меня бельё и обильно сплёвывает на мою и так мокрую киску. Струйка слюны бьёт прямо по моему клитору, и я стону, выгибаясь ему навстречу. Он размазывает ладонью слюну по моей киске, а затем без предупреждения вставляет два пальца внутрь. Я сжимаюсь нутром от дискомфорта, который быстро сменяется на удовольствие, когда он массирует подушечкой большого пальца мой клитор.

ПОРОЧНЫЕ ЗАНЯТИЯ | part 1

Мисс Авиана

Недавно мой отец нанял мне учителя по всем предметам, которые посчитал нужным, чтобы я владела ими, потому, по его мнению, я большая бездельница. Конечно, я не согласна с ним на этот счёт. Я люблю читать, гулять в саду, неважно, какая пора года, ходить на все светские мероприятия, на которые приглашают нашу семью. Я веду себя прилежно и не делаю ничего лишнего, но отцу мало. Он злится и раздражается, говорит, что я наивная и глупая и что ему надо поскорее выдать меня замуж. Он хочет избавиться от меня, будто от какой-то проблемы, хотя не понимаю, как я могу быть проблемой.

Такое мнение отца обо мне расстраивает меня. Я начинаю думать, что делаю что-то не так, и задаюсь вопросом, почему отец так небрежно относится ко мне. Из-за этого я впадаю в хандру и чуть не пропускаю первый урок.

Я быстро прихожу в себя, немножко прихорашиваюсь перед зеркалом и, шурша платьем, спешу в комнату, которую любезно выделили учителю, где он будет проживать и обучать меня.

Я распахиваю дверь, с трудом переводя дыхание, вхожу в комнату и прислоняюсь спиной к двери. Мужчина пристально смотрит на меня, и я чувствую его раздражение из-за моего опоздания.

— Прошу прощения, сэр. Больше такого не повторится.

— Не самое лучшее начало, юная леди. — С недовольством в голосе говорит он. — Присаживайтесь.

Он указывает на стул рядом с одноместной партой, и я, повинуясь его словам, занимаю своё место.

— Итак, позвольте мне представить вам программу вашего обучения, мисс Авиана. — С особым акцентом на моём имени, он ходит по комнате, рассказывая о том, чему будет учить. — Я буду заниматься с вами арифметикой, иностранными языками, литературой, географией, а также играть на фортепиано и рисовать. Кроме того, я уделю внимание этикету и правилам поведения в светском обществе.

Если бы вы могли видеть моё лицо, вы бы сразу поняли, как я расстроена и огорчена. Уроки будут занимать так много времени, что у меня совсем не останется времени на чтение романов, прогулки и другие приятные вещи. Как же мне наслаждаться жизнью в таких условиях?

— Прошу прощения за свою грубость, сэр. Но зачем мне так много знать?

— Поверьте, мисс, это ещё не так много. Леди из других, более знатных семей, изучают гораздо больше.

Выходит, мне ещё повезло.

Сэр Ремингтон ведёт урок арифметики. Он тараторит что-то несусветное. Я ничего не понимаю из того, что он пытается донести до меня. Я как бетонная стена.

Мне скучно и ничего не понятно. Я с нетерпением жду, когда кончится урок, который длится второй час. Даже подпираю голову руками, чтобы не ляпнуться на парту.

— Вам совсем неинтересно, юная леди? — С хитрой ухмылкой спрашивает сэр Ремингтон, сложив руки на груди.

— По правде, я ничего не понимаю, сэр. — Признаюсь жалким голоском.

— Совсем ничего? — Обходит меня и становится позади.

— Да, сэр. Мне ужасно стыдно. Мой отец прав, я глупая.

— Не будьте так строги к себе. — Касается моих волос, обнажая шею. Я чувствую его близость так остро, что мурашки пробегают по моей коже, и я неуверенно оглядываюсь на него. — Возможно, мне стоило начать с другой темы. Давайте так и поступим. Но перед тем как мы перейдём к изучению базовым вещам в арифметике, я хочу, чтобы вы кое-что сделали для меня.

