Он признался, что в свое время его просто потрясла живучесть мухи. Следуя тогдашней моде, коллеги-энтомологи – особенно члены Компартии – восхищались общественными насекомыми: муравьями, пчелами, осами и другими разновидностями перепончатокрылых, живущими в организованных сообществах.
– А муха, – заявил Орлик, – анархист.
– Тише! – шикнул Утц. – Не произноси этого слова!
– Какого слова?
– Этого.
– Да-да! – Орлик взял октавой выше. – Повторяю: муха – анархист. Индивидуалист. И донжуан.

Затем последовал спор о достоинствах Кафки, которого Утц боготворил, почитая демиургом, а Орлик ни в грош не ставил, обзывая наглым обманщиком, чьи писания следовало бы уничтожить.
– Вы хотите сказать – запретить? – уточнил я. – Подвергнуть цензуре?
– То, что я хотел сказать, я сказал! – рявкнул Орлик. – Уничтожить.
– Паф! Паф! – хлопнул в ладоши Утц. – Это еще что за чушь?
Выяснилось, что главным пунктом Орликова обвинения против Кафки был сомнительный в энтомологическом плане статус насекомого в рассказе «Превращение».

https://www.youtube.com/watch?v=ze9-ARjL-ZA