Божье чудо защитило казаков при установке первого казачьего поклонного креста в зоне СВО

Атаман Всероссийского казачьего общества Виталий Кузнецов вместе со сводным отрядом казаков из казачьей разведывательной бригады «Терек», Волжского казачьего войска и казачьего добровольческого батальона «Ермак» (БАРС-15) впервые в новейшей истории России установили казачий поклонный крест во славу Святой, Единосущной, Животворящей и Нераздельной Троицы в зоне специальной военной операции на месте, где казаки проливали кровь за Веру и Отечество. Крест был воздвигнут ими по благословению Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси Кирилла и Митрополита Ставропольского и Невинномысского Кирилла. Чин освящения казачьего поклонного креста совершил руководитель отдела по взаимодействию с вооруженными силами и правоохранительными органами Ставропольской и Невинномысской епархии, помощник главного военного священника в зоне СВО по направлению добровольческих подразделений, священник Владислав Сулейманов.

В момент установки креста случилось чудо. В обычно солнечном и ясном в это время суток месте возникла неожиданная облачность, не позволившая беспилотникам и артиллерии противника нанести удар по святыне и казакам. Поэтому все участники чинопоследования воздвижения креста сумели вернуться с линии боестолкновения целыми и невредимыми.

Как отметил отец Владислав, малое чудо, свершившееся при установке казачьего поклонного креста, вполне закономерно. Поскольку, как говорил Святитель Иоанн Златоуст, «благодаря кресту демоны уже не страшны, но презренны, и смерть не есть смерть, но сон и бодрствование».

Материал: Всероссийское казачье общество?️ Радио 333 - радио любимой страны

«ЕСЛИ ВСЕ ЖИВЫЕ ВЫЙДУТ – Я КРЕЩУСЬ!»
Фрагмент книги «Из смерти в жизнь… Батюшки боевого соприкосновения» о военной операции по принуждению Грузии к миру в августе 2008 года
«Если человек искренне обращается к Богу, ставит Его на первое место в своей душе, тем самым он исполняет первую и главную заповедь «Возлюби Господа Бога своего» и старается жить по заповедям, тогда Господь помогает. И бойцы реально ощущали в Южной Осетии эту силу.

Вот очень характерный пример. Мы уже несколько дней были в Осетии. Как-то смотрю – в штабе все какие-то озабоченные ходят. Спросил, в чём дело. Сказали, что грузины у себя в тылу попытались блокировать две группы наших разведчиков. В то время по двадцать американских «геркулесов» в день садились на грузинских военных аэродромах. Не знаю, за этими ли самолётами наблюдали наши разведчики, но грузины их обнаружили и попытались окружить.

Поговорил с несколькими старшими офицерами спецназа. Они показали свои трофеи – штурмовые винтовки A2. Я с ними про винтовки поговорил. (Я всегда следую принципу: если хочешь что-то реальное сделать, то должен понимать, что за тобой никто бегать не будет. Можешь, конечно, ограничиться какими-то официальными мероприятиями или ждать, когда всех соберут в одном месте. Но ведь для многих священник – это что-то среднее между шаманом и клоуном Олегом Поповым. Кто-то из солдат его в первый раз вблизи видит. Поэтому этот ледок обязательно надо растопить. А как? Надо самому искать возможности для общения.)

Тут солдаты стоят, я с ними пошутил-поболтал. Потом так же докопался уже до старшего офицера разведки. В разговоре выяснилось, что он некрещёный. Я ему говорю: надо креститься. А он мне вдруг в ответ: «Тяжёлая ситуация, батюшка, у нас сейчас. Наших разведчиков грузины блокировали, пытаются в плен взять. Если все живые выйдут – я крещусь». Я сразу откликнулся: «Помоги, Господи, нашим бойцам! Защити их!».

Проходит день-два. Как-то снова пошёл вниз. Вижу: ребята-разведчики оружие сдают. Уже привели себя в порядок, переоделись. Но у многих ноги бинтами перевязаны, руки. Это оказались те самые разведчики, которых грузины блокировали и пытались в плен взять. Спрашиваю их: ну как? Отвечают: «Батюшка, мы бегали так, как никогда в жизни не бегали! И молились так, как никогда в жизни не молились!». Вот такой чёткий ответ я получил на свой вопрос. Поговорил с ними, крестики раздал. Двое оказались некрещёные. И тут же, возле палатки, я покрестил этих двух солдат и вместе с ними и полковника из Управления…

Этот пример – сильнее тысячи проповедей. Конечно, и проповедь нужна. Но когда человек получает реальную помощь Божию, когда он обращается к Богу и получает ответ, причём практический, то этого не забыть никогда.