Его голос звучит так проникновенно и гипнотически, что я чувствую, будто готова выполнить любое его желание.

Когда я встречаю его взгляд, он понимает, что я полностью в его власти, и наклоняется ближе к моему уху.

— Покажите мне свою киску.

Я вспыхиваю от смущения и инстинктивно прижимаю бёдра ближе друг к другу. Мне будто не хватает воздуха, когда я встречаю взгляд мужчины с нахальной, но невероятно сексуальной ухмылкой.

— Сэр, я не могу. Никто не должен видеть мою наготу, кроме моего возлюбленного.

— Да что вы говорите, мисс. — Насмехается он надо мной и, схватив за подбородок, задирает вверх. — Я сказал, покажи мне. Сейчас же.

Теперь он пугает меня. Пугает и возбуждает в одночасье. Если я сейчас оголю свою сокровенную часть тела, то он увидит, какая я мокрая. Как же стыдно. Но деваться некуда.

ПАПИНА МАЛЫШКА | part 3

Анджело

Покурив, я возвращаюсь в комнату и застаю Уинтер крепко спящей. Пока она отдыхает, я решаю заняться рабочими делами в кабинете, но сначала принимаю душ и надеваю рубашку и брюки.

Мне сложно сосредоточиться на работе, потому что в голову постоянно приходят мысли о моей дочери, которая оттраханная спит в моей постели. Её молочная задница с моей спермой внутри и розовая киска, в которую я жажду снова проникнуть. Блять, как же хочется попробовать её на вкус.

С этой мыслью я стараюсь работать быстрее, чтобы поскорее завершить дела и вернуться к своей малышке.

К полудню я заканчиваю работу и спускаюсь на кухню, чтобы приготовить поесть. Я не ел с утра, как и Уинтер.

Беру поднос для еды и размещаю на нём тарелку с нарезанными фруктами, ещё одну тарелку с бутербродами из хлеба, творожного сыра и красной рыбы, а также небольшой графин с перковым соком и два стакана.

Когда всё готово, я поднимаюсь наверх и захожу в комнату. Я замечаю Уинтер, забирающуюся на кровать. Она оглядывается на меня.

— Проголодалась? — спрашиваю я, ставя поднос на тумбочку рядом с кроватью, а затем целую дочь в макушку.

— Да, — отвечает она, слегка морщась, когда пытается сесть на попу.

— Болит?

— Не могу сидеть, — жалуется.

— Позже я куплю для твоей дырочки восстанавливающую мазь, а пока что я хочу, чтобы ты поела, сидя на моём лице, — говорю я, разглаживая её волосы, которые в беспорядке после сна.

— Папа, — хватает воздух.

— Ты против? — спрашиваю, расстёгивая пуговицы на рубашке и снимая её.

Взгляд дочери скользит по моему телу и останавливается на лице.

— Нет.

Я с улыбкой целую её в лоб. Затем ложусь на кровать, а Уинтер продолжает наблюдать за мной. Я подзываю её пальцем, чтобы она села мне на лицо. Она аккуратно устраивается надо мной, периодически оглядываясь на меня.

— Давай, малышка. Позволь папочке полакомиться твоей киской.

Уинтер испускает вздох и послушно опускается киской на мой рот. Я стону под ней и жадно облизываю её. Чертовски мокрая и вкусная. Блять, да она как персик. Я облизываю снова и снова. Сжимаю руками её бёдра и блуждаю по всему телу, доходя до сисек. Они идеально помещаются в моих руках. Я мну их и слегка щипаю соски, отчего малышка вскрикивает и стонет. Вхожу в неё языком, и она сладко стонет, дёргаясь от моих прикосновений.

— Трахни моё лицо, девочка. Папочка разрешает, — ворчу в её киску между облизываниями.

Она послушно слушается и начинает двигаться вперёд-назад на моём лице. Чёрт, да она трахает себя моим носом. Многие девушки любят мой нос за это.

