Игорь Кваша и Андрей Миронов на съемках фильма «Год, как жизнь» в ролях Карла Маркса и Фридриха Энгельса

ОколоТеатр

4 поколения на одном фото

Алиса Бруновна Фрейндлих, её дочь Варвара, внучка Анна и правнучка

ОколоТеатр

Смотрю на то, что будет в репертуаре разных театров в новом сезоне.
Диву даюсь.
Как и пять, и десять, и двадцать лет назад, одно и тоже.

Откуда они, режиссеры и худруки, выкапывают всё это, все эти пьесы, кто это будет смотреть, кому это надо?
Почему так потеряна у всех связь со временем, с публикой, почему они уверены, что это будет кто-то смотреть? Опять и снова везде в 375-тысячный китайский раз те же Эсхилл, Стриндберг, Софокл, Гауптманн, Расин, Фонвизин и прочее.

Я не против, в общем-то.
Пусть будет, раз считают нужным.

Так просто, сокрушаюсь, как та старуха у Блока:
«На что такой плакат,
Такой огромный лоскут?
Сколько бы вышло портянок для ребят,
А всякий — раздет, разут…»

Как-то коню, кажется, понятно, что есть литературные памятники, к которым надо с уважением относиться, но трясти ими перед глазами сегодняшнего человека, зрителя — нельзя, запрещено, невозможно.

Сколько бы вышло спектаклей, но вбухиваются огромные деньги и появляется репертуар «времен Очаковских и покоренья Крыма».

Как будто все разучились читать, как будто не видят то огромное количество современных текстов, которые написаны для театра.

Я не за уральскую драму радею, хотя и на нее можно было бы внимание обратить, я — вообще за современную драму.

Мне один журналист на днях рассказал, что его товарищ, режиссер из Питера, попросил прислать ему какую-то уральскую пьесу.
Тот выслал ему «Концлагеристы» Шергина.
Режиссер этот почитал-почитал и ответил:
— Нет. Это чернуха. Буду ставить «Грозу» Островского.

Ну правильно!
Там ведь всё сплошь «белуха»!
Никто там вниз головой с обрыва не прыгает, а только светлое и чистое. Куда светлее-то.

Вот, правду вам говорю: пять раз в месяц могу ставить в репертуар «Концлагеристов» и будет битковой зал. Серьезная пьеса, серьезный спектакль. Не «Баба Шанель» — а на нее билеты влет уходят тоже, но это — другой коленкор.

Как уже надоело просить людей, работающих в театрах, читать пьесы. Никто в театрах пьесы не читает.
Или я такой дурак, что ли?
Или мне только одному, идиоту, эти черточки на бумаге кажутся живыми, а другие читают и не видят этого (ну, как вот в этой недавней моей цитате из Толстого и комментарии к цитате одного человека из ФБ: «И чё?»).

Только не надо рассказывать, что вот, мол, в «Грозе» и в прочей классике «есть свет, а в чернухе в вашей — нет». Читать разучились. Человеческое, живое потеряли. Вот в чём дело.

Ну, давайте: Расин, Сартр, Ибсен и прочие окаменелости.
Исполать вам, как говорится

Николай Коляда

ОколоТеатр

И все бы ничего, но вдруг вспоминаешь, что ни разу не выбрался на рынок за спелыми вишнями, даже в соседском саду ни одной не сорвал, хотя каждый день ходил мимо. И вроде понимаешь, что ерунда, вишня - это просто вишня, кисло-сладкая сезонная ягода, обычная еда, что за блажь, но обидно до слез, потому что если не было вишен, значит, и лета толком не было, у всех вокруг было, а у тебя - нет, и в предпоследний день августа это уже не исправить, время не милосердно, проехали, баста

«Сказки старого Вильнюса»
Макс Фрай

ОколоТеатр