Господь всегда готов помочь. И я нередко бойцам говорю: «Ребята, почитайте Суворова, и узнаете, какие он моральные установки своим солдатам давал и каков был результат». У Суворова солдат ощущал силу Божию и действительно становился непобедимым. Такой солдат – на самом деле чудо-богатырь!».
Протоиерей Димитрий Василенков, главный священник СВО

Чтобы получить книгу «Из смерти в жизнь… Батюшки боевого соприкосновения» и предыдущую книгу «Выбор сильных» о священниках, лично воевавших в Афганистане и на Северном Кавказе, пишите @GalS_SPb.

Фрагмент книги «Выбор сильных» о священниках, которые лично воевали в Афганистане и на Северном Кавказе
(начало выше)
«Я как будто очнулся. На площадке ребята продолжают в волейбол играть. Мячик у них уже так как положено по земле катится, вниз по склону. Думаю: спал я, что ли? Или не спал… Может, у меня что-то с головой случилось? То ли головой двинулся, то ли на солнышке перегрелся?..

Друг мне в моём состоянии полу-яви полу-сна тогда сказал: «Будет это через три дня». Я тогда удивился: «Ну как это через три дня? Сейчас машина придёт, и мы на неделю уедем в Толстой-Юрт!». Но машина за нами тогда так и не пришла… Проходят эти три дня. Думаю: «Три дня прошло. И что? Ничего. Значит, это всё-таки был обычный сон». Вдруг где-то в два часа ночи прибегает посыльный и начинает кричать: «Где командир разведки, где командир?». – «Чего такое? Что случилось?». – «Боевой выход через полчаса!». – «Какой выход? Мы же в отпуске!». – «Всё, ребята, вперёд!». Мы, конечно, ждём. Буквально через две минуты прибегает наш командир: «Группа, на выход!». Группа – это мы. Спрашиваю: «Чего брать?». Он: «Всё лёгкое. Надо будет только разведку провести»…

Выполнили задачу, возвращаемся. Комбриг сначала на «уазике» ехал, потом перепрыгнул на броню. В этот момент я невольно для себя отметил, что, поскольку комбриг с нами, он едет на первой броне, а меня смещает на вторую. Т-а-а-к! Похоже, что началось! Всё-таки сон оказался вещим. Вспоминаю, какие молитвы есть вообще, начинаю их читать. Читаю, читаю, читаю молитвы… Думаю про себя: «Мы же по равнине ехать будем!». И тут вдруг комбриг говорит: «Возвращаться будем через серпантин». Опс! Спрашиваю: «Командир, а чего так?». Он: «Так надо!». Думаю: «Вот она – моя дорожка!».

На серпантине вижу то место, которое видел раньше в так называемом сне. Мы к этому месту приближаемся, приближаемся… Я держал в руках снайперскую винтовку. Вдруг ни с того ни с сего заталкиваю винтовку в броню и беру автомат. В запасе я всегда носил с собой АКМ. На всякий случай, чтобы автомат из рук случайно не выпал, беру ремень автомата в «афганский замок». Это когда перехлестываешь ремень особым способом. Ремень на руку тебе не давит, но в то же время хорошо держится.

Приближаемся к тому самому месту, которое я видел во сне. Смотрю на него, как кролик на удава. (Уже потом я спрашивал себя, почему никому ничего не сказал? Но даже мысли такой не было кому-то об этом рассказать. Как будто что должно было свершиться, то должно было свершиться. Предопределение какое-то.) Смотрю на приближающееся место, смотрю, а дальше – чернота… Ничего не помню. Очухался уже в госпитале.

Оказалось, что фугас мы все проскочили. Моя машина тоже по кромке проскочила. Может, «духовского» подрывника нервы подвели, что он не вовремя нажал на пуск, может, ещё что-то. Я не знаю. Милость Божья. В результате все машины оказались между взрывами. А на моей, на второй, машине башню взрывом сорвало со стопора. Башня стала крутиться, моему бойцу серьёзно зашибло ребра.