Я нащупываю на подносе тарелку с фруктами и беру небольшую гроздь винограда. Подношу её ко рту Уинтер, и она откусывает виноградинку. Она жуёт и ездит на моём лице.

— Как хорошо, папочка, — сладко произносит она.

— Ешь и трахай моё лицо. Тебе нужно много энергии, чтобы я мог тебя долго трахать.

Движения дочери немного замедляются, что даёт мне время заняться её задним отверстием. Пока она кушает фрукты, я облизываю её дырочку и немножко трахаю её языком, отчего Уинтер приходит в восторг.

— Ах, папочка. Это уже слишком. Я сейчас кончу.

Уинтер сжимает бёдра и хочет подняться с моего лица, но я удерживаю её бёдра и продолжаю жадно вылизывать её киску.

Кончив, она ложится на мой живот, переводя дыхание. Я глажу её попку и спинку, тоже восстанавливаясь. Давно затвердевший член требует внимания, но я пока не спешу набрасываться на Уинтер. Нам нужно обоим немного отдохнуть.

Я ощущаю прикосновение к своему животу и вижу, как Уинтер обводит пальцем татуировку на моём животе.

— Папочка, что означает татуировка снежинки? — интересуется она.

— Я сделал её в тот день, когда ты родилась. На улице шёл снег, и я почувствовал, что должен сам выбрать тебе имя. Мне показалось, что «Уинтер» — это идеальное имя для тебя, и я не ошибся.

— Папочка, это так мило и трогательно, — произносит моя дочка с такой интонацией, словно вот-вот расплачется.

Она слезает с меня и обнимает за талию. Я с радостью обнимаю её в ответ и нежно целую в висок. Наверное, только сейчас я по-настоящему осознаю, как сильно люблю свою малышку.

Конец.

ПАПИНА МАЛЫШКА | part 2

Анджело

— Нет, папочка. Остановись, хватит, — хнычет Уинтер, упираясь ладонями в мой живот.

Не буду врать, мне нравится, как она отчаянно сопротивляется. Это лишь делает меня более неистовым, и я жёстко тараню её очаровательную пиздёнку.

— Пожалуйста, — просит она с безысходностью на румяном личике.

— Пожалуйста, может, ты заткнешься, — рычу ей прямо в лицо, яростно вколачиваясь в неё.

Она вздрагивает от моего тона, и я вижу, как слёзы катятся по её щекам. Наклоняюсь и слизываю каждую, а затем облизываю губы Уинтер и целую их.

— Я хочу слышать, как ты сладко стонешь и умоляешь папочку трахать тебя сильнее и глубже.

Из неё вырывается вздох, когда я прикладываю пальцы к её клитору и нежно массирую.

— Да, вот так, девочка.

Ускоряю движение пальцев и таза. Уинтер начинает нравится, она больше не плачет, но пытается скрыть от меня звуки удовольствия. Так дело не пойдёт. Я выхожу из её тугой киски и слышу от дочки расстроенный вздох, будто она уже собиралась кончить от моего члена, но я обломал ей кайф. Сжимая ноющий член в руке, направляю кончик в маленькую дырочку между ягодицами, и Уинтер втягивает воздух и напрягает попку.

— Нет, нет, нет! Только не туда. Папа, ты не можешь. Он не влезет.

— Тогда постарайся, чтобы он влез, — говорю со злобной ухмылкой и проталкиваю кончик в тугое розовое колечко. Охуеть как тут тесно. — Расслабься, Уинтер.

— Я не могу. Это слишком, — она часто дышит, сжимаясь вокруг меня. — Мне не нравится.

— Нравилось, когда папочка долбил твою киску? — спрашиваю с иронией, смущая дочь. Она краснеет и отворачивается, но я беру её за подбородок и заставляю посмотреть на меня. — Твои прелести принадлежат мне. Если кто-то осмелится посягнуть на них, я отрежу ему член и скормлю им же. Ты меня поняла, Уинтер?

