если вдруг не видели – зацените, открылся кистартер по «эротическому Таро» Жоржа Батая. Заказывать я, конечно, ничего не буду (хотя не прочь такую иметь), но это пока что лучший визуал по Батаю вообще и повод вспомнить, какая же он чертова глыба и как у него все взаимосвязано

рубашка там с солнечным анусом, кинжалами и лабиринтом, а тематические масти – факелы, раны, кинжалы и монеты, то есть и про «всеобщую экономику» не забыли за всякими эротизмами

выше вырезал несколько карт, если лень смотреть на кике

поскольку посты ПРО ЖИЗНЬ пользуются некоторым успехом, добавлю еще, это в копилку про священную жизнь и жизнь-дар

Если определить формулу жертвоприношения как «качественный размен», то есть более или менее добровольное понесение ущерба ради обретения чего-то другого или сотворения нового, то еще один его вероятный «прообраз» в живой природе – это роды (допустим что у людей). С обывательской точки зрения мне всегда казалось очевидным, что новое существо рождается в значительной мере за счет матери, которая сначала испытывает симптомы, схожие с болезнью, потом дико мучается, а потом еще дополнительно мучится от родильной горячки или послеродовой депрессии, не говоря уже о воспитании ребенка, которое сущий кошмар. Все эти эффекты выглядят как буквально отторжение некой lifeforce в пользу нового существа – то есть здоровье, психика, само тело человека (частично) приносится в жертву ради сотворения чего-то нового. С философской точки зрения это, конечно, Гегель, у которого семя «приносит себя в жертву», делает Aufopferung в пользу ростка, росток – цветка и так далее

Вспомнил я об этом благодаря одному факту, который тоже, казалось бы, всегда маячил перед глазами: что смерть родами в самых разных религиях приравнивается к жертвоприношению. Например, смерть родами считалась шахадой в раннем исламе, или у ацтеков умершие таким образом женщины попадали на Ильуикатль-Тонатиу – «Небо Солнца», очень крутые небеса, куда еще попадали всякие павшие в битве воины, орлы и ягуары. То же самое можно встретить во всяких православных публикациях, а отец Димитрий Смирнов в этом вопросе вообще почти что ацтек: «Хорошо и благородно, когда взрослый человек, защищая жизнь другого, отдает свою. Мы обычно прославляем таких людей как героев, во время войны таковым дают ордена» (какой же плохой был человек, почитайте). Но в общем понятно, что он имел в виду самопожертвование в довольно строгом теологическом смысле

И здесь напрашивается такая диковатая эсхатологическая мысль, что если смерть от родов – это предельное жертвоприношение, то есть полное уничтожение жертвующего, а просто роды – это тоже самопожертвование, но поменьше, не не является ли идеальным дарованием жизни такое, которое непременно сопровождается смертью. Какая-то такая культурная идея бродит и насчет отцов, что если он не умер сразу же после зачатия, как самец богомола, то в воздухе витает какая-то смутная незавершенность, но сейчас не сформулирую

а у меня, конечно, бродит мысль, что не является ли антинатализм логично-естественным выводом из критики жертвоприношений в целом, но это тоже пока оставим

Как-то так вышло, что через пару недель буду читать для корпорации МИФ небольшой и совершенно бесплатный для слушателей лекторий про Хэллоуин – соответственно, 1 и 5 ноября будут два занятия. Оформлено там все очень популярно (хотя и симпатично), и я ничерта…

Обожаю этот прекраснодушный антиколониальный дискурс, который можно встретить у специалистов по ацтекам и майя. Недавно листал одну совсем новую книжку как раз по майя, даже написанную вроде как ученицей Кнорозова. И она там, короче, возмущается:

– Что за лютое варварство, западные колонизаторы уничтожили дивную цивилизацию, где люди превыше всего ценили «честность, преданность, доброту, любовь, бескорыстие и отвагу» (это цитата), и вообще они просто благочестиво следовали пути предков. СВЯТЫЕ люди

А затем:

– Да, у майя был такой обычай, когда пенисы всех мужчин одного рода протыкали шипом и пропускали через кровоточащие раны толстую веревку, так что все на нее нанизывались. И это типа «мистическое единение» крови индейцев с богами, а если кто-то не то что отказывался, а просто выказывал страх – его изгоняли взашей

– Да, у них был ритуальный каннибализм. А что такого? А вот ваши замечательные христиане едят и пьют тело и кровь Христовы, а считают себя «цивилизованными людьми»… В своем глазу бревна не замечают...

– Да, они распинали людей (в том числе детей) и медленно выпускали им кровь. Но это был такой священный обряд, который назывался «отправление посланника», и жертву считали «достойнейшим героем, отказавшимся от личного ради общественного». И вообще для них это была не кровь, а дымящееся темное какао

Это какая-то узкоспециальная шиза, иначе не скажешь, а потом короче Mi corazón siempre ha sido mexicano и у всех на глаза наворачиваются слезы умиления

ПРО HELL HOUSES

Вряд ли на лекции буду подробно об этом рассказывать (поскольку шок-контент), поэтому расскажу здесь

С удовольствием почитал (и посмотрел документалку) про так называемые hell houses – если коротко, это евангелическая альтернатива страшным аттракционам на Хэллоуин. Начала все это в 1990-х одна церковь в техасской провинции, а сейчас подхватили десятки других. Это почти что классический «дом с привидениями», только вместо обычных страшилок протестанты разыгрывают там сценки со всякими грехами и наказанием за них. Наиболее классические – сцена аборта с литрами крови, смерть от нетрадиционной ориентации и наркотиков, человеческое жертвоприношение руками оккультного культа и прочее. Эта конкретная церковь из Техаса в свое время отличилась и поставила мини-спектакль по стрельбе в Колумбайне (многие потом возмущались), или была еще «стычка сторонников Трампа с активистами Black Lives Matter» – обе стороны, как выяснилось, вдохновлял Сатана