Но я этого уже не помнил. Как мне рассказали, я чудом повис на ремне от автомата. После взрыва автомат залетел в люк, а я повис на ремне. Получается, что если бы не автомат с ремнём, я с брони бы точно слетел и там бы на дороге и остался. И «духи» меня, скорее всего, взяли бы. После этого случая молиться я стал чаще… И качественнее…

Потом я спрашивал архимандрита Кирилла (Павлова) об этом явлении моего умершего друга. Он говорит: «Если бы тебе явился святой, ты бы думал не о том, что он тебе сказал, а только бы гордился тем, что к тебе святой приходил! А сами его слова забыл бы. А так ты прислушался. Мы же всегда прислушиваемся к мнению своих друзей. Молись о нём – и он будет молиться о тебе». Я эти слова отца Кирилла запомнил на всю жизнь. Часто думаю: друг всегда рядом. За меня есть кому Богу молиться.
Иерей Николай Кравченко, майор спецназа ВДВ
Чтобы получить книги «Выбор сильных» и «Из смерти в жизнь… Батюшки боевого соприкосновения», пишите @GalS_SPb.

КАК ЯВЛЕНИЕ ПОГИБШЕГО ТОВАРИЩА СПАСЛО ОФИЦЕРА СПЕЦНАЗА ВДВ
Фрагмент книги «Выбор сильных» о священниках, которые лично воевали в Афганистане и на Северном Кавказе
«В конце марта 1995 года, когда мы были уже у станицы Ильинской, нам дали отдых. На неделю. У юргинской бригады начала восстанавливаться своя разведрота, пришли контрактники. Неплохие, кстати, ребята, сибиряки. Поэтому нашу группу можно было уже отпускать.

Нам говорят: «Езжайте в Толстой-Юрт, в баню. Переоденьтесь, почувствуйте себя людьми». Должны были «шишигу» (грузовой военный автомобиль ГАЗ-66. – Ред.) подогнать, чтобы увезти нас в Толстой-Юрт. Мы в ожидании этого чуда немножко расслабились. Тепло, хорошо, травка зелёненькая уже пробивается. Днём на солнышке мы ходили уже без бушлатов, хотя по ночам было ещё холодновато. Иногда даже ледяной дождь шёл. Вроде бы это и дождь, а ты после него весь ледяной коркой покрываешься.

Я на земле лежу, ребята рядом в волейбол играют. На руку опёрся, на ребят смотрю. Парни в волейбол играют, играют, играют… В какой-то момент я вижу, что что-то происходит неправильно. У площадки был небольшой уклон. Поэтому мяч, когда падал на землю, катился вниз по склону. А тут вижу – мячик катится по склону вверх. Про себя подумал: «Что-то здесь не так…». Но почему-то особого удивления не было. Это потом я понял, что просто заснул. Но заснул сном не обычным, события дальше стали происходить особенные. Необъяснимые, можно сказать…

Вижу – ко мне идёт мой товарищ. Но ведь я точно знаю, что он погиб 23 февраля! Подорвался на омоновской мине. Омоновцы сдали блок, но не смогли указать сетку минных полей. По дороге ехала машина. Вроде это был «уазик». Товарищ мой на бээмпэ стал «уазик» объезжать и левой гусеницей наехал на мину, которая была установлена на обочине. (У бээмпэ есть такая особенность: срез гусеницы совпадает с местом механика-водителя. И когда гусеница наезжает на мину, взрыв идёт прямо через водителя. Вот так мой друг и погиб…)

А тут вижу – погибший друг ко мне идёт. Вышел он из здания, похожего на водонапорную башню. Идёт в мою сторону, улыбается. Я смотрю на него и думаю: «Ничего себе! Как это может быть? Он же погиб…». Одна часть мозга мне говорит: он же убитый! А другая – всё нормально. Друг подходит ко мне: «Привет, привет!». Отвечаю: «Ты как здесь?». Он: «Это не главный вопрос. Главное я сейчас тебе скажу! Только ты не перебивай». Отвечаю: «Хорошо». – «Через три дня вы поедете в горы». Я: «Да ладно!». Он: «Ты там погибнешь. Поэтому ты не должен в горы ехать». Я: «И как ты себе это представляешь, что я не поеду? Я, командир, и вдруг не поеду!». Он говорит: «Откажись ехать». – «Не смогу отказаться. Ты же меня знаешь, я не откажусь». – «Поэтому я тебе и говорю – откажись». – «Ну нет!». – «Тогда молись». Я: «Это как?». Он: «Ты какие молитвы знаешь?». – «Господи, помилуй», «Отче наш». – «Вот их и читай. Читай и не останавливайся, читай и не останавливайся…». Говорю: «Хорошо!».