Наблюдая за испуганным лицом дочери, я ощущаю удовлетворение и чувство контроля над ней. Мне также становится ясно, что она поняла, что ей не следует заводить дружбу с парнями.

— Д-да, — тихо отвечает она.

— Умница.

Прижимаюсь к её губам, возвращая пальцы на её клитор и глубже проникая в её очень тесную задницу. Она задыхается и стонет мне в губы, позволяя мне углубить поцелуй и ввести язык ей в рот. Я целую её страстно и собственнически, пока она извивается подо мной и старается подстроиться под мой ритм. Это забавляет меня.

Я раздвигаю ягодицы дочки и смотрю, как мой член наполовину исчезает внутри её попки. Отклоняюсь назад, вытаскивая член из дырки, и Уинтер шипит.

— Вставь его обратно, папочка, — хнычет она, сжимая и разжимая свою розовую дырочку.

— Уже пристрастилась к анальному сексу, малышка?

— Моя попа болит, когда ты его вытаскиваешь, — признаётся она.

Я снова заполняю её задницу членом, но на этот раз ввожу всю длину, заставляя Уинтер задыхаться от ощущений и сжимать пальцами простынь.

— О, боже, — выдыхает она.

— Не он, малышка, трахает тебя, а твой папочка, — поправляю её, и она кивает.

Я трахаю её в задницу на всю мощь, заставляя её буквально вскрикивать. Мои пальцы быстро теребят её клитор и половые губы. Я чувствую, как она сильно сжимается вокруг меня, и неожиданно кончаю, опустошая тяжёлые яйца.

Пока семя извергается в попку дочери, я чувствую невероятное расслабление. Боль в члене и яйцах прошла, и я выхожу из Уинтер, пока та дрожит от оргазма.

Струйка моей спермы медленно вытекает из её дырочки и стекает по бёдрам. Я заталкиваю её пальцем обратно. Уинтер всхлипывает, выпячивая задницу, и я не могу удержаться, целую её.

— Папочке нужно покурить, — говорю я, вставляя сигарету между губ. Поджигаю её и делаю затяжку. — А ты пока отдохни.

Наклоняюсь к лицу Уинтер и нежно целую её в носик, одновременно накрывая её ноги и задницу одеялом.

Я поднимаю голову и замечаю, как лицо Уинтер искажается от боли. Мои губы растягиваются в хищной ухмылке, и я наклоняюсь к её груди, втягивая в рот правый сосок. Стону вокруг, наслаждаясь вкусом, и больше всасываю в рот. Я поднимаю взгляд и встречаюсь с широко распахнутыми голубыми глазами Уинтер. Из её приоткрытых губ вырывается «Ах», и в этот момент я сильно толкаюсь в её киску, шлёпаясь бёдрами об её.

ПАПИНА МАЛЫШКА | part 1

Анджело

Восемнадцать лет назад я горячо развлекался с не менее горячей блондинкой, которая после той ночи забеременела. Она предоставила мне убедительные доказательства того, что беременна от меня.

Я не хотел жениться на ней, потому что не видел в этом смысла. Однако я не собирался отказываться от своего ребёнка. И поскольку денег у меня немерено, я пообещал, что буду обеспечивать их всем необходимым. Она согласилась, и все жили счастливо.

Я видел свою дочь Уинтер всего пару раз, когда она была совсем ребёнком. Эта очаровательная малышка унаследовала всё самое лучшее от меня и её матери. Горжусь собой, что заделал такую красавицу.

Теперь, когда Уинтер стала совершеннолетней, я не могу не воспринимать её как девушку. Она так вымахала. Сиськи и задница больше, чем у её матери.

Дочка заводит меня, и я не могу ничего с этим поделать. Я не могу контролировать прилив возбуждения, когда просматриваю её инстаграм или когда мы переписываемся, что бывает редко. Она обычно шлёт мне своё селфи, не заботясь, в чём одета.

