Ничего необычного:
Воздух пропитан солью.
Самый лучший музей — это улица,
Солнца — мало.
Я снимаю здесь студию недалеко от вокзала
И пишу в ней сюжеты на стыке любви и боли.

— Можно глупый вопрос?
Архитектором был — поэт?
— Не совсем, но бывало, что он говорил стихами…
А ещё по его молитвам ветра стихали
И по первому слову случался парад планет.

Перед тем как соборы надели туманный во́рот,
Возвратились слова и звуки из дальних странствий.
Он позволил стихам и музыке стать пространством —
И на свет появился твой самый любимый город.

Наверху всё намного проще: жена и дочка,
Ни простуды тебе, ни шарфа, «ни ржи, ни моли»…
Вот поэтому здесь я пишу о любви и боли —
Абсолютное счастье ни в столбик нельзя, ни в строчку.

Мир над небом — всего лишь место, где все знакомы:
Бесконечная площадь, и нет ни одной дороги.

Петербург, мой хороший, всегда был квартирой Бога.
Вот откуда берётся чувство, что здесь ты — дома.

А.К.

Сегодня очень важный день для города сердца моего!

Петербург 🫂🤍

даже не сомневайся, ты сможешь всё,
северный ветер хмельную башку снесёт,
ты одолеешь дракона одним ножом,
в пекло пути отступные, иди на рожон.

время пришло, ты избран, ты великан,
ты научился в минуты сжимать века,
слышно, как море несёт по волнам твой крик,
мой капитан корабля из священных книг.

тот, кто небесную силу тебе подарил,
маслом помазал и ладаном окурил,
тот, кто велел погрузиться на дно строки,
мысленно, в каждом движении твоей руки,

строил твердыни и гордых свергал царей.
ты повелитель пустыни, дитя морей.
только запомни, однажды приняв венец,
что беспредельную силу даёт отец.

просто ты избран из тысяч других солдат,
просто тебя не коснётся теперь беда.

тот, кто стоит за тобою, — несокрушим.
прямо сейчас,
умоляю тебя,
решись!

А.К. 🐋

Открой глаза и выходи из тьмы.
Мы временные пленники зимы,
Солдаты заколоченного неба,
Закрытые для солнечных лучей.
Настало время тягостных ночей
И мелочей, таких как запах хлеба

В кофейне на скалистом берегу.
Я от зимы тайком уберегу
Всё то, что не даёт упасть сегодня.
Не слушай песни грустные снегов,
Приди искусству маленьких шагов
Учить меня под знаменем Господним.

Других знамён не надо, я устал,
Как может только уставать металл,
Снаружи не показывая трещин.
Здесь правит тьма во всей своей красе.
И если ночь — то будто насовсем,
И если сон — то непременно вещий.

Но знаю: память возведёт редут —
Вот я с тобой по улице иду,
Вот ты смеёшься над случайной шуткой,

Вот из подушек возведён Бахрейн…
Да будет фильм и огненный глинтвейн!
Да примет сердце исповедь рассудка…

А.К.

Этой зимой жду вас на своих концертах:

1 февраля — Санкт-Петербург

15 февраля — Нижний Новгород (совместный концерт с Анной Сеничевой)

Билеты на все концерты - здесь: https://taplink.cc/artur_kteyanc

А.С.

это было в заснеженном феврале:
кто-то мне подарил на тебя билет —
поэтический вечер на малой сцене

время замерло, ты начала читать,
разбавлялась болью felicita
и потоком света текла по вене,
превращая ритмы в лионский шёлк

я не помнил, откуда к тебе пришёл:
то ли из дому, то ли из мира взрослых,
где по пятницам вечно трещит башка,
заколочены двери в нарнийский шкаф
и гордится тоска исполинским ростом

у тебя зимой зацвели сады,
у тебя в софитах танцует дым,
если рядом поставить стакан воды,
даже в низком статусе «из-под крана»,
то сумеет вспомнить тогда вода,
что она ровесница вечным льдам,
и далекий родственник иордана

я смотрел, как тексты идут сквозь тьму,
и известно бродскому одному,
как слова ломают любой хомут,
если строки пропитаны вечным летом

это воины света выносят тьме
приговор последний под крик совы:
«умертвить отсечением головы
и отбросить в тёплый ковёр травы
невесомый клинок рассвета»

А.К.

— Можно мне сказку и полный стакан воды?
Катя сказала: «Всё плохо». Я верю Кате...
— Лучше поверь мне: не будет такой беды,
Чтобы похитить тебя из моих объятий,

И никакие кузницы сатаны
Из минералов девятого круга ада
Не смастерят для тебя никакой войны.
— Можно я Кате об этом скажу?
— Не надо.

Мы переедем с тобой в деревянный дом,
В мир, где нарнийский шкаф не закроет двери,
Где зашивает горы прозрачным льдом
Тот, кто велел не бояться и только верить.

Будем в саду засыпать под обложками книг —
Там, где стирает ночь цветовые гаммы...
— Дед говорил, что жизнь пролетит как миг,
Просто скажи мне, что он ошибался, мама...

Мама, под ветром дрожит вековая липа,
И половица под чьей-то ногой кричит.
Это так близко, я слышу шаги и скрипы.
Мама, что если у них есть свои ключи?..

Вдруг это призрак, оборотень, вампир?
Что там грохочет у нас в коридоре и в кухне?
— Спи и не бойся. Это всего лишь мир…
Мир, дорогая, не устоял и рухнул.

А.К. 2022

К.А.

Несравненная Пти, эта осень тебе идёт.
Если сложно её полюбить, пожалей хотя бы.
Говоришь, короля печали зовут ноябрь,
Что душа его — рыжее пламя, а руки — лёд?

Мне хотелось бы только с тобой нарушать режим,
Пусть ноябрь нам станет пространством стихов и бунта.
Смерть дрянными конфетами пахнет и свежим грунтом.
Мы давно уже прожили больше, чем будем жить.

И поэтому глупые страхи, родная Пти,
В эту осень над сердцем твоим не имеют власти.
Обезглавим игристое, окна откроем настежь,
Это лучшее время — себя обрести в пути…

А пока что на лужах хрустит кружевная наледь,
Побеждённые клёны под ветром хмельным сутулятся,
Я последние деньги вручил музыканту на улице…
Я люблю тебя больше, чем можешь себе представить.

А.К. ?

Амалия, не бойся, я иду
Сказать тебе, что Дух Непостижимый
Особенно жалеет одержимых
И тех, кто всё поставил на мечту…

Есть два билета в параллельный мир,
В народе именуемый — театр
С названием холодным «Лунный кратер».
Сегодня там, по-моему, Шекспир.

Пусть персонажи лишены лица,
Зато видны метафоры и знаки.
Вот так искусство заставляет плакать
Над тем, что непонятно до конца…

Актёр, что заполняет монологом
Пространство и открытые сердца,
Обязан мстить за мёртвого отца,
Хотя и сомневается немного…

Однажды он переступил черту,
Отбросил образ, как костюм, на стирку,
Сорвал с себя героя вместе с биркой
И говорит соседскому коту:

«В тот день, когда наступит Страшный Суд,
Померкнет солнце, брат осудит брата,
Приди ко мне пушистым адвокатом,
А я пока котлету принесу…»

Амалия, позволь мне уберечь,
Тебя от пьес, где за пределом роли
Сухие руки неизбежной боли
Касаются твоих уставших плеч.

Скажи, зачем нам выводить на свет
Таинственные тени из партера,
Когда твой смех быстрей, чем Символ Веры,
Доказывает мне, что смерти нет…

А.К. ?