С известною мерой интима
В негласном согласии будь –
Про плечи сказать допустимо,
И вроде неловко про грудь.
А взгляд пробирается дальше,
Тупое молчанье храня.
Проходит, краснея от фальши,
И вот уже –здрасьте! – ступня.
Но всё в тебе требует слова,
Не только касаний одних.
И всё к описанью готово,
И дышит и просится в стих.
Ах, милая, речка, ракушка!
Словарь мой и весел и чист.
А то, что подглядывал Пушкин?
Так он же дитя, лицеист.
26.10.

Зашёл бы ты. Вдвоём в пустой квартире
Мы сядем у стола - к строке строка.
И я картошку нам сварю в мундире
Тенгинского пехотного полка.

Поговорим о женщинах, о зреньи
Балетных ос, о тропах в пустоту.
Клянусь, ни одного стихотворенья
Я не прочту.

Мы вправе выбирать, мы наравне с веками,
Пусть с нами Мышлаевский, Швейк, Ноздрёв,
А Герцен с Достоевским пусть не с нами
И Огарёв.

За бусы мамины! За папину пилотку!
За нищенские детские мечты!
За ялтинскую ночь! За эту водку!
Зашёл бы ты! Зашёл бы ты. Бы, ты...

21 10 20

УНЕСЁННЫЕ ПУТИНЫМ

Унесённые Путиным делают вид,
Что они прижились. Или прижились на самом деле
Видят непривычный зрению вид,
Проснувшись в чужой земле, как в чужой постели.

Пытаются смыть со щёк несмываемый лейбл.
Разводят руками : мы то чего?
Вивьен Ли ,Кларк Гейбл
Маргарет Митчелл.

Унесённые Путиным учат чужой хлеб,
Неделя, месяц, другой. Уже не горек.
Начинают разбираться в бухле.
Одежда дешева. Проезд дорог.

Папа, помолчи, это ты там ветеран.
У мамы кончился лозап. У всех кончаются нервы.
Сам собой в ванной сломался кран.
А это семьдесят евро.

Двести долларов. Сто сорок шекелей.
Четыреста лари.
Что-то мы промылили, что -то мы прощёлкали,
Процеловали.

Унесённые Путиным переживают за кота,
Глаза с каждым днём грустнее, шерсть тусклее.
Воздух ему не тот? Вода не та?
Молчит , будто наелся клею.

В английском языке почти полмиллиона слов.
Кому здесь нужна диссертация про Васнецова?
Я просто спросил - какое сегодня число,
Ты снова начинаешь? Это я снова? Это ты снова.

Колпашников переходит в Ленком.
Украли Кремль. Открыли сезон. Закрыли «Эхо».
Он мудак! Он жил мудаком и помрёт мудаком!
Почему Чехов? Какой Чехов? При чём здесь Чехов?

Несгораемо, неопалимо,
Даже больше, чем просто " люблю":
"Ты картошку солила?" - " Солила".
" Не солила? Я сам посолю"

Далека ещё грозная полночь,
Переласканный тянется кот,
И телевизионная сволочь
Вечной жизни рекламу поёт,

На бутылке неяркие блики,
Перекличка домашних примет.
И мы всей нашей дикой, великой,
Несмолкаемый русский дуэт.

И по всей безалаберной милой,
В безобразьи, в любви, во хмелю,
" Ты картошку солила?" - "Солила."
" Не солила? Я сам посолю.".

От гудка подрагивает осень,
У причала стынет теплоход,
Поматросил городок и бросил,
И сейчас к другому поплывёт.
Только на мгновенье были вместе
Теплоход, гудок и городок.
Перистое облако повесил
Желтоватый будничный денёк.
Ветер рыщет пушкинской волчицей,
Говорок скучает областной.
Неужели что-нибудь случится,
Неужели что-нибудь - со мной?

8 10 18

Стишок все маялся хромал,
Шел по бумаге, как по кочкам,
И сам себя не понимал -
То сам себе казался мал
И собственный размер ломал,
То удивлялся лишним строчкам.
Дышал, кокетничал, мычал,
Словам свиданья назначал,
Но обманул и не явился,
Пять-шесть придумывал начал
И на седьмом остановился.
Зачем он пишется не знал,
И спотыкался о порожек,
То нимба требовал, то рожек,
Чуть позже сам себя догнал,
И вдруг откуда-то, о Боже,
Взял эротический финал -
Какой-то ежик между ножек!

1. 1. 15.

Теперь живу день ото дня
Топчусь вернее.
А все херня, херня,херня
Херни хернее.

Безумный Цезарь растерял
Все шестерёнки.
Вокруг доносчики царят
И цезарёнки.

Пока ещё жуём не жмых,
В башке силлабы,
Но загоняют в ров живых
Копровой бабой.

Заходит в магазин Му-Му
Купить бананы.
А там не зримы никому
Левиафаны.

Ведёт меня в цветущий сад
Мой навигатор.
А в том саду варан сидят
И аллигатор.

Ни Пирогов , ни Айболит,
И ни Живаго.
Но доктор Смерть за мной следит
Из саркофага.

Лицо ладонью заслоня,
Я леденею.
Вокруг херня, херня, херня
Херни хернее.

2 июня 23

Ах, бывало времечко-
Был судьбе угоден.
Да просох на темечке
Поцелуй Господень.

И удача прячется,
Словно мышка в норке,
Милая артачится,
В прикупе семёрки.

Где ты пастораль моя,
Где танцует Ванга
С важным Нострадамусом
Роковое танго?

Горизонты застили
Глыбы небоскрёбы,
Звёзды занапастили
Оба злобных Глобы.

И не лепо бяшети -
Отлетело слово.
Вы платком не машете
Цвета голубого.

Укатилось времечко -
Белый пароходик.
И просох на темечке
Поцелуй Господень.

4 октября 20

Институт городских сумасшедших
Сходит на нет.
Где этот неповторимый букет
Дикой одежды, небритых щёк, отношений
С миром, выкроенных по единственному лекалу?
Где этот июльский малый
С жёлтым батоном,в зимнем пальто?
Тётка с куклой? Всё это горькое шапито?
Может, остались хоть деревенские дурачки,
Слюнки пускающие в кулачки?
Но главное! Даже не знаю, кого винить,
Думу , вселенское потепление, доступность алкоголя?
Перестали рождаться мальчики, призванные говорить:
- А КОРОЛЬ-ТО ГОЛЫЙ!
29. 9. 18