Я пригласил Уинтер к себе на выходные, и она с радостью согласилась. Я пообещал ей весёлое времяпровождение, но на самом деле хочу вдоволь полакомиться ею и её шикарным телом.

Утром я просыпаюсь не от женских губ вокруг моего члена, а от грёбаного звонка в дверь. Я нащупываю телефон и смотрю, какой сегодня день и время. Блять. Сегодня должна приехать Уинтер. С этой мыслью я окончательно просыпаюсь, чтобы встретить свою девочку. Я мог бы немного приодеться, но я же джентльмен и не могу заставлять Уинтер торчать на морозе. Поэтому, надев вчерашние брюки, я спускаюсь вниз и открываю дверь.

— Папочка! — радостно визжит дочка и прыгает на меня, обнимая за шею.

— Привет, малышка, — говорю ей в шею и, пользуясь моментом, крепко держу её под ягодицами. Охуенно.

— Замёрзла? — спрашиваю маленькую красотку, и она кивает.

— Немножко.

— Предлагаю погреться в постели, а потом вкусно позавтракать.

Замечаю растерянность на лице дочери и лёгкий румянец.

— Стесняешься своего отца? — спрашиваю с наигранным удивлением, заправляя её длинные светлые волосы за уши.

— Вовсе нет, — быстро качает головой.

— Отлично, тогда идём.

Мы поднимаемся в мою спальню. Я забираюсь под одеяло и похлопываю по месту рядом, предлагая Уинтер прилечь.

Дочка снимает обувь и робко подходит к кровати, забираясь на неё. Она выглядит смущённой. Уверен, в её голове крутятся мысли по типу: «А так можно спать с папой?».

Я обнимаю её за талию и притягиваю к себе. Её спина прижимается к моей обнажённой груди, и я чувствую, как она дрожит. Провожу руками по её холодной коже и слышу, как она судорожно вздыхает.

— Ты совсем замёрзла, — шепчу я ей на ухо, согревая её лодыжки и бёдра своими руками.

Она не отвечает, но я не чувствую напряжения. Наоборот, она расслабляется рядом со мной, и я уверен, что вот-вот уснёт.

Когда это происходит, я медленно проникаю рукой под её лифчик. Поднимаю его, ощущая, как под моей ладонью вздымаются мягкие и упругие сиськи. Блядский рай. Жмякаю их одной рукой, борясь с желанием присосаться к ним, как ребёнок.

Член невыносимо пульсирует в штанах, и я освобождаю его, направляя в тёплое местечко между пухлыми ляжками Уинтер.

— Бляять, — шиплю я, вжимаясь пахом в пышную попку дочери.

Я заранее стянул с неё белоснежные трусики, поэтому сейчас отчётливо чувствую её тёплую киску. Мой член скользит между её складочками, и это охренительно.

Опираясь на правый локоть, левой рукой раздвигаю ягодицы Уинтер и вижу охуенную маленькую пизду. Розовая и мокренькая, готовая для папочкиного члена. Не заботясь о том, что могу разбудить дочь, с рычанием нависаю над ней и направляю конец в её киску, затем сдержанно проталкиваюсь в тугую дырку. Она охуеть какая тугая, что болезненно сдавливает мой толстый член.

ПЛЕМЯННИЦА КАЯ | part 3

Эйприл

Я должна быть шокирована и разочарована тем, что дядя воспользовался моим телом, но вместо этого я чувствую только дикое возбуждение, пронизывающее каждую клеточку моего существа.

Так не должно быть, потому что мужчина передо мной с великолепным членом — мой дядя, кровный родственник, но, чёрт, я так сильно хочу его. Моя киска так изнывает, а рот наполняется слюной, желая, чтобы его снова трахнули.