Технически все устроено так, что зрители платят деньги, а потом переходят из комнаты в комнату в сопровождении «демонов» в масках-черепах (их тоже играют евангелики) и смотрят сцену за сценой, где грешники умирают, кончают с собой, получают по морде за грехи и натравливаются демонами друг на друга. При этом, поскольку это АМЕРИКА, используется реальное оружие с холостыми патронами, зрителей пугают светом, брызгами крови и всяким прочим. В конце всех отводят в комнату-ад, актеров подвешивают за руки и в общем демон приговаривает их к вечным мукам. Иногда кто-нибудь кается и Бог принимает его или ее в рай. В общем, подростки и сентиментальные взрослые очень впечатляются, а потом их ждет самая страшная комната – там мужик-евангелик объясняет им, что они должны покаяться, принять Иисуса и вступить в их церковь. В фильме была статистика, что за 10 лет (до 2001 года) из 75 тысяч посетителей 15 тысяч таки приняли Иисуса, ну и вообще все это в прозелитических целях

И одновременно это все устроено как любительский театр, то есть для актеров на ту или иную роль есть кастинги, прослушивания и репетиции, часто вовлекаются подростки из местной школы, но вообще все крутится вокруг общины

Выше – несколько фоток, как все примерно выглядит, вот тут еще сколько-то. Еще в фильме есть потрясающе уморительная сцена, где один протестант битые 5 минут объясняет коллеге про Magic: The Gathering, что это ролевая игра, вовлекающая в занятия оккультизмом

(продолжение, начало см. выше)

Еще такая грустно-реалистическая эсхатология часто встречается во всякой локальной мифологии народов-охотников, в частности балтийских и северных. Вот, например, два фрагмента (ради них все и затевалось и это я взял из книги Петрухина про «Карело-финские мифы»):

«В саамском мифе о конце света Мяндаш — небесный олень; его тропа — тропа солнца. На златорогого белого оленя — Мяндаша — охотится громовник Айеке-Тиермес со своим луком-радугой; он видит добычу и смеется — от этого слышится гром. Человеку страшно видеть преследуемого оленя: от света из его глаз он может ослепнуть, от топота копыт — оглохнуть. Когда в оленя попадет первая стрела, горы извергнут огонь, реки потекут вспять, иссякнут источники и высохнет море. Когда вторая стрела вопьется Мяндашу в лоб, огонь охватит землю, горы сгорят, а на севере лед закипит. Северный ветер станет пламенем, и сам Северный Старец сгорит. Когда же собаки Тиермеса схватят оленя и бог вонзит в его сердце нож, звезды падут с небес, утонет солнце, потухнет луна, на земле останется прах».

А вот это эстонский миф:

«Песня о мировом дубе содержит и редкий эсхатологический мотив — о конце света, — хотя и сохранившийся в форме сказки. У некоего злодея было три сына: один увечный, другой хромой, третий — слепой (все это признаки нечистой силы). Увечный согнул лук, хромой сделал стрелы, слепой принялся стрелять. Он выстрелил в небо и порушил его край, так что оно раскололось, а стрела не вернулась. Второй стрелой он попал в ноги Земли-Матери, и она стала рушиться в преисподнюю, и та стрела тоже не вернулась. Третью стрелу он направил на гору, на сосновый холм. Эта стрела ударилась о камень и отскочила, попав в человека».

Ну вот как-то так и получается. Мы сами добьем оленя, сами срубим дерево, и пострадаем при этом сами. Правда, тут нет этого предупредительного движения мысли, что «а вот может не надо» – но требовать его было бы странно. Как-то так.

Поделюсь еще одной (полу)шуткой про насилие. У меня есть идея романа в жанре альтернативной истории – что-то в духе «Civilizations» Лорана Бине. Писать я его не буду, довольно самой идеи – а она нуждается в некоторых пояснениях.

Как известно (сошлюсь тут на биографию Юргена Каубе), в 1898 году Макс Вебер – который тогда недавно стал профессором во Фрайбурге, очень много писал, был чемпионом по употреблению пива и раздражался на все подряд – пережил нервный срыв. В течение последующих пяти лет он не мог читать, писать, принимать гостей, зато тиранил жену, а еще у него были проблемы интимного характера – что-то мазохистское и по четыре поллюции за ночь. Врачи говорили, что это «неврастения», но в целом черт его знает – и неясно даже, нужно ли ему больше эротики или меньше эротики. Все эти вопросы его жена Марианна активно обсуждала в переписке с его maman. В какой-то момент Вебер задолбался настолько, что они все вместе обсуждали, не стоит ли его кастрировать. Какое-то время эта возможность казалась вполне реальной, но врач их всех отговорил. А потом Вебер выздоровел и первым делом завел любовницу (история знаменитая). Но это потом.

Так вот, завязка романа: в 1900 году Вебера все же кастрируют. Он успокаивается, становится приличным человеком и не пишет про «харизматическую власть» ни единой строчки. В соответствии с постмодернистским принципом «единства концепта и реальности» харизматическая власть не возникает и в нашей с вами действительности. Ленин и Гитлер не знают, что и как говорить, только жуют губами. Бог молчит, сивилла вместо святых испарений курит кальян. Вся история XX века кардинально меняется.

Эпиграфом к роману может служить цитата из воспоминаний Раймона Арона: «Читая Макса Вебера, я слышал шорохи и треск нашей цивилизации, голоса еврейских пророков и, словно насмешливое эхо, завывания фюрера…»