And just like that... Теплым августовским вечером я наконец-то поставила финальную точку в первой рукописи романа «Лето после»: почти 2 года, 16 авторских, 620 000 знаков с лишним.

Увлекательная была вечеринка — и она еще, кстати говоря, не закончилась.

Сегодня, 23 мая, исполняется ровно год этому каналу. Не могу сказать, что растет он бешенными темпами, но — растет, и вас уже целых 154. А ведь когда-то было ноль!

Кстати, о росте. Пару часов назад узнала, что мой рассказ «Золотые шары» не прошел опен-колл «Сады» No Kidding Press. Подсчитала в уме: это уже пятый опен-колл, который я благополучно завалила. На самом деле, не так уж много. Стивен Кинг, говорят, на гвоздик над столом вешал письма с отказами.

А рост заключается в том, что я больше вообще не расстраиваюсь, когда не нахожу свою фамилию в списке. Стыдно сказать, еще пару лет назад могла в прямом смысле рыдать, когда получала отказы. Но теперь-то я знаю: чаще всего тот факт, что текст не прошел опен-колл, не говорит о качестве самого тексте ровным счетом ничего.

Давайте объясню. «Золотые шары», например, рассказ, в котором слишком много жанрового — есть элементы мистики и фантастики. Это не формат No Kidding Press — там любят про травму, телесность, гендер (все эти темы я, к слову, как читатель тоже люблю и считаю важными).

Когда я писала этот текст, у меня был вариант развернуть сюжет так, чтобы точнее попасть в тот самый формат. В какой-то момент я от этой идеи сознательно отказалась — мне не хотелось скатываться в конъюнктуру. В общем-то я знала, что с огромной долей вероятности не попаду в шортлист, но текст все равно отправила — ну мало ли!

Так что вот. Причин, по которым рассказ не взяли в журнал или зин, могут быть десятки: не тот формат, плохо ложится в общую картину с уже отобранными произведениями, не подходит по интонации — и т. д. и т. п. Такие «неприкаянные» тексты часто потом приземляются в каком-нибудь другом, не менее приятном месте. Например, один мой рассказ, который я писала специально для опен-колла «Незнания», в итоге взяли в «Дружбу народов».

Один из элементов писательского дзена — это понять: опен-коллы, они не для победы, они — чтобы пополнять портфолио.
Надеюсь, еще через год подписчиков в этом канале будет в два раза больше, а мое портфолио станет хотя бы на треть толще ?

В период, когда у меня случается очередное обострение синдрома самозванки (а бывает это чуть регулярнее, чем нужно), я перечитываю свои старые тексты. Неопубликованные и опубликованные — вторых пока не в пример меньше.

С каждым написанным рассказом или зарисовкой у меня складываются определенные отношения, которые на протяжении лет могут эволюционировать. Какой-то текст я сперва обожаю, потом он начинает вызывать у меня недоумение, дальше — умиление. Затем я — иногда — нахожу в нем новые смыслы, которых не замечала даже в момент работы над ним. Тут все как с людьми: от любви до ненависти и all the way round.

С тем текстом, о котором я хочу рассказать сегодня, у меня тоже все было (и, наверное, есть) непросто. Сперва он мне, конечно, нравился, иначе я бы не решилась отдать его на суд своего мастера по мастерской автофикшена Оли Брейнингер, а потом отправить в журнал «Дружба народов». Потом я стала испытывать за него смутное чувство неловкости — все-таки это первый в моей жизни автофикциональный текст, он личный, эмоциональный, где-то сырой.

Позже неловкость трансформировалась во вполне осязаемое чувство вины. Это текст об отношениях с отцом, которого на момент публикации давно не было в живых. И я стала думать: «А зачем? А не оскорбила ли я? А не предала что-нибудь, кого-нибудь там?». К счастью, задолго до этого рассказ вышел в «Дружбе» и фарш невозможно было провернуть назад.

Но когда я перечитала его снова уже недавно, то поняла наконец, какими же глупыми и надуманными могут быть мои загоны. Сейчас мне снова кажется, это хороший текст — и в нем очень, очень, очень много любви. Да, там есть и боль, и страх, и преодоление, и недоумение — и много чего еще. Но они не главное.

Хочу опубликовать ссылку на рассказ «Детка» (некоторые амбициозно называют этот текст повестью, но прочитать его можно минут за 15-20) сегодня здесь, потому что 21 мая для меня всегда будет особенной датой. Это годовщина папиной смерти.

Если вдруг вы его прочитаете (а именно к этому я вас призываю) и захотите обсудить — с удовольствием выслушаю.

Ссылка вот:

https://magazines.gorky.media/druzhba/2020/12/detka.html

Виртуально обнимаю всех, кто сейчас пытается заснуть и не может — или не пытается вовсе.

На всякий случай, вот памятка от психологов Alter — первая самопощь в кризисных ситуациях. Советы и правда дельные