Кай, не теряя времени, снимает чёрную рубашку и устраивается между моих ног. Мой взгляд неотрывно следует за ним. Я ощущаю тяжесть, которая давит на мой клитор. Опустив глаза вниз, я вижу, как толстый и венистый ствол моего дяди трется об меня через трусики. Я закусываю нижнюю губу, издавая тихие звуки, в то время как Кай дразнит меня, издавая самые сексуальные звуки, которые я когда-либо слышала.

— Пожалуйста, — отчаянно прошу, чтобы дядя заполнил меня своим чудовищным членом и трахнул, как свою хорошую девочку.

На мою просьбу Кай злобно ухмыляется и продолжает жёстко натирать членом мою киску.

Господи, я сейчас заплачу. Возбуждение такое сильное. Я готова отчаянно умолять дядю вставить мне в киску или в рот. Готова на всё, чтобы он трахнул меня и я кончила.

Никогда не думала, что могу так возбудиться, да ещё и от дяди.

Утомлённая его бесконечными поддразниваниями, я, не в силах больше терпеть, сдвигаю влажные трусики и чувствую, как его горячая плоть соприкасается с моей. Это вызывает у меня стон, и я выгибаюсь.

— Ммм, так не терпится почувствовать, как дядин член вонзается в твою маленькую киску? — хрипло произносит Кай, нависнув над моим лицом так близко, что я чувствую на себе его дыхание.

— Да, — шёпотом отвечаю и ощущаю, как его член скользит к моему входу.

Прикусываю губу и смотрю на Кая, его глаза и запретные губы.

Он начинает медленно погружаться в меня, заставляя простонать в его губы, после чего грубо целует меня, толкаясь в мою киску и разрывая девственную плеву. Больно. Но я не могу пожаловаться, потому что мой рот наполнен греховным языком дяди, который исследует меня, а его зубы стукаются об мои и даже кусают мои губы и язык.

Я всегда воспринимала Кая как доброго и заботливого дядю. Однако то, какой он сейчас, открывает мне глаза на другую его сторону — грубую, жадную и похотливую. И знаете, мне нравится такой дядя Кай.

— Ты чертовски тугая, малышка, — урчит он в мою шею, покусывая её и посасывая, пока врывается в мою щелку. — Такая, как я представлял.

Меня охватывает жар. Как долго он мечтал лишить меня невинности? Как долго он пользовался моим телом, пока я спала? Когда он осознал, что его чувства ко мне выходят за рамки просто родственных?

Мне бы хотелось получить ответы на эти вопросы, но не сейчас. Не тогда, когда рука дяди сжимает моё горло, а он необузданно таранит мою киску под шлёпающие и влажные звуки наших тел.

Это дико, чертовски дико, но так возбуждает. Грубость Кая поражает и удовлетворяет меня по полной. Он то шлёпает меня по сиськам и бёдрам, то влажно целует их и сладко посасывает соски. Стонет и рычит, мощно вдалбливаясь в меня.

— О-о-ох...

— Кончай, Эйприл. Кончи для своего любимого дяди.

И я кончаю, как по его команде. Спазмирую вокруг его разбухшего члена, но он не спешит кончать, а продолжает неистово долбить меня и сжимать горло, не лишая меня кислорода.

Своим выражением лица и хныканьем я показываю Каю, что очень чувствительна, однако он не прекращает.

— Будь моей хорошей маленькой шлюшкой и дождись, когда я кончу.

— Уфх...

Я быстро привыкаю и снова чувствую возбуждение, а вскоре и вовсе кончаю. На этот раз это более мягкий оргазм. Кай со злобной, но, чёрт возьми, такой сексуальной ухмылкой потешается над моим содрогающимся телом. Я не обижаюсь на него за это, а удовлетворённо улыбаюсь, наслаждаясь уходящим оргазмом и возбуждённым видом дяди.

— Понравилось кончать, шлюшка? — шипит Кай, сжимая мою грудь, из-за чего издаю писк, а затем прикусываю губу. — Моя.

Прижимается к моему рту своим и с остервенением трахает меня, а затем вовремя выходит и с громким рыком изливает семя на мой живот и грудь.

Конец.