Он: «А хочешь, я тебе что-то покажу?». И показывает рукой в сторону. Я вижу, что горы на глазах приближаются, увеличиваются в размере. А потом я как будто на землю сверху вниз смотрю. Горы были не такие уж и высокие, окончание хребта. Вижу между гор дорогу извилистую. Друг говорит: «Смотри!». Я вижу: земля вдруг становится прозрачной! Мины по левой и по правой колее стоят. Но стоят они не параллельно друг другу, а как бы уступом – левая, потом чуть дальше правая. А между ними – фугас! Я: «Ого!». Друг: «Когда вы будете здесь ехать, первая машина проскочит. А ты будешь на подрыве». Говорю: «Нет! Я на второй машине не езжу. Я же командир!». Он: «Будешь ехать на второй». Дальше вижу, что как будто мы собираемся ехать, садимся на броню. Я сажусь на вторую машину. Сам себя спрашиваю: «А почему я на вторую-то сажусь»? Ребята другу в этот момент кричат: «Серёга, давай с нами!». А друг на меня посмотрел и говорит: «Молись…». И уходит, уходит уходит…»
Иерей Николай Кравченко, майор спецназа ВДВ(продолжение ниже)

ВЗРЫВ НА БРУСТВЕРЕ
Фрагмент книги «Из смерти в жизнь… Батюшки боевого соприкосновения»
«Со 2-м батальоном мы приехали на временную позицию. Мне самому надо было доехать до 1-го батальона, чтобы и там причастить бойцов. С заместителем командира полка, который потом стал командиром полка, мы садимся на две БМД и гоним в 1-й батальон.

Пока ехали, по дороге нас обстреляли. Две мины рядом легли, но мы проскочили. Приехали – я стал обходить позиции, которые по посадке растянулись далеко. Двигаюсь от окопа к окопу, причащаю парней. Дохожу до края посадки и вижу парней в другом камуфляже: те окопы роют. Это явно были парни не из нашего полка.

«Привет». – «Привет, кто такие?». Оказались бойцами из приданого спецназа. Их позиция была на стыке между нашим полком и соседним подразделением. Спрашиваю: «Православные христиане?». Отвечают: «Православные». – «Причащаться будете?». Наши парни в полку такому вопросу уже не удивляются: воспитаны в православной культуре. А эти сначала как-то замялись, но потом кто-то из них причастился.

Через какое-то время начался обстрел. После обстрела мы узнали, что один снаряд попал в бруствер рядом с траншеей, разорвался примерно в метре от неё. Нам сказали, что пять «двухсотых» (200-й на армейском жаргоне означает «погибший». – Ред.), один тяжёлый «трёхсотый» (300-й на армейском жаргоне означает «раненый». – Ред.), но они были не из нашего полка.

Проходит несколько дней – мы опять поменяли позиции. Встали, окопались. Смотрю – идут бойцы, а впереди один из тех спецназовцев, с которыми я недавно общался. Женей зовут. Он ко мне подбегает с радостным таким криком: «Батюшка!». Мы там все рады были друг друга видеть, обнялись. Говорю: «Привет, Женя! Как дела?». Женя спрашивает: «Можно мне ещё раз причаститься?». – «Женя, мы тут каждый день причащаемся, у нас так положено».

Причастил его. Он говорит: «Помните, как вы к нам пришли на предыдущую позицию? Позже к нам снаряд прилетел, разорвался в метре за бруствером. Пять «двухсотых», один «трёхсотый», и только двое без единой царапины – я и тот, который со мной тогда причастился».
Иерей Михаил Францев, военный священник ВДВ
Чтобы получить книгу «Из смерти в жизнь… Батюшки боевого соприкосновения» и предыдущую книгу «Выбор сильных» о священниках, лично воевавших в Афганистане и на Северном Кавказе, пишите @GalS_SPb.

Telegram

БАТЮШКИ БОЕВОГО СОПРИКОСНОВЕНИЯ

Издана моя новая книга «Из смерти в жизнь… Батюшки боевого соприкосновения» о православных священниках, которые сейчас работают в зоне проведения СВО. Она является своеобразным продолжением предыдущей книги «Выбор сильных» о лично воевавших священниках. От…